Достойный наследник - Розенберг Джоэл. Страница 51

Он еще поохотится за Армином, и скоро – но тогда шансы будут хотя бы равны. Не то, что сейчас… А теперь – нора спасать своих спасителей. Карл бросился к своему арсеналу: схватил меч, потом залез в один из кожаных мешков и вытащил дюжину пироксилиновых «сарделек», каждая – тщательно обернута и запечатана, чтобы не отсырела. Из мешка поменьше достал запечатанные же детонаторы, фитили и запалы и нагрузил всеми этими припасами холщовый рюкзак. Пистолеты, порох и меч вместе с сапогами ждали его в лесу. Пистолеты он не хотел мочить, а с мечом один раз попробовал поплавать – и этого хватило ему, чтобы отказаться от мысли плавать вооруженным.

Одежда его все еще была влажной, но темная одежда лучше скрывает в темноте, чем голая кожа. Поверх взрывчатки он положил бронзовую флягу с целительным бальзамом. Просто на всякий случай.

Нет. Он тряхнул головой. Бомбы брать он не может – потому что не сможет ими воспользоваться. Если он закидает ими охотников, то привлечет внимание к этим местам – а его островок, хоть и выдержал поверхностный осмотр, более тщательного обыска может и не выдержать.

Во внешней пещере была сквозная трещина – через нее внутрь попадал воздух и, днем, немного света. При внимательном осмотре кто-нибудь может заглянуть в трещину – и увидит кристаллы.

Что еще хуже – используй он бомбы, и Армин может догадаться, каковы его планы. Работорговцы устроят несколько маленьких лагерей и станут поджидать Карла.

Но что, если бомбы ему понадобятся?

Черт. Если они мне понадобятся – я в любом случае мертвец. Нет уж, лучше мне их не брать.

Карл опустил торбу на пол.

Тут что-то не так. В пещере вдруг сделалось холодно. Но он ощутил холод лишь телом. Внутри у него потеплело.

На какой-то миг он перестал быть один.

Он прикрыл глаза и увидел их. Он никогда не знал, было ли это на самом деле или его подсознание било тревогу в той форме, на которую он не мог не обратить внимания, но они словно бы снова были с ним, все трое: Фиалт, Рафф и Чак.

Он открыл глаза – и они исчезли, но когда он опять смежил веки – они были здесь; присутствие их было почти ощутимо.

Мрачный, неразговорчивый Фиалт, который не хотел быть воином, но умер на эвенорском пирсе, задержав убийц на пару бесценных секунд. Ценой этим секундам была Фиалтова жизнь.

Карл крепко зажмурился и увидел, как Фиалт мотнул головой: нет.

Юный Рафф, чье лицо было зеркалом души, который всегда задавался вопросом зачем? – в точности как его брат Томен. Рафф погиб здесь, в Мелавэе, защищая Эйю – умер со вспоротым животом на треклятом мелавэйском песке.

Карл ощущал, как Рафф смотрит на него, брови на юном лице озадаченно сведены – лицу этому не повзрослеть никогда.

И коротышка Чак с легкомысленной ухмылкой на темном лице. Чак, так долго стоявший за спиной Карла, следивший, «чтобы в нее не насовали ножей»… Чак погиб вдали от Карла, разорванный на куски взрывом рабовладельего пороха, поддерживая миф о непобедимости Приютских воинов.

Чак словно бы был здесь – стоял, склонив голову набок. Оставлять бомбы – бессмысленно, кемо сабе, казалось, говорил он. Когда мы рассчитывали выбираться из заварушек живыми? Прозвучал отдаленный смешок. Если они нужны тебе – значит, нужны. Бери все оружие, какое сможешь унести. Карл Куллинан открыл глаза. Никого. И все же – они были здесь. Возьми бомбы, Карл.

Карл снова закрыл глаза, кивнул, открыл их, нагнулся, взял две укладки и, запихнув их в небольшой кожаный мешок, накрепко привязал его к левому плечу. Всего-то десятая часть его запаса, но сейчас этого хватит; если ему хоть немного повезет – не понадобятся даже и они.

Он повертел в руках нож, потом качнул головой. Ему придется выскакивать из моря и захватывать ту парочку врасплох. Дело рискованное – и весьма. Лучше иметь при себе клинок подлинней четырнадцати дюймов.

Карл бросился назад – в Пещеру меча.

Он по-прежнему висел в воздухе, паутинные письмена играли на клинке. Возьми меня, говорили они.

Он взялся за рукоять. Она была теплой, будто живой.

– Никаких обещаний, Дейтон, – сказал он. – Никаких сделок. Но я бы хотел одолжить его – на время, без обязательств. – Он сжал пальцы вокруг рукояти и потянул.

Меч не подался.

Отнеси меня своему сыну, – сказали буквы.

– Нет. – Он потянул еще раз, сильней. Меч словно бы вмерз в воздух.

– Ну и пошел ты к черту, – сказал Карл Куллинан.

Выпустив рукоять, он выбежал из Пещеры меча Арта Мирддина во внешнюю и остановился на миг перед озером, откуда подводный туннель выводил в море. Карл Куллинан не верил в призраков. Должно быть, это его подсознание так пыталось уберечь его от ошибки.

И все же ему не было больно. Он поднял холщовый мешок.

– Фиалт, Рафф… – он задохнулся на миг, – Чак. Друзья мои. Спасибо. За все. – Он вскинул в салюте охотничий нож, сунул его в ножны, привязал на место, глубоко вдохнул – и нырнул.

Карл выскочил на поверхность со стороны моря, быстро перебежал скалы и снова нырнул по другую сторону острова – так, чтоб остров прикрыл его от второго рабовладельческого корабля.

Отлично. Укрой его остров от стороннего наблюдателя – и он перехватит охотников, не привлекая ничьего внимания.

Когда он выбрался на берег, отряд Тэннети был ярдах в ста слева от него; двое рабовладельцев так увлеклись преследованием, что не заметили, как Карл Куллинан бесшумно возник из воды и помчался к ним. Единственным звуком, который мог выдать его, был шорох босых ног на песке, да и тот заглушал плеск волн.

Работорговцы молча продвигались вперед: предводитель – смешно согнувшись, лучник тащился следом.

Осторожно спустив на песок мешок со взрывчаткой, Карл вытащил нож и вплотную подступил к врагу.

То ли он громко дышал, то ли зарычал сквозь невольно стиснутые зубы, то ли сердце его билось слишком сильно; он так и не понял почему, но, когда до лучника ему оставалось каких-то шесть футов, тот глубоко вздохнул и обернулся. И вскинул лук. Карл Куллинан ступил на полшага в сторону и бросился на лучника в тот миг, когда он выстрелил.

Стрела огнем обожгла правый бок Карла; он отбил оружие, а работорговец отшвырнул второй лук, и они, сцепившись, покатились по песку.

Одной рукой работорговец старался попасть в глаза Карлу; другой – ухватясь за запястье, блокировать удар Карлова ножа. Пальцы хрустнули, когда Карл рывком послал нож вниз – один, два, три удара, потом он рывком высвободил нож и откатился в сторону, чтобы вскочить и броситься на второго.

Второй стоял молча, распахнув глаза, губы его шевелились, словно он хотел что-то сказать. Но лишь хриплый стон да струйка крови исторглись из них; пальцы его судорожно сжимали рукоять торчащего из горла ножа. Нож?… Работорговец упал на колени. Второй нож со всхлипом вошел в тело, на сей раз – работорговцу в грудь.

– Тэннети, Эйя, Брен, замрите, – сказал где-то за спиной Карла голос Уолтера Словотского. – Кажется, мы его нашли.

Карл повернулся – и увидел выходящую из-под деревьев троицу: Словотского, Ахиру и кого-то нез… – нет, Господи Боже! Это же Аваир Ганнес!

– Плохо же ты меня знаешь, – с открытой улыбкой ал Уолтер. – Думал, я пошлю их без прикрытия?

К тому времени, как Карл стянул с себя пропитанную кровью тунику и осмотрел длинную царапину на ребрах, Ахира затащил тела под деревья и все собрались вокруг.

– Плохо? – Опустившись на колени, Ахира оттирал песком руки.

– Жить буду. – Болело зверски, но ничего серьезного.

Уж во всяком случае, не настолько серьезно, чтобы тратить драгоценный запас целительных бальзамов. Он позволил Тэннети соорудить повязку и пристроить ее на место, потом пришло время обняться с Ахирой и Эйей и обменяться дружескими рукопожатиями с Бреном, Тэннети и Ганнесом. Затем он повернулся к Уолтеру,

– Он в Бимстрене или с вами? – спросил Карл.

– Кто? – наморщил лоб Уолтер. – А, Джейсон… Надеюсь, он вернулся в Холтунбим или Приют. А теперь – давай-ка делать ноги отсюда. Корабль Ганнеса ждет нас в одном заливчике неподале…