Игры чудовищ - Рымжанов Тимур. Страница 13

Вопреки ожиданиям, его не последовало. Ярким желтым светом горели огромные шары, подвешенные под самым сводом пещеры на длинных тросах. Вниз от тросов тянулась густая бахрома канатов, развешанных на разной высоте. Несколько таких веревок, совсем рядом с моей площадкой. Проще говоря, мне предлагалось перепрыгнуть на один из них и, последовательно перебираясь с веревки на веревку, добраться до противоположной стороны.

Сами собой вспыхнули в голове школьные уроки физкультуры. Как мы, еще мальчишками, тянули свое немощное тело к потолку спортивного зала, цепляясь скользкими руками за толстый канат. Я вдруг вспомнил, что это было тяжело и неудобно. После этих упражнений всегда болели руки, спина. Мне редко удавалось добраться выше половины, и, чтобы получить хорошую отметку, я часто бегал в спортивный зал на переменах и пытался коснуться ладошкой потолка. Мнение одноклассников меня не сильно беспокоило, они знали, что я неплохо бегал и прыгал, на лыжах всегда был в числе первых, но вот с канатом у меня не получалось. А мнение моих одноклассниц не могло не волновать меня в то время. Я не мог себе позволить выглядеть в их глазах слабаком. Тогда я боялся, что не смогу этого пережить, что любая моя оплошность станет несмываемым позором, очернившим меня на всю последующую жизнь.

Канаты раскачивались из стороны в сторону, иногда даже переплетались друг с другом, путались. Другого пути не было. Внизу водная гладь, до нее лететь метров шесть, не меньше. Единственный мост, по которому можно перейти на противоположную сторону, находится в конце этого зала.

В школе самым трудным было крепко зацепиться за толстую веревку. Здесь они были более лохматые и не такие толстые.

Ближайший трос, метрах в трех от меня, качнулся под тугим порывом холодного ветра и приблизился почти вплотную к уступу.

Не раздумывая, я схватился за него руками и повис. Спасительная твердая стена осталась позади. Двигаясь по амплитуде, словно маятник, я продвинулся в глубь веревочного леса и ухватился за следующий трос. Руки, защищенные перчатками из плотной кожи, на удивление крепко держались за веревки, и оказалось, что на самом деле это не так-то и сложно. Медленно раскачиваясь, словно сонный Тарзан, от каната к канату, я продвинулся до середины пути. Кто мог знать, что не все канаты закреплены надежно. Кто?! Да я, к примеру, мог быть в этом почти уверен, если бы немного пораскинул мозгами. Хорошо, что мне хватило ума не отпустить веревку, за которую я держался прежде. А то непременно рухнул бы в темные воды, плещущиеся подо мной. Сворачиваясь причудливыми кольцами, веревка свалилась в озеро под моими ногами. Но и мой канат вдруг стал как-то нервно подергиваться. Смутное подозрение осенило меня, и я, не давая повода этому подозрению воплотиться в реальность, стал продолжать свой странный путь. Вся проблема в том, что долго висеть на одной веревке было небезопасно, существовал некий лимит. Ограничение по времени. После минуты или даже меньше раскачивания на одном канате я мог сорваться вместе с ним, потому что крепление на потолке вдруг ослабевало и канат срывался вниз. Очень хитрая ловушка. Стоило человеку остановиться, чтобы перевести дух, как вдруг спасительный трос переставал быть таковым, и наступал совсем другой, мокрый, этап твоих приключений.

Деревянный настил в самом конце пути приближался чертовски медленно. Руки уже с трудом удерживали меня. Упругий бугристый капрон каната то и дело норовил выскользнуть, мышцы гудели от напряжения. На дощатый помост я просто рухнул. Ноги подкосились, и я завалился на бок, упираясь бедром в шлем, висящий на поясе.

Надо искать выход на поверхность. Мне надоело. Я устал. Черт! Как же легко было сюда войти.

Все! Ищу укромное место и отдыхаю. Необходимо привести себя в порядок, поесть, отсидеться, а может, и поспать. Хотя сон с меня словно ветром сдуло. Да и аппетита нет никакого.

Отстегнув от пояса шлем, я водрузил его на голову и, повинуясь какой-то нелепой уверенности, пошел вперед по шаткому, скрипящему мосту, зная наперед, что никаких ловушек там нет. Глупо, рискованно, но мне наплевать.

Мост заканчивался огромной аркой в глухой кирпичной стене и лестницей, ведущей вниз. Проход был широкий, но почему-то и в нем я не усмотрел никаких сюрпризов, просто, словно на прогулке, спустился по лестнице и оказался в боковом проходе длинного тоннеля. Вся эта шахта имела довольно приличный наклон, и передо мной встал реальный выбор, куда идти. Вверх или вниз. Оба направления одинаково неизвестны. В обоих могут быть скрытые опасности. Значит, именно здесь я и устрою себе маленький перекур.

Руки тряслись от напряжения, ноги были ватными. Мышцы болели во всем теле. Во фляжке осталось воды на пару глотков. Это совсем не радовало. Облизывая сухие губы, я закрыл глаза и попробовал мысленно представить себе весь пройденный маршрут. Получалось не так много, но сколько времени и сил он у меня отнял. Часы показывали половину девятого, а это значило, что на поверхности солнце еще не скрылось за горизонтом. Какого черта я поддался на тихий шепот этого горбуна! С какой стати я буду шляться здесь еще десять часов, когда мне уже все надоело! Плевать! Собираюсь с силами – и в гостиницу. Смотреть телевизор, пить пиво! Глазеть на тамошние интриги и слушать сплетни.

Бодро поднявшись на ноги, я смело пошел вверх по проходу, не забывая при этом внимательно осматривать подозрительные, неосвещенные углы.

Сзади послышались крики. На грани слышимости, еле различимые в пустоте переходов и равномерном завывании ветра, но я был уверен, что мне это не показалось.

Немного напрягшись, я выдернул из ножен меч и прислушался еще раз. Точно. Крики доносились из дальней части шахты, с противоположной стороны, внизу.

Под уклон я почти бежал. Дорога казалось легкой и ровной. Ветер восходящим потоком туго давил на грудь, щекотал ноздри и пересохшее горло.

Возбужденные голоса слышались все ближе и ближе. Я уже различал лязг оружия и топот ног. Надрывные голоса выкрикивали какие-то короткие команды, звон не унимался.

Шел бой. Самый настоящий. Если не брать в расчет всю ненормативную лексику, которая там слышалась, то драка была почти молчаливой. Сбавив шаг и прижимаясь к стене, я оказался в тени коридора, который оканчивался просторным залом, со множеством колонн и дверей. Всюду горели факелы, а я уже знал, признаком чего это является. Если горят факелы, то, значит, где-то рядом летают шарики с паутиной, выпущенные из чрева мерзких существ, похожих на пауков. И действительно совсем недалеко от меня лежала груда нарубленной пластмассы. Все сочленения паука были выломаны, корпус разворочен. На мгновение мне стало жаль несчастное насекомое.

Из тени было хорошо видно, что за каждой из колонн стоит Сопровождающий «похоронного трамвая» – черный рыцарь. В своих вороненых доспехах они больше напоминали статуи. Игроков было не меньше десятка. Они метались по залу из стороны в сторону, сверкая клинками. Послышался звонкий удар, и тот рыцарь в черном, что так мастерски прикидывался бутафорией, вдруг сошел со своего места и, лишь на мгновение зайдя за колонну, снова появился, волоча за собой игрока с красным мигающим и свистящим браслетом. Игрок пытался вырваться, но красная жидкость, сочащаяся сквозь щитки и забрала, усмиряла его пыл.

Поправив шлем, я тихо двинулся вперед, прижимаясь к колонне, оставаясь в тени. Хлопнула тетива. Промах. Я слышал, как стрела стукнулась о каменный пол. Звук падающего лука, шелест меча, вынимаемого из ножен. Еще один рыцарь скрылся за колонной, утаскивая мертвого игрока. Затяжное и громкое шипение. Я уже слышал такое прежде. Скрадж!

Как бы в ответ на мою догадку, глухим и протяжным звоном отозвалась тяжелая секира монстра, выбивая осколки из каменных колонн. Шипение Скраджа закладывало уши, я слышал топот его ног, на противоположной стене мелькала уродливо размытая, гигантская тень.

Я не мог ошибиться. Тем более что горбун говорил мне о том, что они действительно перетащили нескольких монстров с высоких уровней. Связываться с этой тварью еще раз я не хотел. Но был ли у меня выбор? Если помнить о том, что весь лабиринт, да и все остальное пространство просто нашпиговано видеокамерами, то оператор, управляющий этим страшилищем, непременно знает о моем появлении. А значит, нет места в подземелье, где я останусь незамеченным.