Принц драконов - Роун Мелани. Страница 8

На лестнице появилась встревоженная Камигвен. Сьонед догадывалась, что подруга все поняла по ее лицу. Они прибыли в Крепость Богини одновременно, подружились с первого дня. Разница в их возрасте составляла всего лишь год. Камигвен была единственной — кроме Андраде — кто знал о том, что видела Сьонед в Воде и Огне, и поэтому девушка ограничилась тем, что просто сказала:

— Ками, пора. Я еду к нему.

Кровь прилила к оливково-смуглым щекам старшей из подруг. В ее огромных темных глазах со слегка приподнятыми к вискам уголками горела сотня вопросов. Но она только сжала руки Сьонед.

— Ты и Оствель поедете со мной? — умоляюще спросила Сьонед. — Я не знаю, что мне следует делать и что говорить…

— Я посмотрю на этого человека во что бы то ни стало, даже если на моем пути встанет тысяча драконов! Сьонед нервно хихикнула.

— Ну, тысячу я тебе не обещаю, однако драконы будут… — Значит, это Пустыня? Но кто…

— Наследный принц, — поспешно ответила Сьонед, чувствуя, что не в силах произнести его имя.

Камигвен ошеломленно посмотрела на подругу, не в силах вымолвить ни слова. Но когда девушка наконец открыла рот, у нее вырвался лишь отчаянный стон.

— О Богиня, мы же не успеем сшить свадебное платье! Все напряжение как рукой сняло. Сьонед рассмеялась и обняла Ками за плечи.

— Только ты могла в такой миг вспомнить о прозе жизни!

— Кто-то должен подумать об этом, пока ты стоишь здесь, колода колодой… Ох, Сьонед! Это чудесно! — Камигвен отпрянула на шаг и, прищурившись, посмотрела на подругу. — Ты ведь тоже так думаешь, правда?

— Да, — прошептала Сьонед. — О да… Камигвен удовлетворенно кивнула.

— Я сейчас же скажу Оствелю, чтобы он готовил эскорт. Как по-твоему, сколько понадобится человек?

— Леди Андраде сказала, что двадцать. И мы должны быть там через шесть дней.

— Через шесть? — Она застонала и покачала головой. — Это невозможно! Но мы обязаны справиться, иначе не видать мне своего шестого кольца, а Оствеля из второго сенешаля Крепости разжалуют в помощника конюха! Выезжаем завтра на рассвете. Сегодня вечером я буду кроить, а платье сошью дорогой!

Напор Камигвен и распорядительность Оствеля сделали свое дело; все было закончено так быстро, что у Сьонед закружилась голова. Задолго до рассвета девушка уже сидела верхом на лошади и ехала в Пустыню. Она обернулась всего лишь раз и бросила прощальный взгляд на замок, высившийся на вершине холма. Его окутывали клубы голубовато-серого тумана, а небо над морем было еще по-ночному темным. Ей следовало сходить в рощу и спросить о будущем у Материнского Дерева, но было уже поздно. Правда, Сьонед не чувствовала особых угрызений совести: Крепость Богини оставалась в прошлом, а ее ожидало будущее.

Будущее с человеком, которого она даже не знала…

Перед закатом они остановились на свой первый ночлег, разбив лагерь на берегу одного из притоков реки Кадар. За день они покрыли немалый кусок дороги; правда, долгая скачка была изнурительной. Ее окружали старые друзья Антоун, Меат, Мардим, Палевна, Хилдрет — однолетки, с которыми она училась искусству фарадимов — а также несколько других, имевших по дороге гостеприимную родню, которая жаждала увидеться со своими родственниками-фарадимами и с удовольствием предоставила бы им стол и кров. Кроме того, с ними ехали юноши и девушки, отвечавшие за лошадей и провизию. Общее их число не превышало оговоренных двадцати человек. Сьонед удивило, что так много людей изъявило желание по первому ее зову присоединиться к каравану, направлявшемуся на другой край света.

После ужина все расположились вокруг костра. Мардим лениво напевал любовную песню и, доходя до особенно откровенных эпизодов, лукаво поглядывал на Сьонед. Камигвен, уютно свернувшаяся в надежных объятиях Оствеля, ворчала, что при таком тусклом свете невозможно шить свадебное платье. Оствель поддразнивал ее, а Сьонед заливалась смехом, мечтая о том, чтобы ее с будущим супругом связывали такие же теплые, непринужденные отношения. Она не знала этого человека, лишь несколько лет назад видела его лицо в Огне. Тогда ее, почти девочку, очаровали голубые глаза и то, что скрывалось в их глубине. Впрочем, все это могло ей только показаться… Зачем ехать за сотни мер, чтобы выйти замуж за совершенно незнакомого человека?

— Устала или просто задумалась? — с доброй улыбкой спросил ее Оствель.

— И то и другое. Всего понемножку, — ответила Сьонед. — Но больше всего меня страшит, что через несколько дней придется переправляться через Фаолейн.

— Ничего, зато потом тебе долго не попадется никакой воды, — утешил Оствель, в глазах которого играли насмешливые искорки. Или то были отблески костра? — Пустыня для вас, «Гонцов Солнца», самое подходящее место. Скажи мне, Сьонед, ты тоже вроде Камигвен, которую начинает тошнить при виде ванны?

Ками ткнула его кулаком в ребра. — Следи за своими словами, или меня начнет тошнить от тебя больше, чем от воды!

Оствель фыркнул, подобрал под себя длинные ноги и встал.

— Антоун, Меат, пойдем проверим лошадей, пока моя нежная возлюбленная не сломала мне руку…

Мардим, которому так и не удалось смутить Сьонед своими песенками, заявил, что он не в голосе и хочет спать. Большинство остальных последовало его примеру, завернулось в одеяла и улеглось на землю, тактично перебравшись подальше от костра, у которого задержались Сьонед и Камигвен. Без музыки было слишком тихо. Сьонед потянулась за веткой и подбросила ее в огонь. На душе у нее было невесело.

— Ками, ты и Оствель еще немного побудете со мной после… — Девушка запнулась. Почему-то язык не поворачивался выговорить слова «после свадьбы». А сказать «после того, как я стану принцессой» она тоже не могла: этот титул принадлежал не ей, а той женщине, которую Сьонед видела в Огне много лет назад. — Мне ведь там и поговорить будет не с кем… — жалобно добавила она.

— Конечно, если хочешь, мы останемся. Только мы тебе не понадобимся. У тебя будет он…

— Именно этого я и боюсь, — пробормотала девушка.

— В чем дело? Ты ведь долго ждала этого, а сегодня весь день была такой веселой…

— А если мы не сумеем поладить? — порывисто воскликнула Сьонед. — Вдруг ему со мной и поговорить будет не о чем? Ками, посмотри на меня. Кто я такая? Никто! «Гонец Солнца» с шестью кольцами, едва знающая свое ремесло и родившаяся в захолустье, о котором никто и не слыхивал! Ты серьезно думаешь, что я гожусь в принцессы?

— «Гонцу Солнца» подобает бояться только тени, — пошутила Камигвен. — Перестань прибедняться. Конечно, вы полюбите друг друга.

— А если нет? Я не знаю его, а он не знает меня. Я не хочу связывать себя с человеком, которого не люблю.

— Послушай меня, Сьонед… Взгляни в Огонь. В нем ни одной тени, так что ты не сможешь погрузиться в нее и исчезнуть. Там только свет.

Вняв совету подруги, Сьонед подбросила в костер еще одну ветку и заглянула в пламя, увидев в нем мужское лицо. Боль, от которой потемнели голубые глаза и исказился чувственный рот принца, заставила ее вздрогнуть. Руки непроизвольно потянулись к нему, и Сьонед вскрикнула, когда Огонь лизнул ее пальцы и мозг.

— Сьонед!

Девушка не ощущала холодной воды, которую лила на ее обожженные пальцы Камигвен, не слышала взволнованных голосов вокруг… Боль пронзила ее кисти и плечи, дошла до самого сердца и даже до того участка мозга, который умел сплетать нити из солнечного света. Она раскачивалась взад и вперед, задыхаясь от муки. Но постепенно ее страдания стали утихать, и Сьонед наконец смогла поднять глаза.

Ее окружали озабоченные друзья.

— Извините… — пристыжено пробормотала она и покачала головой, прижав к животу саднившие руки.

— Искры полетели, только и всего, — объяснила случившееся Камигвен.

— Будь осторожнее, Сьонед, — посоветовал Меат, сочувственно похлопав ее по плечу. Девушка молча кивнула, боясь посмотреть ему в глаза.

— Да, — буркнул Оствель. — Мы должны доставить тебя принцу в целости и cохранноcти, чтобы невеста не морщилась от боли, когда жених станет целовать ей ручки. А теперь спать! Завтра будет трудный день… — Когда все ушли, Оствель опустился рядом с Сьонед, заставил ее поднять подбородок и внимательно всмотрелся в лицо.