Танцы с саквояжем Вуду - Рэнкин Роберт. Страница 1

Роберт Рэнкин

Танцы с саквояжем Вуду

Турнепс на затравку

1

Доктор сказал, что я параноидальный шизофреник. Ну, не сказал — дал понять.

— Расскажите мне про бабочку, — попросил он.

— Какую бабочку вы имеете в виду? — поинтересовался я.

Доктор заглянул в историю болезни.

— Расскажите про эффект бабочки.

— Ах, про это.

— Да, уж не откажите в любезности.

Я пожал плечами.

— Это всего лишь теория. Представьте себе: где-нибудь в Акапулько бабочка взмахнет крыльями и Англия проигрывает Кубок Европы.

Доктор задумчиво кивнул.

— И вы этому верите, не так ли?

Я снова пожал плечами.

— Еще не определился. В общем, мне все равно.

— И все же, — доктор вновь заглянул в историю болезни, — как я понял, вы утверждаете, что сами обладаете подобным даром.

— Я? Вы преувеличиваете.

— В самом деле? — Доктор повел бровью и взял в руки газетную вырезку. — Вот статья о вашей пьесе «Карлос — Таракан Хаоса».

— Это всего лишь комедия.

— В самом деле? Но в начале месяца вы мне заявили, что, щелкнув шариковой ручкой или повесив на ухо скрепку, способны инициировать масштабные события, — доктор снова заглянул в историю болезни, — вызывать колебания цен на фондовой бирже, смещать правительства, влиять на судьбы мира.

— Возможно, что и так.

— Возможно, что и так. — Доктор поправил очки. Дорогая модель. У меня самого когда-то были такие. Стильные стекляшки. — Но разве вы не воспользовались этим даром, чтобы недельку побыть Президентом Соединенных Штатов Америки?

— Я себя переоценил. Но ведь я перед всеми извинился и оставил пост, не так ли?

— Так все-таки у вас был этот дар.

— Ну хорошо, был. Но теперь нет.

— Таблетки помогли?

— Таблетки всегда помогают. На то они и таблетки.

Доктор кивнул.

— Так сказал Бог.

— Бог? — удивился доктор.

— Бог сказал Моисею: «Принимай таблетки».

— Это, наверное, была шутка?

— Весьма вероятно. Надо спросить Бога.

— Извините, я не ходил на вашу пьесу, — холодно произнес доктор. — Был занят.

— Гм, — промычал я.

Доктор в который раз заглянул в историю болезни. Она составляла толстенную папку с моим именем на обложке. Ну, с одним из моих имен. У меня их столько…

Доктор вздохнул и откинулся на спинку стула.

— Расскажите мне о кочане, — сказал он.

— Кочане? Каком кочане?

— Гарри. Ведь так его звали?

— Гарри?

— Нет, Барри. Кочан, который жил у вас в голове.

— Он там не жил. Он не живой.

— Значит, он был мертвым кочаном.

— Он был богоявлением.

— А что это?

— Появление Бога перед человеком в видимой, хотя и не обязательно в материальной форме.

— Значит, вы его видели?

— Нет, я его слышал. Он был моим святым хранителем.

— Ангелом-хранителем?

— Вот именно. Видите ли, людей на земле больше, чем ангелов на небе, поэтому Богу приходится импровизировать. Он делится урожаем из своего сада. У вас, вероятно, редис или репа.

— У меня в голове? Я кивнул.

— Это как голос вашей совести. Только вы можете его слышать.

— Значит, Барри с вами разговаривал, и, кроме вас, его никто не мог слышать?

— Так и было. Чего только я из-за него не натерпелся.

— А сейчас Барри с вами разговаривает?

— Нет. Сейчас со мной разговариваете вы.

— Хорошо. Очень хорошо. Вы делаете успехи.

— И скоро смогу отправиться домой?

— Посмотрим.

— Может, снимете с меня смирительную рубашку?

— Всему свое время.

— Послушайте, — сказал я. — Я ответил на ваши вопросы, рассказал вам о Барри. Теперь я понимаю, он был галлюцинацией. Сейчас мне гораздо лучше. Я хочу убраться отсюда и вернуться на работу.

— Кстати, о вашей работе. — Доктор снова заглянул в историю болезни. — Вы ведь частный детектив, не так ли?

— Так.

— А чем занимаются частные детективы?

— Перестаньте. Всем известно, чем занимаются частные детективы.

— Но чем именно занимались вы?

— Ну…

Вопрос не из простых. Я должен был подумать.

— В основном околачивался в барах, проводил время в непринужденных беседах.

— Так вот чем занимаются частные детективы.

— Нет, я говорю о том, чем занимался я.

— И вы называли себя, — доктор скосил глаза в историю болезни, — Ласло Вудбайном Доверенным Оком.

— В честь знаменитого сыщика из романов Пенроуза. — Еще его звали Ласом.

— Что, если я тоже буду звать вас Ласом?

— Что, если вы вызовете мне такси и позволите вернуться к своей работе?

— В бар, к воспоминаниям о былых временах?

— Нет. Я вернусь к своему расследованию.

— Расследованию чего?

— Расследованию дела о саквояже вуду. И перестаньте все время подглядывать в историю болезни.

— Это вас раздражает?

— А что, на это и расчет?

— Конечно.

— Тогда вы добились своего,

— Ладно, расскажите об этом вашем деле еще раз.

— Я бы воздержался, если вы не против.

— Почему?

— Потому что я сто раз вам о нем рассказывал. Я уже сыт по горло, и вы, наверное, тоже.

— Мне никогда не надоедает, — сказал доктор. — Я врач. В конце концов, есть таблетки.

— Если я расскажу об этом деле еще раз, вы снимете с меня смирительную рубашку?

— Посмотрим.

— Кто посмотрит?

— Я посмотрю.

Я снова пожал плечами. Это все, что я мог.

— Дело о Законе очевидности. И прежде чем вы снова заглянете в историю болезни, сообщу, что сформулировал Закон Хьюго Рун, а гласит он следующее: «Все где-то должно находиться, и ничто не может находиться где-либо еще, кроме как там, где находится».

— Звучит логично.

— Возможно, но не обязательно является верным.

— Объясните?

— Хорошо. Вы наверняка знаете, в сыскном деле есть свой метод — «метод дедукции», как сформулировал его Шерлок Холмс. Частное расследование в основном сводится к поиску того, что или кто считается пропавшим. Скажем, вам необходимо найти пропажу. Где в первую очередь вы будете искать?

Доктор покачал головой.

— Вы будете искать в самом очевидном месте, не правда ли? Но если то, что вы ищете, пропало, как оно может находиться в этом месте?

— Действительно.

— Затем вы ищете в менее наиболее очевидном месте, затем еще в менее наиболее очевидном и так далее, пока не найдете пропажу. Потому что все где-то должно находиться, и ничто не может находиться где-либо еще, кроме как там, где находится.

— Продолжайте.

— Поэтому, чтобы не тратить попусту время, лучше всего начать поиски пропажи с наименее наиболее очевидного места ее нахождения.