Синдзю - Роулэнд Лора Джо. Страница 17

Впрочем, нет! Сано вспомнил: сегодня вечером он должен навестить семью. Впервые с тех пор, как стал ёрики. Груз долга обрушился на Сано как гора. Ему предстоит явиться к родителям, зная, что он ослушался приказа господина и рискует обеспеченным будущим, которого они так хотят для него. Огорчить родителей — особенно отца — значит не выполнить сыновний долг.

Вздохнув, Сано двинулся в путь. Он разыскал Цунэхико и сказал ему, что пора возвращаться.

Глава 6

Незадолго до обеденного времени Сано добрался до района, расположенного на ближайшей к замку окраине Нихонбаси, где проживали его родители, а также другие самурайские семьи, занявшиеся торговлей и смешавшиеся с простолюдинами.

Он проехал через уличные ворота, кивнув в знак приветствия двум стражникам. По короткому мостику пересек обсаженный ивами канал. Дорога шла через замусоренную площадку на месте домов, уничтоженных недавним пожаром. Сано печально осмотрелся. В последнем письме отец рассказал, что в пожаре погибли четыре семьи и их магазины. Двигаясь дальше по улице, он размышлял об изменениях, случившихся со времени его отъезда. Он проехал мимо лавки зеленщика, магазина канцелярских товаров, нескольких прилавков с едой и остановился у дверей школы боевых искусств Сано.

Отцовская школа размещалась в низком длинном деревянном здании, стоявшем в линию с остальными домами на улице. Крыша покрыта грязно-коричневой черепицей в цвет стен. Окна забраны решетками из некрашеного дерева. Линялая вывеска... Все казалось старее и меньше. А ведь он отсутствовал только месяц. Сано спешился, привязал лошадь к перилам узкой веранды и вошел в здание. Сердце сжалось от нахлынувшей ностальгии.

Масляные светильники разгоняли зимний сумрак в тренировочном зале. Молодые люди в свободных хлопчатобумажных куртках и штанах, стоя друг против друга, отрабатывали боевые приемы. Одна шеренга орудовала деревянными мечами, другая защищалась палками, копьями, цепями, металлическими веерами. Крики и топот эхо превращало в оглушительный рев. Сано вдохнул знакомые запахи пота, масла для волос, влажной штукатурки, старого дерева — и почувствовал себя уютно.

Это место всегда было для него домом. Мальчишкой он изучал боевые искусства под строгим оком отца, юношей сам обучал владеть оружием. Предполагалось, что после ухода отца на покой Сано возглавит школу.

Однако она превратилась в процветающее предприятие. Частью виновато то обстоятельство, что многие самураи больше не заботились о совершенствовании своих военных навыков или обучении детей. Однако главная причина заключалась в самой школе. Не будучи связанной с крупным кланом, она не получала никаких вспомоществований, и отец Сано вынужден был сам платить властям за разрешение продолжать работу. Он преподавал технику, полученную от неизвестного мастера и, следовательно, малопопулярную. Вдобавок школа располагалась в не престижном месте. С каждым годом учеников собиралось все меньше. В конце концов работы для Сано и отца стало не хватать. Сано нанялся учителем, чтобы помогать семье, В этом году отец объявил, что после его смерти школа перейдет к ученику Аоки Коэмону — сэнсэю, который ведет класс. А затем попросил Кацурагаву Сюндая устроить Сано на правительственную должность.

— Сано-сан! — Коэмон, улыбаясь, подошел к ёрики и низко поклонился. — Добрый вечер.

Сано поприветствовал друга детства. Коэмон всегда уважительно обращался к нему как к сыну хозяина, Теперь, видя, насколько Коэмон держится свободно и уверенно в тренировочном зале, Сано почувствовал укол зависти. Для него прошлое было закрыто, он не мог вернуться в школу. У него было лишь настоящее с высокими доходами и 6ольшими проблемами.

— Что вы об этом думаете? — Коэмон указал на учеников.

Лица были знакомы, набор оружия — нет. Сано кивнул:

— Времена изменились.

Он, отец и Коэмон в течение нескольких лет спорили о том, следует ли ввести в программу школы нетрадиционные виды оружия. Отец, твердый приверженец кэндзюцу, выступал за то, чтобы ограничиться обучением искусству владения мечом.

— Нынче самурай должен быть готов противостоять противникам, вооруженным самым разнообразным оружием, и еще — школа вынуждена предлагать ученикам что-то новое, чтобы их привлечь. — Сано повторил аргументы, которые они с Коэмоном использовали в споре со стариком. При виде перемен, которые произошли в его отсутствие, он почувствовал необъяснимую тревогу, пропавшую, однако, когда Сано заметил зажатое в руке Коэмона оружие.

— Вы обучаете владению дзиттэ?

Коэмон пожал плечами:

— Основам. Я не специалист по дзиттэ.

Больше из любопытства, чем по необходимости, Сано пробовал упражняться с дзиттэ в тренировочном зале в казармах.

— Давайте попробуем, — сказал он, сбросил плащ, шляпу и закатал рукава.

Коэмон делал нарочито медленные выпады деревянным мечем, а Сано показывал, как нужно отбивать клинок и контратаковать при помощи дзиттэ.

— Парировать удар нужно так. — Он отбил рубящий удар по плечу, — Пока противник не опомнился, вперед. И быстро, ведь его клинок длиннее вашего.

Крутанул дзиттэ и слегка ударил коротким стержнем по руке Коэмона.

— А выбрав нужный момент... — Резкий поворот дзиттэ, и меч вылетел из руки Коэмона. — Если приложить достаточное усилие, то сможете переломить меч противника пополам.

Они поменялись оружием. Сано показал, как не угодить мечом в рога дзиттэ, и продемонстрировал движения ногами:

— Тогда вас не бросят наземь.

Скоро Сано стало жарко, тело покрылось потом. Он почувствовал прилив энергии. Приятно снова оказаться в знакомом тренировочном зале. Сано почти поверил, что его место — здесь.

Они закончили. Коэмон повернулся к залу и, возвысив голос, крикнул:

— На сегодня все!

Ученики замерли. В зале воцарилась тишина. Поклонившись партнерам, Сано и сэнсэю, класс направился в раздевалку.

— А где отец? — спросил Сано, когда они с Коэмоном остались одни. — Ушел по делам?

Коэмон заколебался:

— Он не приходил сегодня.

Сано встревожился вновь. Отец никогда не пропускал рабочий день.

— Что случилось?

— Не знаю. — Коэмон отвел взгляд. Он явно был в курсе, но либо не хотел говорить, либо его об этом попросили.

Сано поспешно распрощался с другом. Перемены в школе приобрели для него зловещий смысл. Почему отец согласился на них? Он взял лошадь под уздцы и направился и узкий переулок за углом школы. Высокие ограды закрывали жилые помещения владельцев магазинов. Сквозь щели в заборах Сано видел мерцание желтых огоньков светильников, зажженных в садах, и слышал привычные вечерние звуки: разговоры слуг, стук деревянных ведер, всхрапывание лошадей. Пикантный аромат супа мисо и чеснока плыл над кухнями. Но Сано было не еды, когда он открыл родительские ворота.

Он поставил лошадь в саду. Увидев пустое место у коновязи, он забеспокоился сильнее. Отец несколько лет назад предсказал свою смерть. Тогда Сано ему не поверил. Но старик не стал покупать коня на замену павшему. Значит, его жизнь действительно подходит к концу.

Сано разулся и, оставив мечи в прихожей, помедлил. Справа от него в просторной кухне с земляным полом Хана, стоя на коленях перед плитой, помешивала суп. Рядом парился рис. На деревянном столике возле каменной мойки были выложены овощи. Сано кивнул служанке в ответ на ее улыбчивый поклон. Он знал Хану со дня своего рождения. Он обязательно поболтал бы с ней, но из главной комнаты доносился резкий, лающий кашель, и Сано прошел к отцу.

Отец сидел у пылающей жаровни, закутавшись в толстое одеяло. Мать держала у его рта тряпку. Отец прерывисто, с хрипом вздохнул и снова закашлялся. Мать успокаивающе поцокала языком. Свободной рукой она натянула конец одеяла на край жаровни, чтобы тепло добралось до мужа. Свет масляного светильника на полу подчеркивал страдальческие морщины на изможденном лице старика.

— Ото-сан!

Родители одновременно повернулись к Сано. Кашель смолк.