В долине Маленьких Зайчиков - Рытхэу Юрий Сергеевич. Страница 30

Праву встретил Еттытегина на улице. Вася, должно быть, шел с работы. Он был в брезентовой куртке и сапогах.

– Здорово, рабочий класс! – окликнул его Праву.

– Праву! – обрадовался Еттытегин. – Ты что здесь делаешь?

– К тебе приехал.

– Ко мне? – просиял Вася. – Пошли в общежитие! Ты знаешь, отец пишет, что, может быть, приедет посмотреть, как мы с тобой живем.

– Не решится он бросить побережье. Его от моря не оторвать, – усомнился Праву.

– Приедет! – уверенно сказал Еттытегин. – У меня есть хитрый план.

– Какой?

– Уговорить остаться его здесь.

– А мать?

– И мать тоже. Вот было бы здорово! Все здесь! Рядом. А потом и ты бы переселился сюда. Мы уже кончаем строить большую среднюю школу. Вон там, возле клуба. Будешь учителем истории, разве плохо? – Еттытегин старался заглянуть в лицо брату и даже забегал вперед.

– Ладно, – отмахнулся Праву. – Об этом потом поговорим. У меня к тебе важное дело.

– Ко мне? Важное?

– К тебе и к твоим товарищам. Надо смастерить мебель для новых домов оленеводов. Иван Николаевич обещал дать материалы и прочее. Нужны только умелые руки. Надеюсь, твои товарищи, которые едят оленину, не откажутся помочь людям, пасущим стада?..

Общежитие помещалось в добротном, каменном доме. Комнаты небольшие. В той, в которой жил Еттытегин, стояли четыре кровати. За столом двое парней играли в шахматы.

– Это мой брат, – сказал Еттытегин.

Парни почтительно поздоровались и с плохо скрытым любопытством стали разглядывать гостя. «Наговорил, должно быть, тут про меня братишка», – подумал Праву.

Еттытегин рассказал, зачем приехал брат.

– Тут все комсомольские деятели, – пояснил он Праву. – Почти половина бюро.

– Поможем, чего там! – сказал рыжий парень.

– Какая вам нужна мебель? – деловито осведомился второй.

– Самая что ни на есть нехитрая, – ответил Праву. – Столы, табуретки, тумбочки, шкафчики для посуды…

– Сделаем, – пробасил рыжий.

– Значит, договорились? – сказал Праву.

– Договорились.

– Погоди, Иван, – сказал второй парень. – Надо обсудить. Эскизы, что ли, набросать…

– Я знаю, какая мебель нужна! – вскричал Еттытегин. – Малогабаритная! Да, да! В колхозные дома нужно ставить только такую мебель. Получится большущая экономия дерева. Кроме того, она удобна. Охотники и оленеводы привыкли пить чай за низкими столиками, сидеть невысоко от земли…

– Тебе, Еттытегин, мебельным конструктором работать, а не крановщиком, – рассмеялся Праву.

– Нет, пока не построим город, с крана не слезу.

Утром Праву уехал в Торвагыргын, а днем уже сидел в самолете, взявшем курс на Магадан.

Совещание по оленеводству проходило в здании областного театра. Доклады Праву выслушал с интересом. Только одно было непонятно: вроде бы наука об оленеводстве достигла огромных успехов, а поголовье растет медленно. Особенно ясно это обнаружилось, когда в северных районах Чукотки начали строить крупные промышленные предприятия. Оказалось, что хозяйства, которые должны были снабжать мясом новостройки, недалеко ушли от натуральных форм и обеспечивали лишь собственные потребности. Говорили об уходе молодежи из тундры. Многие чукчи, получив образование, предпочитают оставаться в городах и больших поселках. Высказывалась надежда, что механизация оленеводства остановит переселение из тундры на побережье.

Очень интересным было выступление представителя острова Врангеля Ыттувги. Мало кто из присутствующих знал, каким идеальным пастбищем является заполярный остров, на котором нет ни волков, ни овода, ни гнуса, так изнуряющих оленей на материке. Островные пастухи вырастили оленей, которые по весу в полтора, а то и в два раза превышают своих материковых собратьев.

– Мы предлагаем организовать на базе колхоза «Рассвет Севера» племенной совхоз, – говорил представитель острова. – Просим также выявить желающих переселиться к нам. В колхозе мало людей. Смешно сказать: молодым парням не на ком жениться. Тысячное стадо у нас пасет фактически один человек – Тымкылын. Его помощник уже третий месяц как уехал на материк… Правление командировало его для женитьбы в колхоз «Коммунист». Но женитьба дело такое, что заранее установить сроки мы не можем… – под общий смех зала заключил Ыттувги. – Перехожу к вопросу о снабжении… Начальник областного управления торговли, на которого посмотрел Ыттувги, весь вдавился в кресло.

– Интересно, зачем нам завезли на остров пятилетний запас коробок «Мойдодыр»? Если даже мы начнем одаривать этими коробками телят в стаде, все равно хватит надолго… Что это – головотяпство или издевательство? Давно прошло время, когда мы были довольны ситчиком, брезентом, патронами и капканами. Теперь этого мало! Где книги? Почему не привозят хороших костюмов? Не смотрите на мой. Я его купил в прошлом году в Москве и берегу – когда нам еще на остров привезут?! К чему нам завезли, к примеру, полтораста детских шубок из цигейки? У нас столько детей не наберется, а белые медвежата, которые, как известно, родятся на нашем острове, в шубах не нуждаются. Если я стану перечислять все, что у меня записано, начальник областного управления торговли от стыда заболеет или в лучшем случае попросит, чтобы его перевели на другую работу…

В перерыве Праву подошел к Ыттувги.

Представитель острова оказался словоохотливым собеседником.

– Плохо я выступил, – самокритично заявил он. – Как поднялся на трибуну, так забыл данное себе обещание не распыляться.

Ыттувги оглядывал зал. Изредка его взор задерживался на ком-нибудь, и он радостно кивал знакомым.

– Тут собралось больше оленеедов, чем оленеводов, – с иронической улыбкой заметил он. – Видал, какую якутскую ярангу навязывают нам для оленеводов? Смешно и грустно! Тащат во вчерашний день, в ярангу. А нам нужен легкий домик с окном, печкой… И такие домики есть! Вроде тех, что на станции «Северный полюс»… На Чукотке можно иметь стадо в миллион голов! Что бы ни говорили знатоки и экономисты, я считаю, что в принципе тракторные домики – это самое правильное. Во все отрасли хозяйства машина давно пробила дорогу, только оленеводство остается в стороне…

Видимо, будущая механизация оленеводческих бригад захватила Ыттувги по-настоящему. Вообще Праву заметил на совещании одно обстоятельство, обрадовавшее его: большинство выступавших оленеводов говорили от своего имени, высказывали собственные мысли, а не зачитывали их по бумажке, как водилось прежде.

Праву вернулся в гостиницу поздно вечером и сел писать отчет о делах в стойбище Локэ – завтра его должны были слушать на заседании исполкома.

Спать лег поздно, а утром ровно в десять часов уже входил в знакомое здание.

На заседании исполкома присутствовали Савелий Михайлович, секретари райкомов, руководители крупных предприятий.

Рассказывал Праву около часу.

Сидящий в первом ряду Савелий Михайлович повернулся к залу:

– Вопросы есть?

Присутствующие зашумели, заскрипели стульями, но не отзывались.

– Тогда разрешите мне, – сказал секретарь обкома. – Как вы думаете, Николай Павлович, что нужно сделать там в первую очередь?

– Послать туда Коравье, – после некоторого раздумья ответил Праву. – Очень способный человек. Просто удивительно, как он все быстро схватывает. Даже успел научиться читать… И еще: в этом году осенью открыть школу в стойбище. Для этого нужно построить какое-нибудь временное сооружение в виде большой яранги или палатки.

– Палатку не палатку, а временный щитовой дом надо поставить, – сказал Савелий Михайлович. – И послать в эту школу учителей, которые имеют опыт работы в кочевых школах.

– Где же мы найдем таких людей? – развел руками заведующий облоно. – У нас давно нет кочевых школ.

– Поищите. Запросите чукотский окроно, районные отделы народного образования, расспросите учителей. И обязательно, чтобы знали язык.

Прощаясь с Праву, Савелий Михайлович спросил:

– А как движется ваша научная работа?

– Никак, – ответил Праву. – Времени нет. Да и сейчас не это главное.