Запах легких денег - Рыжков Владимир Васильевич. Страница 8

— А как с ним получилось? — поинтересовался Макс, надеясь узнать, что же все-таки могло произойти такого забавного во время ночного ограбления банка.

— Как, как! — натужно засмеялся авторитет. — Решил он грабить банк! Ночью! Ну, приходит. А там…

Стояла темная промозглая ночь. Одинокий фонарь бросал пятно света на грешную землю, обильно покрытую ямами, лужами и мусором. На улице не было ни души. Это и понятно — в такую погоду не то, что собаку не выгонишь, не каждая кошка пойдет. Ветер качал фонарь, и бледный пучок света изредка попадал на стальную дверь с очень сложным замком. Над дверью слабо светились неоновые буквы — «Банк „Бляминвест“. В большом окне рядом с дверью горела тусклая лампочка сигнализации. Ничего не предвещало преступления, но оно все же произошло.

Ровно в два часа ночи к двери подошел какой-то тип в черной куртке и черных спортивных штанах. Его шапочка была надвинута на глаза, а шарфом замотано лицо. Одни лишь глаза горели в темноте зеленоватым огнем. Тип посмотрел по сторонам, не увидел никого, кто мог бы ему помешать, и достал из кармана сверток с инструментами. Он положил сверток на землю и развернул его. Выбрав подходящую отвертку, он вскрыл стальную коробочку рядом с дверью, затем перекусил кусачками какие-то проводки. Лампочка вспыхнула последний раз и погасла. Это точно указывало взломщику на то, что сигнализация безнадежно отключена. Радостно хмыкнув, тип стал подбирать нужные отмычки, нашел то, что нужно, и приблизился вплотную к двери. Немного повозился, громко звеня отмычками. Наконец, в замке что-то громко щелкнуло, взломщик потянул дверь на себя, и она открылась. Похоже, он был специалистом своего черного дела, и ему такие замки были нипочем! Он щелкал их как орехи.

Но вдруг ему в спину ударил сноп яркого света. Откуда он только взялся, этот свет?! Ведь вокруг ещё несколько минут назад не было ни души! Кто же мог включить свет? Взломщик испуганно обернулся, прикрывая глаза рукой. На него со всех сторон были направлены софиты, свет бил прямо в лицо, справа и слева. Когда глаза привыкли к свету, взломщик немного присмотрелся и увидел людей, стоявших за какой-то темной махиной. С большим трудом взломщик догадался, что это телекамера, а за ней стоял оператор. Рядом с ним телерепортер, осветители, администраторы, помощники, женщины с цветами и два милиционера. У всех у них были просветленные радостные лица. Кроме милиционеров. Раздался гром аплодисментов.

К взломщику подлетел репортер с микрофоном и быстро заговорил, брызгая слюной:

— Поздравляю вас! Какая удача! Не может быть, чтоб вам так повезло!

Взломщик не мог вымолвить ни слова.

— С чем? В чем? Зачем? — испуганно забормотал он.

Репортер повернулся лицом к камере. У него расползлась улыбка до ушей, глаза загорелись победным огнем. Ну, как же, он сейчас сообщит миру о новой сенсации! Это сделает именно он, и никто другой.

— Уважаемые телезрители! — закричал репортер в микрофон. — Три дня мы ждали этого человека у дверей банка, целых три дня! И вот, наконец, он появился! Это радостное событие происходит на ваших глазах! Такое бывает не часто! Не каждый может похвастаться такой удачей! Вот он — сотый взломщик банка «Бляминвест»! Всего лишь год, один маленький год, и… вот, пожалуйста! Целых сто человек уже успели побывать в этом банке! Все они отправлены в места заключения, и вот он — сотый, почетный ночной посетитель этого банка!

Взломщик испуганно захлопал глазами, не осознавая до конца свалившегося на него счастья. Да, похоже, не часто ему приходится быть в центре внимания! Может быть, только пару раз и приходилось, и то во время суда.

Репортер шлепнул беднягу ладонью по плечу и подсунул ему микрофон.

— Представьтесь, пожалуйста, дорогой вы наш лауреат!

Взломщик немного пришел в себя и смущенно забормотал:

— Селедкин…Тимофей…Иваныч… ранее судим…

— Нам очень приятно… — перебил его репортер, — что именно вы стали почетным сотым взломщиком банка «Бляминвест». Никто другой не доставил бы нам такой радости. Потому что тут же попытался бы скрыться. И только вы согласились дать нам интервью! Скажите, пожалуйста, Тимофей Иваныч, вы здесь оказались совершенно случайно?

Взломщик уже въехал в тему и был готов ответить на любые вопросы. Похоже, ему даже польстила оказанная честь. Где это видано, чтобы среди ночи к тебе подходили люди и брали у тебя интервью?! Да ещё во время работы!

— Хе, скажете, случайно! — хмыкнул Тимофей. — Я две недели готовился! Выбирал банк. Изучал подходы. Делал отмычки. В нашей профессии, молодой человек, ничего случайного не бывает. Все закономерно.

— Неужели! — удивился репортер. — А почему вы выбрали именно этот банк?

Селедкин пожал плечами, смущенно заулыбался.

— Мне понравилась реклама по телевидению. Видели? Ну, когда этот дурик собрал все бабки, что у него были, и сюда принес. Ну думаю, денег у них тут… И, главное, запомнилось название. Уж, столько его талдычили, столько талдычили…

Репортер показал оператору, чтобы тот дал крупный план. Как-никак, все жители города и области застыли у телеэкрана. Небывалое шоу в прямом эфире! Народ должен знать своих героев в лицо. И репортер снова обратился к взломщику.

— Скажите, Тимофей Иваныч, кем вы сейчас работаете?

— Я? Когда как! — Селедкин немного замялся, не зная, что и сказать. Но, похоже, в находчивости ему не откажешь, и он рубанул правду-матку: — Последнее время этим, как его…медвежатником. Но мне не нравится это название, я не люблю животных.

— Восхитительно! — чуть не захлебнулся репортер. — А каких животных вы больше всего не любите?

— Собак! — уверенно сказал Селедкин. — Особенно, овчарок. Особенно, немецких. Особенно, сторожевых.

— Прекрасно! — брызнул слюной репортер. — А скажите, когда вы поняли, в чем ваше призвание?

Взломщик, гордо подняв голову, глядел прямо в камеру. Черт возьми, когда ещё представиться такая возможность, чтоб на весь регион! Вот и о нем, маленьком человеке, теперь узнают все. Нет, поистине, ему есть, чем гордиться, и он не скрывал своей гордости.

— В девять лет! — честно признался он. — Всему, что я умею, меня научил отец. Он брал нас с братом на работу и показывал свое уменье. Во дворе все уважали нашего отца, и мы ходили за ним по пятам. Когда мы проходили по двору, все так и говорили: «Селедкины пошли на дело!»

Репортер сделал удивленные глаза. Хотя давно перестал чему-либо удивляться. Просто он работал на публику и хотел, чтобы публика удивилась вместе с ним. И наверняка, все, кто не спал в эту ночь и проводил бессонные часы у телевизора, раскрыли рот от удивления.

— Значит, если я вас правильно понял, — догадался сообразительный репортер, — в вашей семье такая традиция, когда все мужчины..?

— Ни в коем случае! — Взломщик мотнул головой и замахал руками на камеру.

Ни хрена не понял журналюга! Такие тонкости ему никогда не понять! А что от него требовать, если он мыслит другими категориями. Категориями показухи и очковтирательства.

— Неужели? — удивился репортер.

— Да, представьте себе! Мой брат проявил самостоятельность. Он пошел в щипачи. И был за это наказан. Отец лишил его наследства и весь свой инструмент передал мне.

— Строго, но справедливо, — заметил репортер.

— Еще бы! — хмыкнул взломщик. — В нашей семье всегда было строгое воспитание.

— И ещё один вопрос, — насел собака репортер. — А скажите, вам приходилось до этого взламывать банки и если да, то сколько?

Селедкин почесал затылок. Чувствовалось, что такие вопросы ему не по зубам. Тут даже и не знаешь, что сказать! Скажешь правду, добавят срок, наврешь, кто тебя потом будет уважать! И тогда Тимофей пошел на компромисс.

— Нет, не приходилось. Это первый раз. Раньше я работал по квартирам и магазинам. А сейчас думаю, дай попробую…

Репортер захлебнулся от восторга.

— Поразительно! Невероятно! Первый раз и такая удача! Как вы к этому относитесь?