Почти джентльмен - Розенталь Пэм. Страница 20
– Весной здесь будет красиво, – сказала она, беря подругу под руку. – Я вижу, вдоль восточной тропинки растут розы. Ты будешь сажать новые сорта?
– Да, мне нравятся мускусные розы, высаженные вперемежку с традиционными большими и круглыми цветами. Но не надо меня отвлекать. Мы пришли еюда не для того, чтобы обсуждать розы. Нам надо оценить то опасное положение, в которое ты себя поставила, сделавшись объектом лондонских сплетен. Ты помнишь, что обещала три года назад, когда только начинала свой безумный маскарад?
– Конечно! Я сказала, что, сделавшись джентльменом, буду вести суровую жизнь аскета-отшельника – во всяком случае, постараюсь не слишком выделяться в свете. Но, Кейт…
– Теперь я вижу, что это обещание было пустым звуком.
– Но, Кейт…
– Ты не понимаешь, как мы за тебя волнуемся: я, Джонатан, Эмили и бедный мистер Симмс – особенно мистер Симмс! Как ты можешь быть такой невнимательной к тому, кто всей душой печется о твоем благополучии? Он приходил ко мне вчера и в полном смятении рассказал про твою ссору с лордом Линсли. Ты устроила потасовку у себя дома, Феба. О чем ты только думала?
– Я искренне сожалею о том, что встревожила дорогого мистера Симмса. Разумеется, ты права. Мне надо ввести его в курс дела, но…
– Опять «но»! Ты пытаешься оправдать любое нарушение правил приличия.
Леди Кейт могла еще долго бранить свою гостью, но Феба вдруг захихикала.
Мистер Марстон в досаде прикрыл рот ладонью, делая вид, что закашлялся, но радостный смех прорвался наружу.
Кейт удивленно уставилась на подругу.
Девушки стояли лицом к лицу возле ветхой беседки, увитой голыми стеблями винограда.
Феба постепенно пришла в себя, но на щеках ее горел предательский румянец.
– Сегодня необычно тепло для декабря, – пробормотала она.
– Да, конечно.
– Он знает, Кейт. Он был на холме в Роуэн-он-Клоуз. Помнишь, мы видели там двоих крупных мужчин, которые смотрели на нас сверху? Потом миссис Грэйнджер сказала нам, что направила их в Озерный край. Он видел нас… видел меня… в женском платье. Он сразу все понял.
– Ах!
– Он хороший человек, Кейт. Мы можем ему доверять. Он обещал мне помочь.
– Помочь разобраться с угрожающими письмами?
– Они стали еще более угрожающими. Сегодня утром я получила новое послание: «Неестественной женщине – неестественная смерть». Я отправила лорду Линсли письмо, в котором сообщила об этой последней анонимке. Мы с ним нарочно притворяемся врагами, чтобы он сумел заручиться доверием моего таинственного недоброжелателя.
– Но это опасно!
– Он производит впечатление бесстрашного человека, – сказала Феба, беспечно разглядывая кустарник в углу сада, как будто смелость графа не имела для нее никакого значения. Потом пожала плечами и опять посмотрела на Кейт: – Что самое огорчительное, он взял все заботы о моей безопасности на себя. Приставил ко мне глупого охранника – вон там, видишь, за воротами? Дюжий парень в шляпе с отвислыми полями. А мне приходится беспомощно ждать новой встречи с лордом Линсли. Разумеется, я встречусь с ним только для того, чтобы узнать о его успехах.
– Разумеется.
Леди Кейт Беверидж взяла мистера Марстона под руку и быстро провела его по саду.
– Ты смеешься надо мной, Кейт, – прошептала Феба.
– Я не издала ни звука.
– Все равно я знаю, что ты смеешься. Впрочем, скоро ты сможешь составить о нем собственное мнение. Он пригласит тебя на вальс на новогоднем балу в «Олмаке».
– Ах да, до моего дебюта в свете осталось всего две недели! Одна мысль об этом приводит меня в смятение.
– Не волнуйся, все будет хорошо. Я уверена, что тебя ждет успех.
– Спасибо, милая. А теперь пойдем в дом, я покажу тебе свое новое бальное платье. Модистка говорит, что надо пришить к подолу еще одну оборку, но я сказала ей, что не буду ничего менять до тех пор, пока мой костюм не оценит мистер Марстон.
Глава 9
Две недели спустя Кейт явилась в ассамблею «Олмак» под руку со своим знатным седым родственником. Мистер Марстон запретил нашивать на подол дополнительные оборки: платье из темно-зеленого бархата, отделанное петлями из золотых нитей и венецианским кружевом, было безупречно.
Завышенная талия подчеркивала нежную грудь, украшенную тяжелым ожерельем из золота и изумрудов. Бархат красиво переливался в свете люстр, гармонируя с изумрудами и зелеными глазами Кейт, которые сияли ярче золотых гребней, воткнутых в ее темные волосы.
Конечно, лицо девушки было рябоватым после оспы, но это нисколько не портило очарования леди Кейт Беверидж, от гордой стати и всего облика которой веяло аристократическим спокойствием и невозмутимостью.
Феба знала, что сегодня у Кейт не будет недостатка в партнерах. Во всяком случае, мистер Марстон с удовольствием будет кружить ее по залу. Мистер Марстон и лорд Линсли. Щеки Фебы покрылись румянцем, когда она вспомнила про графа.
Мистер Марстон пришел на бал на двадцать минут раньше леди Кейт и тут же смешался с толпой. Он внимательно наблюдал за Кейт, которая вежливо приветствовала хозяйку бала и других женщин.
Из своего угла Фиц не слышал тех комплиментов, которыми обменивались дамы, но слова не имели значения: по улыбкам, кивкам и взглядам было совершенно ясно, что Кейт снискала благосклонность влиятельных матрон, верховодивших на ярмарке невест. Даже упрямая леди Кларингуорт растянула свои старческие губы в подобие улыбки. Марстон едва заметно пожал плечами: за все те годы, что Феба была замужем за Генри, она ни разу не получила от своей свекрови даже этого знака любезности.
Убедившись, что Кейт вписалась в компанию, Фиц Марстон испустил долгий вздох, чем сильно удивил компанию юношей, внимательно изучавших покрой его нового сюртука.
– Мой портной – мистер Эндрюс с Риджент-стрит. Чертовски дорогой, но вещи, которые он шьет, стоят этих денег, – сказав это, он смешался с праздничной толпой.
Самодовольная усмешка Марстона померкла, как только он вышел за пределы видимости своих обожателей. В этот вечер обычная невозмутимость ему изменила. Он с затаенным страхом и видимым волнением разглядывал лица вокруг себя, как будто боялся столкнуться с объектом своих поисков.
Когда оркестр начал настраивать инструменты, Марстон мысленно собрался и обрел утраченное спокойствие. Приосанившись с первыми аккордами вальса, он легко ухватил леди Кейт за талию и повел ее в танце. Он походил на дельфина, который ныряет в волны, сверкая подсвеченными тропическим солнцем боками.
Даже леди Кларингуорт была явно тронута этим зрелищем, хоть ее морщинистое лицо не выражало никаких чувств. Она раздраженно взмахнула рукой и сказала своему лакею:
– Послушай, Тримбл, мне нужна трость потяжелее. Высокий мужчина в ливрее протянул ей другую трость, не сводя хмурого взгляда с танцующих. Вдовая леди Кларингуорт принялась рассеянно постукивать тростью в такт музыке.
Глаза всех присутствующих были устремлены на вальсирующую пару. Марстон и леди Кейт кружили по залу, счастливо отдавшись во власть всепоглощающего ритма.
Конечно, леди Кейт нельзя было назвать красавицей, но джентльменов привлекала ее жизнерадостность. Самые упрямые и расчетливые предпочитали думать о богатстве дебютантки.
Мистер Марстон увлек свою партнершу в полупустой угол зала.
– Ты выглядишь безупречно. Впрочем, я знала, что так и будет. Ты счастлива, Кейт?
– Пожалуй, да, милая. Дамы встретили меня очень любезно. Возможно, высший свет не так страшен, как мне казалось. Ты сегодня тоже великолепна. Тот джентльмен, которого мы обсуждали, еще не пришел?
– Я его не видела. Но пока мы танцевали, я чувствовала на себе его взгляд.
Мистер Марстон слегка поморщился, как будто смутившись от собственного признания. Зеленые глаза леди Кейт сияли, но лицо ее оставалось бесстрастным.
– Как ты думаешь, Кейт, можно почувствовать чей-то взгляд в многолюдном танцзале?