Мокруха.exe - Рюкер Руди. Страница 33

Глава 8

ПРИКЛЮЧЕНИЯ МЭНЧАЙЛА

20 января 2031 года

Паровым сердцем «Красотки Луисвилля», полностью отреставрированного большого колесного парохода, был небольшой ядерный реактор. Как городская достопримечательность пароход был пришвартован у искусственной ледяной набережной Огайо близ района сосредоточения основных финансовых и деловых центров, и огни его не гасли всю ночь.

Увлеченно работая над программным обеспечением компьютера Красотки, Вилли Тэйз часто допоздна засиживался в лаборатории с терминалами, расположенной на третьей палубе парохода. Договорившись с хозяевами «Красотки», он устроил себе мастерскую в маленькой каюте по соседству с машинным отделением и холодильной камерой с процессором и нередко, занимаясь компьютерным «железом», брал себе в помощники роботов-манипуляторов. То, над чем он работал, казалось ему очень важным – он пытался создать для Красотки новый процессор, основанный не на джи-триггерах, а на оптиковолокне и лазерах, и перевести в него весь ее софт.

Кроме собственно усовершенствования процессора, он рассчитывал также увеличить его производительность до уровня терафлопа или даже петафлопа. В самой же дальней перспективе он собирался взломать охранную систему Красотки, снять с нее азимовские ограничители и освободить ее от рабства.

Проведение подобных исследований, само собой, коренным образом противоречило основам закона об ИИ, но, что ни говори, Вилли все-таки был внуком Кобба Андерсона. По его убеждению, думающие машины имели право на независимое существование. Несправедливо было лишать компьютеры способности к саморазвитию, и коль скоро те имели все основания к тому, чтобы соперничать разумом с человеком, то свобода существования для них становилась простым логическим продолжением развития.

Заслышав на верхней палубе чьи-то шаги, он поначалу не обратил на них внимания, решив, что это бродит подвыпивший гуляка из бара или заблудившийся турист. Однако, постучав немного каблуками над головой Вилли, неизвестный нашел трап и спустился в коридор на палубу, где находилась мастерская.

– Пойди проверь, в чем дело, – попросил Вилли одного из чернокожих манипуляторов «Красотки», Бэна, тихо сидящего на стуле в углу мастерской. – Скажи ему, что он не туда забрел.

Послушно поднявшись, Бэн исчез во мраке коридор".

Через неприкрытую дверь из темноты донесся приглушенный разговор, после которого, через несколько секунд, Бэн вернулся назад, а за ним в дверях появился удивительно красивый молодой человек с чеканным профилем. Незнакомец был облачен в отлично сшитый и, по-видимому, очень дорогой фрак. Первым впечатлением Вилли было то, что к нему забрел какой-то заблудившийся на борту «Красотки» виззи-звезда.

– Этот дшентельмен шказал, што вы знакомы, машша Вилли…

– Здорово, Вилли. Что, уже не узнаешь собственного племянника?

– Мэнчайл! А мы-то все думали, куда ты запропастился.

Как твои дела?

– Мои дела отлично, хотя я стараюсь не особенно шуметь. Знаешь, за последнюю неделю я переспал с десятью женщинами.

– Вот как?

– Точно. Хочу тебе кое-что рассказать, дядя Вилли, теперь это можно. Меня создали бопперы, точнее, оплодотворенную яйцеклетку, из которой потом развился я. Яйцеклетка, куда была заложена вся информация обо мне, а точнее сказать, эмбрион, была помещена в матку Деллы управляемым бопперами плотти. Сам по себе эмбрион – еще не бог весть что, однако в его генную структуру было заранее записано программным путем огромное количество полезной информации. Вот почему я вышел таким умным; вот почему я рос так быстро – я заставил свой организм синтезировать гибберлин. Я человекобоп, дядя Вилли. У моих сперматозоидов два хвоста – один хвост для программы развития плоти, так сказать плоть-софт, а другой для дополнительной, созданной бопперами. Дети, которые родятся от меня, во многом унаследуют мои качества, хотя и в меньшей, чем я, мере, так как их плоть-софт будет содержать в себе и ту человеческую часть, что накопилась и пришла к ним от их матерей и от Деллы. От живых созданий из плоти, дядя Вил.

Молодой Аполлон окинул мастерскую всепонимающим, мудрым взором.

– Вижу, ты мастеришь тут оптической петафлоп? Это правильно, потому что новые бопперы используют в себе процессоры, основанные исключительно на этой технологии.

Кроме того, многие из них умеют летать и способны добраться даже до Земли, но тем не менее совместить себя с телами из плоти кажется им очень заманчивым. Таким образом, людей можно будет щелкнуть по носу и поставить на место. Лично я собираюсь наплодить как можно больше потомства и организовать на Земле религиозный культ, чтобы как-то подготовить людей к тому, что их ожидает в скором будущем. Я могу доверять тебе, дядя Вил?

Харизматическая личность Мэнчайла настолько подавляла волю слушателя, что сосредоточиться на том, что он говорил, было практически невозможно. Одиночка, как всякий хакер, Вилли, конечно, имел мало опыта общения с по-настоящему красивыми людьми, но в случае Мэнчайла красота того была настолько могучей, что следовать за ним мгновенно и безоговорочно захотелось бы любому.

– Ты похож на Бога, спустившегося с Небес на Землю, – потрясенно проговорил Вилли.

– Ты не первый говоришь мне об этом, – ответил Мэнчайл с ленивой усмешкой победителя. – Как ты смотришь на то, чтобы повеселиться, а, дядя Вил? Я приглашаю тебя на вечеринку. У меня там полно женщин – могу уступить тебе любую, если ты не против иметь их после меня. Ты был добр ко мне, когда я был ребенком, дядя Вилли, такое не забывается.

– Что за религию ты хочешь основать? По правде сказать, не люблю я этих религий.

– Сами по себе все религиозные верования одинаковы, Вилли, различия относятся только к обрядам, которые они требуют соблюдать.

Мэнчайл заглянул в холодильник и, добыв оттуда пакет молока, как следует промочил горло.

– Основная идея везде проста: Все есть Единственный.

Разница состоит в том, каким образом та или иная религия преподносит нам эту универсальную истину.

– По-моему, ты еще многого не знаешь, – с улыбкой заметил Вилли. – Скажи, ты когда-нибудь смотрел проповеди по виззи? Ничего похожего на то, что сейчас сказал мне ты, я там никогда не слышал. Обычно проповедники говорят о том, что Бог един на небе, что мы, несчастные, обречены оставаться внизу на Земле и что жизнь наша одно сплошное страдание. Как давно ты увлекся религией, Мэнчайл? С тех пор как начал иметь дело с женщинами?

На секунду могло показаться, что слова Вилли озадачили Мэнчайла, но только на секунду.

– Скажу тебе откровенно, дядя Вилли. Большая часть из того, что я знаю, была запрограммирована в меня бопперами.

И бопперы вполне могли ошибаться в своих суждениях о людях.

По чистому челу Мэнчайла пронеслось легкое облачко тревоги.

– Что, по сути, могут знать бопперы о людях, если сами большую часть своего времени проводят на глубине в две мили под поверхностью Луны? Только то, что лежит открыто снаружи.

Постепенно пообвыкшись в присутствии Мэнчайла, Вилли уже пришел в себя, к нему вернулась обычная ирония.

– Знаешь, на что похоже то, о чем ты говоришь? На историю об одном упрямом парне, который залез на крутую гору только для того, чтобы спросить обитавшего там гуру: «В чем смысл жизни?» «Все есть Единственный», – ответил ему гуру.

«Вы смеетесь надо мной?» – обиделся парень. «А ты считаешь, что это не так?» – ответил гуру.

Вилли достал из своего рюкзака сандвичи и протянул один Мэнчайлу.

– Ты по-прежнему не жалуешься на аппетит?

– Сейчас уже ем поменьше. Мой рост значительно замедлился, хотя все еще превышает средние человеческие показатели, с этим уже ничего нельзя поделать. Когда меня создавали, то за основу взяли принцип гриба – знаешь, наверное: гриб растет ночью, а днем отдыхает, но разбрасывает вокруг себя споры. При такой скорости развития я должен был бы состариться и умереть через несколько месяцев, но этого не случится, так как завтра меня застрелят.