Фавориты удачи - Рябинин Борис Борисович. Страница 5

Глава 4

На палубе вместе с вахтенным матросом вновь прибывших встречал окутанный облаком табачного дыма капитан в белой парадной форме. Он галантно подал руку даме, шедшей по трапу первой.

– Рад приветствовать вас на борту и пожелать вам счастливого путешествия!

– Спасибо, Владимир Аркадьевич, – отозвался Самохвалов, пожимая ему руку. – Когда отходим?

– Желательно не позднее пятнадцати ноль-ноль…

– А в чем загвоздка?

– Еще не все пассажиры прибыли на борт.

Самохвалов беспечно махнул рукой:

– Кто не успел – тот опоздал. В пятнадцать, так в пятнадцать… – И спросил, повернувшись к Солодовникову:

– Так где этот оазис расположен?

– Пошли, проведу.

– Владимир Аркадьевич, не хотите выпить с нами за своевременное отплытие?

– Хочу, но, к сожалению, не могу, – твердо ответил капитан. – Заступаю на вахту.

– Что ж, вернемся к этому вопросу, когда вахта закончится, – согласился Самохвалов, собираясь последовать за Солодовниковым.

Капитан кивнул головой и исчез из поля зрения изумленной публики в дымовой завесе.

В течение всего разговора он с трудом воздерживался от курения и теперь старался наверстать упущенное.

– Черт возьми, – пробормотал про себя Самохвалов, – прямо Везувий какой-то, а не капитан…

Как и обещал Солодовников, интерьер кают-компании поражал своей роскошью и даже изысканностью. Впечатление производило даже простое перечисление материалов, имевшихся в распоряжении неизвестного дизайнера. Мебель – красное дерево, обивка – натуральный шелк, портьеры – бархат, люстра – хрусталь. И материалы эти, вне всякого сомнения, побывали в умелых руках, прежде чем оказаться в кают-компании теплохода «Пионер».

Почти весь пол закрывал персидский ковер ручной работы. Когда Хохлов вступил на него, направляясь к стойке бара, ему показалось, что он идет по травяному газону.

Бар окончательно доконал его. По самым оптимистическим оценкам, для того чтобы выпить хотя бы по одному стаканчику всего того, что имелось за спиной красавца бармена в роскошных бакенбардах, ему грозило не протрезвляться ни на одну из минут, входящих в те десять суток, которые были отведены на круиз. Он вздохнул… Возможно, так и следует поступить…

Хотя кто знает?.. Как говорится, возможны варианты…

– Доктор, что будешь пить? – прервал его размышления жизнерадостный возглас Самохвалова.

– А вы что собираетесь?

– Мы – «Кровавую Мери».

– Я тоже.

– Слышал, шеф? – повернулся Самохвалов к бармену.

Тот кивнул головой, бутылки, банки и стаканы с устрашающей быстротой замелькали в его руках. Через минуту три высоких стакана стояли на мраморной стойке. Резкая граница между слоями водки и томатного сока свидетельствовала о том, что показатели качества работы бармена были вполне сопоставимы с ее скоростью.

Хорошая работа всегда вызывает уважение.

– Гигант, – похвалил бармена Самохвалов, – может быть, и ты с нами выпьешь?

– Нет, спасибо, – усмехнулся бармен, – для меня еще рановато. Боюсь, сегодня у меня будет трудный вечер.

– Да! Уж мы сегодня зададим тебе жару!

А, ребята?.. Вы как?.. Лично я сегодня настроен по-боевому!

– Не хвались, едучи на рать, а хвались, едучи с рати… – хладнокровно заметил Солодовников, забирая со стойки ближайший к нему «кровавый» стакан.

Что-то он сегодня колючий, отметил про себя Хохлов. Так и норовит вставить шефу шпильку. С чего бы это? Хорошо еще, что тот не обижается, даже наоборот… Хотя, черт его знает…

Солодовников остер на язык, если захочет, может достать кого угодно… Остается надеяться – он знает, что делает…

– А где же Нина? – спросил Хохлов Самохвалова, чтобы разрядить возможное напряжение.

– Пошла проследить, чтобы вещи отнесли куда надо. Сейчас придет.., наверное… Она не очень-то любит это дело, – Самохвалов кивнул на свой уже пустой стакан.

– Она, видимо, считает, что только полный ее отказ от спиртного позволит удержать в вашей семье среднедушевое его употребление на уровне среднего по мужскому отделению медвытрезвителя Октябрьского района, – все так же флегматично вставил Солодовников.

– На что это ты намекаешь? – нахмурился Самохвалов.

– На то, что можно бы и повторить, – поспешил вмешаться Хохлов.

– А-а, это верно. Между первой и второй – промежуток небольшой… Шеф, повтори-ка на «бис»…

Как и предсказывал Солодовников, бармен в первую очередь налил именно Самохвалову.

Сразу после третьей в их полку прибыло.

В кают-компанию вошел небритый, лохматый, очень худой мужчина лет пятидесяти, среднего роста, в мятой рубашке, с мокрыми разводами под мышками. Оценив обстановку быстрым взглядом из-под кустистых черных бровей, он решительно направился к стойке бара.

– Кого я вижу! – несколько, как показалось Хохлову, язвительно воскликнул изрядно захмелевший Самохвалов. – Игорь, позволь тебя познакомить с моим заместителем.., можно сказать, с правой рукой.., с Борисом Абрамовичем.., с самим Гершковичем.., славным сыном свободолюбивого еврейского народа…

– Здрассти, – буркнул тот, садясь на высокий табурет рядом с Солодовниковым.

– Что будете пить? – вежливо поинтересовался бармен.

– Водки, – отрывисто бросил Гершкович, – сто пятьдесят.

– Сразу? – с сомнением переспросил бармен.

– А что? Сразу у тебя столько нет? – визгливо прокричал славный сын.

– У меня-то есть…

– Вот и наливай без разговоров!

– Вам какой? – с ледяным спокойствием попытался уточнить бармен.

– Какая ближе под рукой. Я думаю, явного дерьма тебе не подсунули. Уж в чем, в чем, а в этом наш директор разбирается. Да и начальник охраны тоже…

– Я, признаться.., э-э.., боялся, что вы, Борис Абрамыч, опоздаете… – заметил Самохвалов.

– Я сам, как вы изволили заметить, этого боялся. Но потом решил.., в общем, успел. Ваше здоровье.

Гершкович одним махом осушил стакан, закусил соленым орешком и достал из кармана мятую пачку сигарет.

– Черт знает что, – насмешливо произнес Самохвалов, – все смешалось в этом мире. Русские пьют коктейли в час по чайной ложке. Евреи хлещут водяру стаканами, практически без закуски… Куда мы катимся?

– Я так полагал, что мы собрались в Астрахань, – раздался у входа хриплый бас.

Дружно обернувшись, любители спиртных напитков увидели клуб табачного дыма, означавший, что где-то поблизости находится их капитан.

– Пятнадцать ноль-ноль, – доложил он из самой середины табачного облака. – Время истекло. Какие будут указания?

– Отваливаем, – откликнулся Самохвалов. – Ребята, пошли на палубу. Послушаем «Прощание славянки». Капитан, – он снова повернулся те дымовой завесе, – нам сбацают «Прощание славянки»?

– Обязательно и неоднократно, – уверенно отозвался капитан.

– Отлично. Воистину, флот силен традициями.

Самохвалов сполз с высокого табурета и неуверенной походкой направился к выходу на палубу. За ним последовали Солодовников и Хохлов.

Через несколько минут под громкие звуки марша, изливаемые мощными судовыми динамиками, «Пионер» отправился в путь.