Душа после смерти - Роуз Серафим. Страница 49

Все сказанное здесь об опыте пребывания «вне тела» достаточно для того, чтобы представить себе современный «посмертный» опыт в соответствующей перспективе. Подытожим наши результаты:

1. Это в чистом виде просто «внетелесное» состояние, хорошо известное, особенно в оккультной литературе, и случающееся за последние годы со все возрастающей частотой с обычными людьми, не связанными с оккультизмом. Но фактически эти состояния почти ничего не говорят нам о том, что происходит с душой после смерти, кроме того, что она продолжает жить и имеет сознание.

2. Сфера, в которую душа попадает сразу, когда она выходит из тела и начинает терять контакт с тем, что мы знаем как материальную реальность (будь то после смерти или просто при выходе из тела), — это не небо и не ад, а близкая к земле область, которую называют по-разному: «потустороннее» или «плоскость Бардо» («Тибетская книга мертвых»), «мир духов» (Сведенборг и спириты), «астральная плоскость» (теософия и большинство оккультистов), «Место 2» (Монро), — а на православном языке — поднебесное воздушное пространство, где обитают падшие духи, которые усердно стараются обмануть людей, чтобы привести их к погибели. Это не тот «иной мир», который ожидает человека после смерти, а только лишь невидимая часть этого мира, через которую человек должен пройти, чтобы достичь воистину «иного» мира — небесного или адского. Для тех, кто действительно умер и кого Ангелы уводят из этой земной жизни, это область, где в воздушных мытарствах начинается частный суд, где воздушные духи обнажают свою истинную природу и враждебность к роду человеческому; для всех же остальных — это область обмана со стороны тех же духов.

3. Существа, с которыми сталкиваются в этой области, всегда (или почти всегда) бесы, будь они вызваны с помощью медиумов или оккультными способами, или же встречены во время пребывания «вне тела». Это не Ангелы, ибо Ангелы обитают на небе и лишь проходят эту область как Божие посланники. Это не души умерших, ибо они обитают на небе или в аду и лишь сразу после смерти проходят эту область по пути на суд за содеянное ими в этой жизни. Даже самые опытные в выходах из тела люди не могут долго оставаться в этой области, не подвергая себя опасности навсегда разлучиться со своим телом (умереть), и даже в оккультной литературе редко можно найти описания воздушных встреч таких людей.

4. Нельзя доверять экспериментаторам в этой области и, конечно же их нельзя оценивать «по внешности». Даже твердо укорененные в православном христианском учении легко могут быть обмануты падшими воздушными духами посредством всяких видений, а входящие в эту область, не имея о ней понятия и принимая с доверием ее «откровения», становятся жалкими жертвами падших духов.

Можно спросить: «А как же ощущения спокойствия и удовольствия, которые для „внетелесного“ состояния представляются почти универсальными? А как же свет, который видят многие? Это тоже обман?»

В известном смысле эти состояния могут быть естественными для души, когда она отделяется от тела. В этом падшем мире наши физические тела, — это тела страдания, разрушения и смерти. При отделении от такого тела душа сразу оказывается в более естественном для нее состоянии, более близком к тому, которое предназначено ей Богом, ибо «воскресшее» «духовное» тело, в котором человек будет обитать в Царстве Небесном, имеет больше общего с душой, чем с известным нам земным телом. Даже то тело, с которым вначале был создан Адам, имело природу, отличающуюся от тела Адама после падения, будучи более тонким, не подверженным страданию и не предназначенным к тяжкому труду. В этом смысле спокойствие и приятность при пребывании вне тела можно рассматривать как настоящие, а не ложные. Однако обман тут как тут, как только начинают толковать эти естественные ощущения как нечто «духовное» — как будто бы это «спокойствие» было истинным миром примирения с Богом, а «приятность» — истинным духовным наслаждением небом. Именно так на самом деле многие толкуют свои «внетелесные» и «посмертные» опыты из-за отсутствия подлинного духовного опыта и трезвения. То, что это ошибка, можно видеть из того, что даже самые закоренелые безбожники при «смерти» переживают те же наслаждения. Мы уже встречались с этим в одной из предшествующих глав в случае с индусом, атеистом и самоубийцей. Другим замечательным примером является британский романист, агностик Сомерсет Моэм, который во время краткой «смерти», имевшей место в возрасте 80 лет незадолго до его настоящей смерти, сначала видел все увеличивающийся свет, а «затем испытал самое изысканное чувство освобождения», как он описывал это своими словами (см.: Аллен Спрегет. Дело о бессмертии. Нью-Йорк, 1974). Это ни в коей мере не был духовный опыт, а еще лишь одно естественное переживание в жизни, так и не приведшее Моэма к вере.

Поэтому смерть, как чувственное или «естественное» переживание, вполне могла бы показаться приятной. Эту приятность в равной мере могли бы пережить и те, чья совесть чиста перед Богом, и тот, кто вообще не имеет глубокой веры в Бога или вечную жизнь и поэтому не сознает, как сильно за свою жизнь он мог оскорбить Бога. Как хорошо сказал один писатель, «плохую смерть имеют те, кто знает, что есть Бог, и однако живут так, будто бы Его не было» [4.12] — то есть те, кого мучит их собственная совесть, преодолевающая этим страданием естественную «приятность» физической смерти. Различие же между верующими и неверующими проявляется не в момент самой смерти, а позже, на частном суде. Приятность смерти может быть достаточно реальной, но она не имеет никакой связи с вечной судьбой души, которая вполне может быть обречена на мучения.

Тем более это верно в отношении видения света. Это также может быть просто что-то естественное — отражение истинного состояния света, для которого человек был создан. Если дело обстоит именно так, то придавать этому «духовный» смысл, как это неизменно делают духовно неопытные люди, было бы серьезной ошибкой. Православная аскетическая литература полна предупреждений против того, чтобы доверять любым видам света, который может появиться человеку; и когда такой свет начинают принимать за Ангела или даже за Христа, ясно, что человек впал в прелесть, создавая реальность из собственного воображения даже еще до того, как падшие духи начали свои соблазны.