Полуденная буря - Русанов Владислав Адольфович. Страница 4
Еще в полете конец клинка тронул висок наконец-то справившегося с луком стрелка. Человек кулем свалился с подводы, а сид, прокрутившись на носке, как танцор, рубанул дважды. И, опережая только теперь начавших разворачиваться людей, еще два раза. Спрыгнул на утоптанный снег и аккуратно перерезал горло пареньку, корчащемуся от ужаса под телегой.
Над дорогой повисла тишина, прерываемая лишь всхрапываниями коротконогих мохнатых коней.
Обозники, что с них взять. Где же обещанные Байром мастера клинка?
Даже не проверив груз, телохранитель свистом подозвал скакуна. Вскочил в седло. Поехал рысью. Как бы то ни было, а дальше следовало вести себя осторожнее.
У покосившейся скалы с тремя переплетенными стволами сосен Этлен свернул с тропы. Слишком уж много на ней следов близкого пребывания человеческого войска. Теперь, пробираясь по снежной целине, он придерживал коня. Но знание тайных троп давало надежду опередить врага еще до сумерек.
Перворожденный оказался прав в расчетах. Проведя ночь в седле, доверившись чутью коня на узких тропках, вьющихся вдоль скальных карнизов, поутру он увидел приглушенные начавшейся метелью отблески солнечных лучей на окованных золотом воротах Рассветных Башен.
Приземистый, как и все укрепленные обиталища сидов, четырехугольный замок встретил телохранителя кипучей подготовкой к предстоящему сражению. Все, способные держать оружие, таскали связки дротиков к узким бойницам, складывали камни над воротами, наполняли снегом котлы, закрепленные на поворотных шарнирах.
Ярл выслушал донесение от Лох Белаха спокойно, даже слегка равнодушно. Разведчики, конечно, уже доложили о приближении армии арданов. Он кивнул в сторону ярлессы, стоявшей тут же в вороненой кольчуге с изящным самострелом в руках:
– Разве мы можем потерпеть поражение на глазах наших феанни? Только победа, Этлен...
Но горячей убежденности в словах Уснеха не было.
В полдень снегопад усилился. Поземка наметала сугробы под замшелыми стенами, вьюга выла между зубцами и башнями.
Первые разъезды салэх вынырнули из снеговой стены черными размытыми тенями. Самого прыткого всадника, подскакавшего к подъемному мосту, свалили дротиком. Остальные отступили. На время.
Когда основные силы людей, неспешно разворачиваясь полукольцом, стали охватывать замок, дрогнуло сердце даже самого отважного сида. На каждого защитника замка приходилось не менее дюжины врагов.
Снизу ударили стрелы. Многие из них находили бойницы. Салэх крутили над головой пращи – опасное оружие в умелых руках. В ответ летели дротики и бельты, пробивающие и кольчуги, и кованые нагрудники талунов, не говоря уже о жаках из дубленой кожи. Но людей было слишком много, слишком сильны были их ярость и жажда поживы.
Каленые крючья вцепились в гребень стены. По привязанным к ним веревкам полезли лохматые, грязные салэх.
Веревки резали, но им на смену летели новые.
То здесь, то там отчаянные смельчаки, зажав пятисаженные жердины под мышкой, взбегали вверх, при поддержке трех-четырех соратников.
В ворота, корежа филигранную работу сидских златокузнецов, ударил невесть как втащенный по горной тропе таран.
Уснех Мак Кехта обходил стены, подбадривая защитников. Его супруга и телохранитель повсюду следовали за ним.
Кипящая вода на время отогнала нападающих от ворот, но в угловую башню уже врывались вскарабкавшиеся по стенам люди. Закипела рукопашная.
Этлен вился волчком, работая двумя мечами, и краем глаза наблюдал, как хладнокровно взводит раз за разом арбалет Фиал Мак Кехта, следил за отточенными движениями сражающегося рядом ярла. Да, телохранитель мог гордиться учеником.
Не успели они очистить левую угловую башню, как торжествующие вопли салэх донеслись из правой.
– Скорее! – Взмахом меча ярл бросил в бой последний резерв, дюжину ловчих Эогана Лох Гэлана, и придержал за рукав пелиса Этлена.
– Слушаю, мой феанн. – Дыхание телохранителя оставалось ровным, словно и не сражался только что.
– Я хочу, чтобы ты спас ее, увел. – Мак Кехта показал глазами на ярлессу.
– Как прикажет мой феанн.
– Вот и хорошо. А пока просто будь подле нее.
Треск разбиваемых в щепы дубовых досок возвестил, что защитники недооценили упорство врагов. Прикрываясь щитами, обтянутыми бычьей кожей, люди вновь подобрались к воротам и взялись за брошенный было таран.
Фиал стреляла, не успевая иной раз прицелиться. Все равно граненый штырь бельта кого-то да находил в сплошной стене воняющих овчиной и по2том салэх. Мечи Этлена, кровожадно шелестя, поддерживали вокруг нее очищенное от врагов пространство три на три шага.
В окошке донжона мелькнули косы и белоснежное одеяние Ойсина Розовая Чайка. Послушные пассам его рук, воздушные потоки уплотнились, сбрасывая людей со стен, швыряя в глаза лучникам пригоршни снега.
– За мной! – срывая голос, прокричал ярл, бросаясь к разбитым воротам.
Толпа захватчиков качнулась назад. Еще бы чуть-чуть!
Но...
Рой стрел влетел в окно, снося филида прочь. Взобравшиеся на стены лучники били прямой наводкой, в то время как оставшиеся за пределами стен беспрерывно посылали стрелу за стрелой по навесной.
Из лязгающего сталью, хрипящего клубка у ворот вывалился Эоган Лох Гэлан, зажимая ладонями вспоротый живот.
Подскочивший сбоку салэх размозжил ему голову ударом кистеня и сам упал с бельтом Мак Кехты в глазу.
– Отходим! – Перемазанный своей и чужой кровью ярл уже не кричал, а сипел.
В его взгляде Этлен прочитал: «Помни, что ты обещал мне!»
– Уходим, феанни, – обернулся телохранитель к ярлессе.
Она не ответила, шаря в пустом подсумке в поисках нового бельта. Этлен схватил сиду за рукав и поволок, опережая пятящихся перворожденных и наскакивающих на их строй, как свора псов на затравленного в плавнях космача, людей.
Конюшня встретила беглецов теплом, запахом сена и тревожным ржанием.
– Зачем ты меня приволок сюда, Этлен? – Возмущению Мак Кехты не было предела.
– У меня есть приказ, феанни, вытащить тебя во что бы то ни стало.
Она на мгновение утратила дар речи:
– Как?.. Кто? Ярл? Уснех? Все бьются, а я?..
– Я получил приказ, феанни, – твердо повторил телохранитель.
– Нет! Пусти меня! – Маленькая ладошка уперлась ему в грудь, смарагдовые глаза потемнели от гнева.
– Не могу, феанни, – мягко возразил сид и добавил: – Не только Уснех просил меня об этом.
– Кто еще?
– Байр Лох Белах.
– Байр? – Сида охнула.
– Байр. Он очень хочет снова увидеть тебя, феанни. Настолько сильно, что решил обойтись без моих клинков.
Этлен горько усмехнулся.
– Байр... – Фиал встрепенулась. – Но как же?..
– Хотим мы того или нет, они обречены. Уснех Мак Кехта это понимает. И понимал с самого начала. Сейчас им движет лишь желание утащить с собой как можно больше салэх. Умереть с честью.
– Но что скажут обо мне прочие ярлы? Бежала, бросив супруга, замок и челядь!
– Боюсь, что живущие по эту сторону гор не скажут уже ничего... А те, кто живет по ту сторону? Пусть скажут хоть что-нибудь. Тогда я спрошу их, не желают ли они поменяться с нами местами.
– Хорошо. – Плечи Фиал опустились. – Куда мы?
– Ты знаешь о тайном ходе, феанни?
– Да...
С треском распахнулась дверь. Ворвавшийся на конюшню за добычей человек застыл, выпучив глаза, забыв о тяжелой рогатине в руках. Он не ожидал встретить сидов, полагая их загнанными в донжон.
Лепесток метательного ножа спорхнул с ладони Этлена, втыкаясь человеку между ключиц.
– Теперь быстрее, феанни! – Телохранитель стремительно ворвался в последнее стойло, ткнул мечом в кипу сена.
Деревянная ляда, закрывающая вход в подземный лаз, отозвалась глухим стуком.
– Быстрее!
Выводившие упирающихся коней захватчики так и не догадались заглянуть под кучу разворошенного сена.
Проведя больше двух суток в тайном укрывище в горах, Этлен и ярлесса вернулись на пепелище. Для телохранителя зрелище разрушенного замка и отсеченных голов перворожденных было уже не в диковинку. Мак Кехта двигалась словно в полусне.