Фаворит короля - Sabatini Rafael. Страница 21

Не меньшую изобретательность она проявила и в изготовлении модных нарядов и украшений; Бен Джонсон и прочие драматурги заказывали ей костюмы для частых в Уайтхолле маскарадов.

Ходили слухи, что она зарабатывала и другим, менее законным способом – предсказывала судьбу и гадала. Об этом только шептались, поскольку никто не желал миссис Тернер зла: нынешний король был автором монументального труда, гневно заклеймившего колдунов и демонологию, а также разослал по всей стране охотников за ведьмами, которые усердно тащили на костер несчастных старух.

Хорошенькая маленькая блондиночка, словно кошка, обожавшая роскошь и удобства, миссис Тернер щедро оплачивала не только свои изысканные вкусы, но и вкусы сэра Артура: скромные доходы не могли обеспечить ему достойное придворного существование.

У нее был приятнейший загородный дом в Хаммерсмите, с большим спускавшимся к реке садом. Об этом саде и вспомнил сэр Артур, когда начал приводить в действие механизм своей интриги. Когда наступит подходящий момент, доставить туда принца будет нетрудно, и сэр Артур заслужит монаршию благодарность и все, что из нее проистекает. Гораздо труднее залучить туда леди Эссекс. Но эта задача была достойна изобретательного ума, и к ее решению он приступил со свойственными ему усердием и смелостью.

На начальном этапе обстоятельства ему благоприятствовали: намечался визит к английскому двору брата королевы, датского короля Кристиана. Приготовления шли полным ходом, намечался и театр масок – темой его были притчи царя Соломона. Пьесу писал Бен Джонсон, а знаменитый архитектор Иниго Джонс строил соответствующие механизмы и павильоны. Миссис Тернер поручили сделать платья для царицы Савской и нескольких других масок.

Сэр Артур уже расписал перед леди Эссекс таланты миссис Тернер, да так красочно, что ее светлость решила заказать у нее платье для заключительного бала. Вот так элегантная вдовушка, уже знавшая о конечной цели своих трудов, и попала в дом лорда-камергера.

Здесь ее великолепно приняли, и она щедро одарила леди Эссекс своим талантом, сделав для нее платье из расшитой серебром ткани. Платье восхитило ее светлость. А миссис Тернер не жалела трудов, и вскоре отношения их стали совсем теплыми. Миссис Тернер открыла графине все свои секреты. Она по справедливости оценила жемчужную белизну кожи миледи – сделать ее еще прекраснее выше человеческих сил, объявила миссис Тернер, однако есть у нее некая благоуханная помада, которая поможет сохранить сей блеск и мягкость. Миссис Тернер владела также секретом особых перчаток, которые надо надевать на ночь, чтобы ручки миледи не утратили белизны и нежности. Поведала она и иные секреты красоты; упоминание о них взволновало миледи до такой степени, что она стала оказывать миссис Тернер необычное (памятуя о разнице в их положении) гостеприимство. В результате в один прекрасный день – это было через неделю после маскарада в королевском дворце – перед «Золотой прялкой» на Патерностер-роу остановился экипаж, из которого вышла изящная дама небольшого роста, с головы до ног закутанная в плащ с капюшоном, который оберегал от любопытных глаз.

Миледи встретил тощий человек лет пятидесяти на скрюченных подагрой ногах. Он был одет в благообразный черный костюм с белым батистовым воротником. Физиономия у человека была костлявая и бледная, красным был лишь кончик длинного тонкого носа. Черные глаза-бусинки слегка косили, и оттого вся физиономия имела крайне меланхоличное выражение.

Юная графиня вздрогнула при виде такого уродливого стража салона красоты.

Зато внутри все дышало покоем и утонченностью. Над камином висел писанный маслом портрет покойного доктора Тернера в костюме тайного советника – он строго взирал на тонувшую в полумраке гостиную своей вдовы. Пол был усыпан ароматическими травами, и их запах удивительно сочетался с ароматом свежесрезанных роз в вазе из итальянской керамики. Обитые алым бархатом кресла окружали покрытый яркой восточной тканью стол, на высоком буфете, на дверцах которого резвились наяды и сатиры [36], поблескивало драгоценное венецианское стекло.

К ее светлости вышла маленькая вдова, вся – приветливость и желание услужить. Миледи потрудилась взойти по лестнице в более просторную комнату, уставленную сундуками и корзинами, чье интригующее содержимое было живо развернуто перед восхищенным взором графини. Здесь графиня, которая поначалу собиралась приобрести лишь перчатки «для белизны ручек», провела полных два часа, перебирая парчу, левантинские [37] вышивки, фландрские кружева, коробочки с засахаренными фруктами и флаконы духов из Италии, шелковые вязаные чулки из Испании, не говоря уж о лентах, подвязках, плечевых перевязях и дюжине иных столь необходимых и очаровательных вещиц. Однако графиня удалилась без перчаток, так как вдова уверила ее, что сейчас их в наличии нет, поскольку перчатки нельзя шить заранее. Через два дня она самолично изготовит пару для ее светлости.

Вот так и получилось, что через два дня миледи вновь отправилась на Патерностер-роу.

Миссис Тернер встретила ее заверениями, что ради ее милости специально осталась в городе, хотя в такую жаркую погоду она предпочитает проводить время в своем доме у реки, а дела на Патерностер-роу ведет ее помощница Фостер и подчиненные ей девушки. Обычно оставался в салоне и Вестон – тот самый крайне несимпатичный тип, который встречал клиентов миссис Тернер. Этот Вестон был на самом деле искусным аптекарем, служившим еще ее покойному мужу; он виртуозно изготовлял различные помады и притирания теперь уже по рецептам самой миссис Тернер.

Вестон принес перчатки. К ним прилагалась баночка пахнущей гиацинтами помады – миссис Тернер уверяла, что сама изобрела букет таких запахов. Дабы продемонстрировать перчатки, вдова взяла руку графини и начала нежными движениями поглаживать ее от кончиков пальцев до запястья, как бы нанося крем.

Но вдруг в поведении вдовы произошли странные перемены. Она замерла, держа в руках ладошку графини, затем крепко ее стиснула. Графиня взглянула в лицо вдовы и поразилась еще больше – темные глаза той расширились, брови поползли вверх, рот был крепко сжат.

– Что случилось? – осведомилась растерянная миледи.

– Ш-ш-ш! Подождите! Не говорите ничего! Не двигайтесь, а то это уйдет… Подождите, подождите!

Этот странный тон подействовал на воображение молодой женщины – прерывистый голос, изменившееся лицо, крепкое пожатие и тяжелое дыхание вдовы говорили о том, что происходит что-то непонятное и даже страшное.

– Да! – Голос миссис Тернер упал до шепота. – Да! Я ясно чувствую. Вас окружает какой-то туман, он окутывает вас, хотя вы сами этого почти не осознаете.

– Что? О чем вы? – взмолилась графиня. В ней шевельнулся ужас. – Что вы говорите?

– Тоска, желание, любовь изливаются на вас, как фимиам. Он клубится вокруг вас, словно облако, я чувствую, о, я чувствую это так сильно!

– Вы чувствуете? – Графиня испугалась по-настоящему. Она попыталась высвободить руку, но вдова держала ее слишком крепко. – Но что? Что вы чувствуете? Как?

– Не спрашивайте меня как. – Голос у миссис Тернер был страстным, низким и полным благоговения. – Есть тайны, объяснить которые не в силах никто. Силы, известные только тем, кто ими обладает. Дотронувшись до вашей руки, я почти въявь увидела человека, который насылает на вас облако любви. Он благороден, он красив, галантен, молод и он занимает высокое положение. Очень высокое положение. Он стоит рядом с самим королем… И вы… вы…

Она умолкла и отпустила руку. Голос снова стал обычным:

– Я больше ничего не могу сказать. По крайней мере, сейчас. Девушка была поражена, испугана. Лицо ее побледнело, прерывистое дыхание выдавало волнение. Произошло что-то странное, и это смущало, тревожило и страшило ее.

Она откровенно сказала об этом и попросила объяснения. Однако просьба вселила во вдову ужас.