Генералы подвалов - Рыбин Алексей Викторович Рыба. Страница 67

— Потом, еще одно дельце... вам надо будет счет открыть.

— Мне, говоришь!

— Да, вам. Именно.

Только тут Куз понял, почему для путешествия в Америку отряжают его. Все-таки дети они. Какими бы деловыми, современными, «отвязанными», как они сами говорят, не были, все равно дети. Банк, счет, заграница... Боязно. Хоть и стреляли в них уже, и похищали, и насиловали... Здесь-то все свое — все эти «крыши», разборки, самопальные оптовики и кредиты друг другу. Все схвачено, все привычно. А в Штатах другое дело. В банк надо идти. И боятся они не бандитов и «взрослых дяденек», им не хочется оплошать и, допустим, не правильно заполнить какую-нибудь бумагу. Прагматичные они люди, все просчитывают трезво и холодно. Вот просчитали и поняли, что лучше с американской бюрократией дело иметь ему — старому хрену, съевшему не одну собаку в заполнении всякого рода документации.

А в Штаты они сами еще слетают. Но — «оттянуться». Работать они будут здесь, на своем, что называется, поле.

— Окей, — согласился Куз. — Я готов.

— Счет откроете на свое имя, — произнес Дохлый. — На фирму мы не будем заграничный счет делать... Так лучше. Ворона сказала, что претензий к нам меньше будет... А то еще напрягут налоги в валюте платить... А мы же друг другу доверяем? — Он посмотрел Кузу в глаза, и тот на мгновение даже подумал, не обидеться ли ему на столь откровенный вопрос. Но не стал обижаться. Прагматики, они и есть прагматики...

— Конечно, — только и ответил он. — То есть мой счет будет как бы нашим общим?

— Именно так. Ну и кроме того, зайдете в пару магазинов. Документы кое-какие передадите. В том числе — номер счета нашего, вашего то есть. Я с их владельцами уже связался, все обговорил...

— Да, с английским у вас как?

— Just a little bit.

Куз преуменьшал свои возможности. Он вполне сносно говорил и читал по-английски, и ребята это знали. «Конечно, — подумал он, — это тоже было одной из причин, по которой в деловую поездку командировали именно его». Димка вообще не понимал иностранной речи, а Настя могла общаться, но лишь на уровне: «Как пройти в магазин?» и «Сколько это стоит?». Дохлый, правда, был посильней в языке — иначе он не мог бы полноценно работать с Интернетом, но все же он еще побаивался живого общения. Компьютер — это одно дело, это все-таки анонимность, а с глазу на глаз он еще не решался говорить по-английски. Да и произношение у него было, конечно, так себе...

Через два дня состоялась презентация магазина. Куз настоял на этом действе, сказав, что любое предприятие нуждается в рекламе, и обеспечил эту самую рекламу. Некоторые из журналистов города, так или иначе пишущие о текущих событиях, подъехали в назначенное время.

Зал сиял чистотой, сверкали длинные — от стены к стене — стойки, на которых среди огромных фирменных плакатов с фотографиями рок-звезд белели пустые пространства. Они были предусмотрены, по указанию Барракуды, на случай, если отечественные и зарубежные звезды, зайдя в «Рокси», захотят оставить в магазине свои автографы. А зайти они должны точно. Мест, где можно купить приличные диски, в городе не так много.

Среди новосельного благолепия темным пятном выделялась довольно большая толпа бывших покупателей бывшего «Рокси».

Их на официальную часть не допустили, и они злобно косились на вылезавших из своих машин и исчезавших в подвальчике гостей, так сказать, избранного круга.

— Черт, — волновался Барракуда, тихо переговариваясь с Димкой. — Как бы они не испортили праздник...

— Да брось ты, — успокоил старшего товарища начальник охраны. — Это же пацаны.

— Да знаю я этих пацанов. В основном-то они ребята нормальные, но есть там пара отморозков... Без мозгов вообще. «Сторчались» уже, ситуации не секут, могут что угодно выкинуть.

— Погоди-ка. Я сейчас, — сказал Димка.

Он вышел на улицу, и вокруг него сразу стало сжиматься черное кольцо, состоящее из подростков и довольно взрослых молодых людей, возраст которых, правда, трудно было определить из-за все той же униформы — черные «косухи», банданы, «казаки»... Димка заметил несколько байкеровских мотоциклов, припаркованных неподалеку.

— Послушайте, — сказал он, — магазин откроется через час. Нам же надо помпу создать. Ну, врубаетесь, понту напустить, чтобы во всех газетах завтра написали.

— На хера? — спросил один из «кожаных» взрослых парней.

«Точно байкеры, — подумал Димка. — Ну, с этими-то можно договориться. Не сопляки какие-нибудь».

— Да чтобы не жопила нас всякая сволочь, — ответил он, обращаясь только к высокому, крепкому байкеру, стоявшему к нему ближе всех. — Взяточников-то сколько: пожарники, СЭС... всем надо сунуть. Все эти шакалы знают, что если точка не раскручена через СМИ, то ее и прижать легче. Ну а при понте да при поддержке мэрии и Совета по культуре — совсем другой расклад. Кстати, телевидение уже приехало, сейчас интервью брать будут. У вас возьмут, если хотите...

— Окей, — сказал байкер. — Где телевизионщики?

— Щас пригоню, — сказал Димка. — Полчаса будете здесь?

— Будем, — ответил байкер. — Не дергайся, парень, все будет тихо и набожно.

Димка действительно шепнул на ухо одному из бригады новостей, бродившей по залу магазина с «Бетакамом» и уже отснявшей все, что только можно было, внутри, что на улице стоит молодежь, жаждущая высказаться.

Телевизионщики вышли вместе с Димкой наверх и, к удовольствию последнего, тут же уцепились за байкерскую группу, выглядевшую весьма живописно. Это то, что было нужно, — живенький, одним словом, сюжетец.

Затем Димка вернулся в магазин.

— Все в ажуре? — спросил он у Барракуды.

— Все классно.

— А тебе как, Настя?

— Димочка, все замечательно, — ответила она, не сказав, что ложка дегтя ей сегодня все-таки перепала. Выглянув на улицу несколько минут назад, она нос к носу столкнулась с Джусом, который столь нагло ей подмигнул, что Настя поняла — не просто так этот парень здесь. Что-то ему было нужно, но что именно, он не сказал. Пока не сказал. Это тоже Настя поняла очень хорошо.

Глава 12

Турок совсем зашился с этим несчастным «Крабом». Кого ставить во главе ночного заведения, было не ясно. Он много думал, думал, прикидывал даже, не сесть ли самому в «Краб». Однако это совершенно нарушило бы весь его нынешний уклад жизни. На такое Турок пойти не мог.

Ему удалось найти какого-то юношу из мелких жуликов, которого засунули в заведение. Но тем не менее нужны были реальные руководители.

Люди-то у него, конечно, были. Но по-настоящему преданным оставался только Монах. Правда, с одним Монахом долго не протянешь. Просто не охватить, не проконтролировать все те каналы, по которым к Турку текли деньги.

Ставя юношу в клуб, Турок сам приехал и поговорил с кем надо. Деньги парню отстегивали. Однако очень много проходило мимо. Турок старался не думать об этом. Если бы в «Крабе» сидел Ерш, наркооборот шел бы круче и доход был бы в десятки раз большим.

Странные убийства людей Турка так и оставались загадкой. Майор, как он говорил, с ног сбился, разыскивая хоть какие-то концы этих историй, но все было безрезультатно. Да и не очень-то верилось в хлопоты мента. А между тем «наезды» на братву Турка прекратились так же внезапно, как и начались.

Турок добился встречи с Родей — вором в законе, сумевшим, в отличие от таких, как он, развернуться в Питере. Турок и Родя раньше не пересекались. И вот сейчас вор в законе согласился принять Артура и не без интереса выслушал его рассказ.

«Я все понял, — сказал он. — Но это не мои люди. У меня против тебя, Турок, ничего нет. Ты же в последнее время никому особенно не мешаешь. Я думаю, что и ни у кого из других воров нет резона с тобой воевать. А если бы был резон, то ты давно бы уже не жил. Похоже, что это какие-то беспредельщики. Среди наших не ищи. За свои слова отвечаю».

Турок не воспротивился снисходительности собеседника, поблагодарил за встречу и отправился к себе, чтобы думать и думать о том, что же все-таки происходит.