Жена самурая - Роулэнд Лора Джо. Страница 8

— Проследите, чтобы все шло точно по плану, — велел Янагисава и подумал: «Надеюсь, неприятности, которых это предприятие может мне стоить, оправдаются результатами».

Когда Сано получил задание выяснить причину смерти Левого министра, Янагисава понял: появился чудный шанс избавиться от врага и навсегда поселиться в сердце Цунаёси. У него мгновенно созрел коварный замысел. Едва Сано и капитан Мори покинули зал для официальных приемов, канцлер попросил у сёгуна разрешения инкогнито отправиться в провинцию Оми (где как раз и находился Мияко) и разобраться с местными взяточниками. Сёгун затянул было: «Как же мы без вас?..» — но в конце концов уступил.

Остаток ночи, пока слуги собирали багаж, Янагисава провел с секретарем и старшими чиновниками, раздавая приказы, принимая доклады и посылая гонцов в Мияко.

Он выехал перед рассветом, вместо обычно огромной свиты его сопровождали Аису, несколько самураев-чиновников и телохранители. На всех была обыденная, без гербов клана Токугава одежда, все при себе имели проездные документы, выписанные на другие имена. Благодаря резвым лошадям, редким остановкам и практически бессонным ночам они опередили Сано на два дня. Агенты Янагисавы провели их под видом плотников в замок Нидзё. Фора перед Сано позволила проделать всю подготовительную работу. Однако Янагисаву продолжало томить беспокойство.

То, что он, пусть на короткое время, оставил свой пост, было весьма рискованным шагом. Он настойчиво повторял сёгуну: ни в провинции Оми, ни в Эдо не должно быть известно об инспекции, иначе поездка бесполезна. Цунаёси обещал молчать как рыба. Канцлер очень сомневался, что болтливый сёгун выполнит обещание. А если и так, то остаются слуги, старшие чиновники... Янагисава представил, как слуги воруют его драгоценности, агенты пренебрегают его заданиями, старшие чиновники узурпируют его полномочия, а соперники оттесняют его от источника всех благ. Вообразить, что случайно сёгун прознает об истинной цели поездки, у Янагисавы не хватало духу. Цунаёси наивно верит в честность своих подчиненных, он не простит обмана.

Только осуществление мечты всей жизни способно было оправдать подобный риск. Именно здесь, в Мияко, свободный от слежки соперников канцлер мог раз и навсегда покончить с проклятым сёсаканом, благо тот оказался особенно уязвим без политических союзников и корпуса детективов.

В неподвижном воздухе висел табачный дым; вокруг ламп вились, как привидения, ночные бабочки; издалека долетали звуки гонгов. Янагисава с отвращением оправил влажную от пота одежду. Он ненавидел Мияко, жару и Сано. Он жаждал вернуться в Эдо победителем.

Суть плана была такова: раскрыть убийство Левого министра раньше Сано, создав впечатление, будто это вышло ненароком. Дескать, проезжал мимо, увидел, что у Сано дело не клеится, и приложил руку.

— Давайте выпьем за удачу, — предложил Аису.

Он хлопнул в ладоши. Женщины-телохранительницы — единственные слуги, допущенные в секретные покои, — молча принесли кувшин, чашки, разлили вино и тихо удалились.

Аису произнес тост:

— За вашу победу и поражение сёсакан-самы.

Они осушили чашки. Терпкое, освежающее вино взбодрило Янагисаву; он улыбнулся. Аису предложил новый тост:

— За то, чтобы схватить убийцу Левого министра так же, как Льва.

Злоба исказила красивое лицо канцлера.

— Нет, — сказал он, — не совсем так, как Льва. Запомни, на сей раз у Сано не будет шанса выкарабкаться.

Полуприкрытые глаза Аису блеснули.

— Как умрет Сано?

— Пока не знаю, — нехотя признал Янагисава. Он вскочил на ноги и принялся мерить шагами комнату, охваченный лихорадочным возбуждением. — Мне нужно понять, что происходит, и воспользоваться первой подвернувшейся возможностью. Требуется информация. — Он остановился у окна и начал, всматриваясь в темноту, ловить звуки, которые возвестят о прибытии агента. — Как только ее доставят, ты получишь ответ.

Долгий опрос членов клана Коноэ завершился безрезультатно. Родственники были потрясены, узнав, что Левого министра убила чья-то злая воля, а не диковинная болезнь. Они понятия не имели, что он был осведомителем мецукэ, и не представляли, кто мог покуситься на его жизнь.

Кузен Коноэ сказал, что ему доводилось несколько раз слышать нечто вроде «крика души»; после этого в Саду пруда находили погибших птиц. Это подтвердило уверенность Сано в том, что в резиденции живет человек, владеющий техникой киаи. «Наверняка тренировался перед убийством».

Пятнадцать лет назад был зарезан Риодзэн, секретарь министра. Сано предположил, что это и было то убийство, которое бакуфу замяло, дабы принудить Коноэ сотрудничать с мецукэ. Но связи между тем преступлением и нынешним не обнаружил.

Детективы Марумэ и Фукида, допросившие слуг, тоже потратили время напрасно.

Сыщики прошли в личные покои Коноэ, состоявшие из двух смежных комнат в глубине дома. Пространство было разгорожено рамами, обтянутыми бумагой, что подчеркивало атмосферу интимности.

— Что-нибудь здесь менялось после смерти Левого министра Коноэ? — спросил Сано у дворецкого.

— Комнаты прибрали, но вещи все на месте. Здесь его кабинет, а там — спальня. — Дворецкий раздвинул двери, и Сано обдало волной спертого воздуха.

Заметив фонарь, дворецкий поклонился и ушел. Сано окинул покои взглядом. Татами на полу, лаковые столики и аккуратно сложенные в стопку шелковые подушки... Никаких личных вещей. «Видимо, все лежит в комоде и гардеробе», — решил он.

— Обыщите спальню, — приказал Сано детективам.

— А что мы ищем? — спросил Марумэ.

— Все, что может рассказать о жизни Коноэ, его личности, связях.

Детективы приступили к осмотру спальни: Марумэ занялся комодом, Фукида — гардеробом.

Сано и Хосина сосредоточились на кабинете. Он был обшит деревянными панелями. В нише размещались письменный стол и стеллаж, заполненный книгами и папками. На столешнице лежали испещренные иероглифами свитки. Распахнутые дверцы тумбочки и выдвинутый ящик демонстрировали беспорядок. Вне алькова стояли секретер и три железных сундука, водруженных друга на друга. В большой плетеной корзине валялись клочки бумаги.

Хосина наблюдал за действиями сёсакана. Сано просмотрел свитки, они касались ремонта дворца. В тумбочке и ящике Сано обнаружил письменные принадлежности, вырезанную из яшмы личную печать Коноэ, курительную трубку и кошелек. Он обратился к стеллажу. В папках оказались протоколы заседаний Имперского совета. Хотя было сомнительно, что в архив двора могли затесаться дневниковые записи, Сано скрупулезно исследовал содержимое каждой папки. Какое множество слов произвела на свет имперская бюрократия! Сано перешел к секретеру. Докладные коллег Левого министра, черновики заявлений императора, своды законов и правила этикета. Сано высыпал мусор из корзины на пол. Ничего интересного.

— Если Коноэ делал записи о тех, за кем шпионил, то я их здесь не вижу, — сказал он.

— Может, вашим людям повезет больше, — предположил Хосина.

Они прошли в спальню. Детектив Фукида сказал:

— В гардеробе ничего, кроме одежды, постельных принадлежностей, предметов туалета и вещей, которые могут принадлежать кому угодно. Все, что можно сказать о Коноэ, — он предпочитал коричневый цвет.

Сано озадаченно покачал головой:

— Как это можно жить и не оставить никаких следов своего пребывания на земле? Давайте-ка все осмотрим повнимательнее.

Пока Марумэ вынимал из комода веши и искал в стенках тайники, Фукида приступил к изучению пола. Под дробный перестук детективов Сано и Хосина вернулись в кабинет. Сано стал снимать со стеллажа книги, а Хосина — перетряхивать их на тот случай, если Коноэ спрятал что-то между страницами. За верхней полкой Сано заметил две щели, пересекающие панель в горизонтальном направлении; он вставил ноготь в одну и потянул на себя. В руках оказалась прямоугольная дощечка, а в стене — небольшое углубление высотой примерно с ладонь. Сано достал из тайника пачку бумаг.