И прольется свет - Рыбкина Наталья. Страница 33

Крылатая девушка скептически посмотрела ей вслед, перевела взгляд на Лину, вздохнула. В глазах русалочки отражались те же мечты: драконы, принцы, подвиги и, конечно, счастливый конец. Корделия легла на кровать, закрыла глаза. Послышались всхлипывания, дрожащий голосок Лины пропел:

— Ой-е— ей, ой-е-ей, мамочка родная— я-я. Как же я тебе сразу не сказала, горе-то какое, Корделия.

— Какое еще горе? — устало произнесла Корделия.

— Тхара погибла.

— Как? — она открыла глаза и посмотрела прямо Лину. — Рассказывай, только без своих обычных подвигов.

— Мы встретили ее в лесу, недалеко от общины троллей. Она сидела возле ручья и кричала. Ты представляешь, у Тхары оказался маникюр. Я не могла поверить. Но потом у нее оказался, и педикюр и я совсем растерялась. Мы полетели на крылатых конях, на нас напал дракон. Тхара упала и…и все. Она умерла, Корделия.

Девушки прижались друг к другу и зарыдали во весь голос, оплакивая погибшую подругу. В это время, погруженная в грезы Селена спускалась в подземелье. Ничего не видя, она прошла мимо вонючих крысаков, плотной толпой стоящих возле одной из камер, когда в голову пришла нехитрая мысль. Чтобы побеждать драконов и спасать принцев надо для начала их найти. А для этого надо бы оглядеться хорошенько, и понять что к чему.

Вонь подсказала девушке, что рядом находятся крысаки. Значит, кто-то сидит в ближайшей камере. Сделав такой блестящий вывод, Селена приободрилась, надела дежурную улыбку, благо клыки еще держались, и повернулась к грязным уродам. Они тоже улыбались, редкие гнилые зубы с землистым налетом не слишком привлекали взор, а клочки одежды, покрывающие волосатые тела, скрывали слишком мало. Слишком мало на взгляд юной девушки, Селена хотела было покраснеть, но передумала. После оргий, с завидной регулярностью повторяющихся в замке, как-то неудобно было проявлять стыдливость. Девушка почувствовала, что глаза начинает резать от вони, а уголки рта упрямо ползут вниз. Храбрость ее улетучилась, появилось желание убежать подальше от крысаков, которых она всегда с трудом выносила. Но она обещала, да что там, сама напросилась на это поручение. Поэтому, вздохнув, Селена мило спросила:

— Как дела, мальчики?

— У-у-а-а, — смешались «мальчики».

— Кого охраняем? Монстра или человечка? -продолжила светскую беседу девушка.

— Угу, — ответили крысаки, по их подбородкам потекла слюна.

— А можно я посмотрю, — она подошла к двери и заглянула в закрытое решеткой окошечко, стараясь не обращать внимания на истекающих слюной крысаков. То что она увидела, поразила ее. На полу камеры спал старик, вокруг него сидели человек и два тролля, с надеждой глядя на лежащего. Одним из троллей был ее брат. Селена сдержала рвущийся из горла крик, нервно затеребила клык. Она должна помочь брату. Потом вспомнила, что красноволосая задавала говорила об отце и двоюродном брате. Неужели? На плечо легла волосатая рука, Селена вздрогнула, она совсем забыла, где находится. Надо скорее вернуться обратно к Корделии.

— До свидания, мальчики, — бросила она торопливо удаляясь от камеры. — Вы сегодня, до какого времени дежурите? Я еще подойду.

Селена ворвалась в комнату как вихрь и сразу поняла, что-то случилось. Девушки сидели на кровать, обнявшись, и громко плакали. И вдруг она поняла, в чем дело.

— Нас раскрыли? Приговор — казнь через поедание? — руки безвольно опустились. Как несправедлива жизнь, увидеть брата и умереть.

— Нет, — Корделия повернулась, высвободилась из объятий Лины и встала, вытирая слезы. — У нас подруга погибла. Ты выяснила, где пленники?

— И не только это, — загадочно сказала Селена.

— Я не в настроении разгадывать загадки, -

устало прозвучал голос крылатой девушки. — Где они?

— В одной из камер подземелья. Там несколько крысаков на страже, но это не помеха. Они так глупы, что их может перехитрить даже улитка. Пленников четверо.

— Четверо? — удивилось Лина, сидя на кровати она размазывала по лицу слезы с грязью странствий — Их что разрубили на части?

— Не говори глупостей, Лина, — Корделия пришла в себя и старалась рассуждать здраво. -Там еще двое пленников. Придется выручать всех. Что ты имела ввиду, под словами «не только это», Селена.

— Эта рыжая — моя двоюродная сестра.

—35-

Тхара падала. Ветер свистел в ушах, испуганная ворона, которую нечаянно задела девушка в отместку клюнула ее в руку. Она зашипела от боли и попыталась ударить обидчицу, ворона увернулась и, злорадно прокаркав на своем вороньем языке что-то обидное, улетела. Деревья приближались с пугающей скоростью, Тхара, всегда верившая в свою неуязвимость и помощь свыше, всеми порами кожи ощутила обреченность. Она умрет и ее останки сгниют на дереве или их растащат. Но растащат не благородные хищные звери, а птицы-стервятники, трупоеды. Казалось, никто не мог спасти прелестную девушку-полузверя, но помощь пришла, хотя и с неожиданной стороны. Одно из деревьев вдруг приподняло свои ветви и протянуло их к Тхаре, мощный поток воздуха понес ничего не понимающую девушку прямо в гостеприимные мохнатые «лапы», не давая упасть. Она увидела, как густо покрытые листьями ветви смыкаются, тело закололи острые сучки, затем вернулось ощущение падения.

Очнулась Тхара в дупле, слева тоненьким лучиком проникал золотистый свет, слышались приглушенные голоса. Прильнув глазом к маленькому отверстию, девушка увидела маленького толстенького человечка стоящего на коленях перед тумбообразной женщиной.

— Ты королева, по праву красоты, — тянул он охрипшим от многочасового пения голосом. -Если бы ты смогла вернуть мне моего демона, я сложил бы о твоей красоте необычайно прекрасную оду. О тебе узнал бы весь мир. Тебе стали бы поклоняться короли, цари и сам Верховный Повелитель.

— Ты прав, уродец, — задумалась женщина. — Несправедливо перед миром, что только зеркало любуется мною.

— Весь мир будет петь, тебе хвалебные песни, госпожа, — продолжал Иган, он валился с ног от усталости, но не прекращал пения. Вот уже несколько часов он пытался внушить страшной бабенке, что надо вернуть ему демона. Медленно, но она поддавалась его словам, не зря говорят, что женщина любит ушами. Изредка мужчина поглядывал в зеркало.

Тхара проследила за его взглядом, в зеркале отражались неподвижные фигуры, стоящие вплотную друг к другу. В памяти мгновенно всплыли воспоминания: люди окружающие тоненькую сосну — она видела их со спины крылатого коня. Холод вновь попытался найти лазейку в ее сердце, но Тхара была настороже, она не позволит себя запугать.

— Помоги.

Гулко прозвучал голос рядом, девушка дернулась от неожиданности и набила на затылке шишку. Рядом никого не было, и Тхара решила, что ей почудилось. Она чесала растущую шишку, когда снова прозвучало:

— Помоги мне.

— Да помогу, помогу, — раздраженно отозвалась девушка, почесывая уже вторую шишку. — Ты покажись сначала.

— Ты меня видишь. Я сосна.

— Это ты меня спасла? Спасибо. Долг платежом красен. Чем смогу — помогу.

— О, благородная девушка, я не буду просить тебя убить дракона или победить злого великана. Так, пустяковая просьба, но для меня это очень важно.

— Не тяни, говори, что сделать надо.

— Избавь меня от живущей во мне красоты.

— От толстухи что ли? — Тхара провела рукой по золотистому свету, льющемуся из отверстия. — Вроде живет, никому не мешает. Вон, обожатель даже появился. Песни ей поет.

— Добрая девушка, пожалей. Сил моих больше не слушать о ее красоте. Ты же ее видела, на эту Члерку раз глянешь и заика на всю жизнь. Соседние деревья надо мною смеются. А теперь поклонник появился, народ с собой привел. Стоят вокруг, не пошевелятся, холодные, словно и не люди совсем.

— А кто этот поклонник?

— Да не знаю я. Все уламывает Члерку демона какого-то вернуть. Вроде песни они будут вдвоем сочинять.

— Бред какой-то. У демонов слуха нет, песни сочинять. А что за демон.