Звёздный свиток - Роун Мелани. Страница 59

Поль раньше ни разу не встречал Пандсалу, и сейчас она слегка удивила его. Принцесса не выглядела на свои сорок четыре зимы и этим чем-то напоминала леди Андраде — почти без возраста, где-то между тридцатью и шестидесятью. Ее тонко очерченное лицо обладало аристократической красотой, в которой отражалось больше чувства собственного достоинства, чем теплоты — даже тогда, когда она улыбалась. Кроме кольца, которое она получила от Рохана как символ ее служения, у нее было пять колец «Гонца Солнца». Ее глаза были какого-то холодного карего цвета, а волосы с сильной проседью завивались от висков к обернутым вокруг головы косам. Голос, которым Пандсала приветствовала прибывших, был негромким и вежливым. В ходе церемонии все соответствовало ритуалу, однако Поль чувствовал внутреннее напряжение. Внешне принцесса была сама любезность, и мальчик не мог понять, откуда взялась его настороженность. Может быть, потому, что Пандсала сначала смотрела на него, а потом стала отводить взгляд: как ни старался Поль, он не мог заглянуть ей в глаза.

— У меня послание вашему высочеству от верховной принцессы Сьонед, — сообщила она, сопровождая его, Рохана и Мааркена по ступеням вверх, в их спальни.

— Правда? — вскинулся Поль, только сейчас осознавший, насколько он соскучился по матери. Желая скрыть это чувство, он сразу же добавил: — Что, драконы уже вылупились?

— Осталось еще дней десять, — ответила она, слегка улыбаясь. — Возможно, именно в это время мы будем плыть в Виз.

— Тогда я прошу извинения, но нам не по дороге, — сказал Мааркен, улыбка которого выражала и сожаление, и облегчение одновременно. — Ни у Поля, ни у меня нет вашей завидной способности преодолевать водные преграды, не позорясь при этом.

— Жаль, лорд Мааркен. Мне всегда нравилось плавать под парусом по Фаолейну. Она повернулась к Рохану.

— У верховной принцессы все в порядке, милорд. Она выражает надежду, что вы вовремя прибудете на Риаллу. У нее появилось много новой информации о драконах.

— Они с леди Фейлин все лето говорят об этом, — улыбаясь, ответил он. — Да, на лестнице был очаровательный гобелен, Пандсала, — добавил он. — Из Кунаксы?

— Из Криба, милорд, и к тому же совершенно новый. Я поддерживаю торговлю с ними, как вы и советовали несколько лет назад. Они многого добились за это время.

— Гм-м… Кажется, что-то подобное мы видели в поместье Резельд — неуклюжие, топорные вещи, которые не выдержат и одного чиха и годны лишь на то, чтобы с зимними ветрами улететь в горы. — Он невинно посмотрел на Поля, и мальчику стоило большого труда удержаться от улыбки. — Однако я получил массу впечатлений от встречи с лордом Морленом и от количества скота, который он держит. Да, пока мы здесь, вы должны будете рассказать о его каменоломне.

— Я рада, милорд, что в последнее время его положение изменилось к лучшему. Он всегда славился отчаянной нищетой. — Пандсала сделала жест, и слуга открыл тяжелую резную дверь, инкрустированную блестящим черным камнем. — Лорд Мааркен, это ваша спальня. Надеюсь, вам здесь понравится.

Мааркен достаточно хорошо владел собой, чтобы не открыть рот при виде царившей внутри роскоши. Он едва кивнул.

— Спасибо, миледи. Я уверен, это полностью соответствует моим потребностям. Если вы меня извините, то я смою с себя дорожную грязь, а немного позже присоединюсь к вам.

Поль недостаточно хорошо владел глазами и челюстью, чтобы никак не отреагировать, когда Пандсала сама открыла дверь покоев, которые ему предстояло разделить с отцом. Первое помещение было огромной приемной: в ней были заметны следы недавнего ремонта — естественно, совсем не такого, как в Резельде. Здесь стояло много новых светильников, лежали подушки, на которых никто никогда не сидел. В воздухе стоял резкий запах краски и лимонного лака. Преобладали голубой, фиолетовый и золотой тона — роскошные и подавляющие.

Спальни были оформлены в том же стиле. Рохан, улыбаясь, наблюдал за лицом Поля.

— Ну, что ты скажешь? — поинтересовался он, когда Пандсала ушла.

— Это… это…

— Да, это все настоящее, правда? — Он опустился в кресло, наслаждаясь комфортом после стольких дней, проведенных в седле.

— Отец, она меня почему-то тревожит.

— Если Пандсала вела себя холодновато, то просто от беспокойства. Ей хотелось, чтобы все было великолепно. На самом деле это ты заставляешь ее нервничать.

— Я?

— Угу. Конечно, этот пост поручил ей я, однако ее настоящий хозяин ты, и она это знает.

— Но ведь я не сказал ей ни слова.

— Пока.

Поль переварил слова отца, а затем прыгнул на кровать, покачался на ней и состроил гримасу.

— По крайней мере, теперь у меня есть своя комната, и мне не придется слушать, как ты храпишь.

— Я не храплю, ты, дерзкий…

— Храпишь.

— Нет! — Рохан схватил подушку в изголовье своей кровати и швырнул ею в сына. В ответ Поль запустил в него мягким, туго набитым валиком. Рохан поймал его и метнул обратно.

— Хватит, а то здесь все будет в перьях!

— Титулы, титулы… — мрачно буркнул Поль, качая головой. — Я должен себя прилично вести, так? — Он лег на живот и обхватил руками подушку. — Ну хорошо, когда я действительно буду здесь жить, все это исчезнет. Мне неважно, что принцы должны вести себя согласно этикету. Да я побоюсь тут мыться, даже если упаду в грязную бочку. Ты когда-нибудь видел такую роскошь? Вы с мамой живете совсем по-другому. Зачем Пандсала все это сделала?

— Знаешь ли, здесь всюду так. А ты на минутку задумайся, почему она захотела сделать эту спальню самой роскошной в замке Крэг? Не ошибись в ней, Поль. Пандсала вовсе не стремится показать, чего можно добиться с помощью денег. Все, что она здесь делает, делается для нас. Когда она примкнула к нам, выступив против родного отца, то рисковала всем, в том числе и своей жизнью. Сколько людей, включая Тобин и Андраде, говорили мне, что я сошел с ума, делая ее регентом! И она об этом знает. — Рохан тихонько вздохнул. — Регентство — это все, что у нее есть. С ее кровью она никогда не стала бы простым «Гонцом Солнца» при дворе какого-нибудь принца. Скажи честно, ты можешь себе представить дочь верховного принца Ролстры придворным фарадимом? А поскольку Андраде ее недолюбливала, то в Крепости Богини Пандсале тоже делать было нечего.

— Да и мама не приняла бы ее в Стронгхолде, — проницательно добавил Поль.

— Люди часто чувствуют себя с ней неловко, — задумчиво сказал Рохан. — Не стал бы утверждать, что Пандсала мне очень нравится, но я ценю то, что она для нас делает. Ее в юности учили только тому, как следует вести себя принцессе, а после смерти ее отца… — Он пожал плечами.

— Однажды я слышал, как мама сказала, что ее служба здесь — это месть своему отцу.

— Возможно. Но она искренне заботится о тебе и о Марке. Мы ведь видели результаты.

— За исключением того, что она не разгадала хитрость лорда Морлена. — Поль сначала ухмыльнулся, а затем нахмурился. — Только в ее присутствии мне не до смеха.

— Ну, а ей в твоем. Перестань ломать голову над всякими пустяками! — прикрикнул Рохан. — Если бы я волновался столько же, сколько и ты, то давно бы уже был лысым, как яйцо дракона. Знаешь, вообще-то мы собирались отдохнуть.

— Знаю. Но ведь скоро надо будет одеваться к обеду. Есть шанс, что вечером не будет банкета?

— Мечтать не вредно, — ответил отец.

Но банкет отменили за несколько минут до начала. Рохан еще был завернут в большое полотенце после ванны когда пришел Мааркен и сообщил новости, полученные Пандсалой с последним лучом заходящего солнца.

— Иноат Оссетский и его сын Йос ушли сегодня в плавание по озеру Кадар. Они должны были вернуться вечером. Но к берегу прибило пустую лодку. Тела были найдены немного позже. Оба мертвы, Рохан.

Рохан опустился на резную кровать.

— Опять смерть. Нет, две смерти… Богиня милосердная… Йос на несколько зим младше Поля. — Он уставился на подсвечник. — Чейл не переживет этого. Он их обожал…

— Единственные сын и внук, — кивнул Мааркен. — Я пару раз видел Иноата — он гостил в Крепости Богини, когда я был там. Он мне нравился, Рохан. Иноат был бы прекрасным принцем. — Молодой человек на секунду замялся. — Я попросил Пандсалу прекратить все приготовления к банкету. Я не чересчур много взял на себя?