Заветное желание - Рюмин Руслан. Страница 41

— Что такое павлин? — спросил Эай.

— Не обращай внимания. — Ростислав махнул рукой. — Это идиома.

Сильф пожал плечами и хмыкнул. Очень по-мальчишески.

— Они лучше положат тысячу Бескрылых, чем позволят тебе рискнуть, — хихикнул он. — Вот когда Аргаррон осадит Радужный… хотя тогда ты уже ничем не поможешь.

— Что в этом забавного? — спросил юноша. — Аргаррон прикажет всех положить на алтари, а его гарры будут грабить и убивать.

— Пойми меня правильно… — Эай посерьезнел, спорхнул с кресла. — Вы, смертные, думаете, что всё в мире должно принадлежать вам. Я от вас всю жизнь видел только обиды, боль и страдания. Ты — приятное исключение, но сути это не меняет.

— Там могут быть старики, женщины и дети, — не сдавался Ростислав. — Те, кто не может постоять за себя, и те, кто никогда не обижал сильфов.

— Ты не понимаешь. — Сильф расправил и сложил крылья. — Вы, смертные, сгораете, как бабочки-однодневки. Я видел миллионы ваших смертей и увижу еще больше, пока в Каеноре есть воздух. Меня ведь даже нельзя убить, можно только насильно перевести в нематериальное состояние, из которого я некоторое время не смогу выйти, оставаясь ветерком.

— А ты уверен, что Аргаррон, разобравшись со своими смертными врагами, не захочет покорить стихии?

— Уверен. Это не в его власти, к тому же безграничную власть над стихией может получить только бог… — Мальчишка осекся, посмотрел на Ростислава. — Ты же не думаешь?..

— Думаю, — перебил юноша. — Более того, я уверен, что аргаррон как раз и стремится к этому. Бог-претендент, как здесь его называют. Насосавшийся энергии маг, который хочет и теоретически может подняться выше.

Сильф схватился за печать на груди, которую Ростислав не мог видеть. Как же просто было бы пустить в нее слабую молнию, и вокруг навсегда разверзнется бездна пламени, а архидемон потеряет одного из самых лучших своих информаторов. Но Эаллойенум никогда бы на это не пошел. Причина была банальной: сильф слишком хорошо представлял, что такое вечность мук, и боялся. Боялся обычным страхом, который могли испытывать как волшебные создания, так и смертные… В такие моменты сильф чувствовал себя настоящим мальчишкой. Вернее, он думал, что себя так чувствовал, потому что не знал, что в таких случаях испытывают смертные.

— Я поговорю с Архимагом, — продолжил Ростислав. — Мне надоело быть мальчиком для парада.

— Ну и дурак, — сказал Эай, плюхнувшись на кровать Ростислава и выставив солнечным лучам голый живот. — Не тебе тягаться с Аргарроном.

— Думаю, что я готов, — сказал юноша.

— Ну-ну… — Сильф перекатился на живот, тряхнул крыльями, закинув полупрозрачный плащ себе на голову. — Берегись, архидемон, на тебя идет мальчик с мечом, у-у-у!

— Я тебе сейчас одно место надеру! — в шутку взвился Ростислав. — Да что ты можешь знать?!

— Больше, чем ты думаешь. — Эай улыбнулся, на всякий случай вспорхнув на шкаф. — Но сказать не могу. Скажи об этом Ломдар-Каюну, ладно?

— Э… ладно. — Ростислав не понял, зачем сильфу понадобилось привлекать внимание старого мага.

— Это очень важно, — сказал Эай. Печать на груди предостерегающе шевельнулась, но, похоже, не уловила главной затеи элементала.

Ростислав кивнул. Судя по тону, которым мальчик произнес эту фразу, он действительно хотел сказать Ломдар-Каюну нечто важное.

Он снова посмотрел в волшебное зеркало. Маги продолжали что-то обсуждать, но ни один не заикнулся о том, что надо использовать Избранника, чтобы победить архидемона одним точным ударом. Ростислав чувствовал, как в душе шевелится глухая мальчишеская обида. Еще бы! Столько времени тренировали, обучали всяким вещам и тут, когда опасность близка, не дают показать себя. Что им еще надо, в конце концов?

Если бы к нему именно в эту минуту подошел Проводник из странного астрального сна и снова предложил бросить Каенор, Ростислав, пожалуй, согласился бы. Он решил, что, раз он не нужен, так и не будет особенно стараться ради этих квостров.

Лишь Лия стоила того, чтобы за нее сражаться…

— Что значит «это не Алашом»?! — ревел Аргаррон на Императора, который пришел с утренним докладом. — Какого дьявола тут делают острова карликов?! Они должны были остаться в стороне! Если это ошибка навигаторов, я прикажу их всех четвертовать! Всех до единого, ясно?!

— Каенор изменился за время твоего отсутствия, Повелитель. — Гарр склонил голову. — Все думали, что ты в курсе.

— Я не в курсе! — огрызнулся архидемон. — Я был заточен в поганой бездне с мечом в сердце, и мне было не до географии Каенора!

— Что прикажешь делать, Повелитель? Мы зависли на одном месте в ожидании инструкций, а карлики, похоже, готовятся к обороне.

— Свяжите меня с Отцом Братства, — сказал Аргаррон, быстро совладав с гневом, как всегда, когда дело требовало холодного рассудка. — Скажите, что я готов встретиться на нейтральной территории, в воздухе между их островами и нашей армией. Дирижабль пусть они предоставят. Я прилечу один.

— Но, Повелитель, разумно ли одному… — сказал Император. — Не подобает тебе по статусу, да и опасно…

— Друг мой, я уже накопил достаточно сил, чтобы перестать опасаться нескольких коротышек с пушками, — отмахнулся архидемон. — И уже не настолько молод, чтобы кичливо подчеркивать свой статус. Что там с тем отрядом, что мы послали на Бросовый Остров искать пилота вертоплана и Всадницу?

— Пока никаких вестей, Повелитель. — Император дернул крыльями. — Но я уверен, шайка саква-джуо и два беглеца не окажут серьезного сопротивления.

— Ну-ну. — Аргаррон снова отвернулся к окну, где вдалеке висели острова Братства Молота. — Да, вот еще что. На тот случай, если карлики вдруг решат драться, а я буду на их дирижабле, держите всех в боевой готовности.

— Разумеется, Повелитель.

— Сразу обозначьте главными целями те дирижабли, из которых вылетают маленькие самолеты. Вторично — тяжелые вертопланы с бомбами. Самое уязвимое место всех машин Братства — баки с горным маслом или баллоны с газом. Используйте огонь и молнии, мороз и стрелы малоэффективны.

— Да, Повелитель.