Человек-Берсеркер - Саберхаген Фред. Страница 18

– У вас будет пропуск, если вы обратитесь к Нему.

Тот отступил. Хотя Микель так и не понял, кого имел в виду Маркус.

Они пошли дальше. Затем Фрэнк неожиданно остановился перед простой дверью без ручки. Он положил одну свою металлическую руку на безопасную панель на двери, легкими нажатиями отстучав определенный код. Дверь распахнулась и позволила им войти в небольшую комнатку с низким потолком.

Между полками шли два узких длинных прохода. На полках в комнатке громоздились сотни металлических ящиков – каждый размером с кейс, который мог бы нести одной рукой взрослый человек, будь на ящичке специальная удобная ручка.

Фрэнк покатил по проходу, изучая подписи.

– Это – проказники, которых предполагалось использовать для системы типа “Ланселот”. Нет, я могу все это принять. Не могу.

– Я ничего не понимаю.

Ящики представляли собой сложный набор аппаратуры, явно предназначенный для подключения к чему-то. Больше Микель ничего не мог бы о них сказать.

Своей металлической рукой Фрэнк достал один из ящиков. Покатил вместе с добычей к концу прохода, где было небольшое свободное пространство. Потом подключил к пульту, отрегулировал монитор и кивнул Микелю, чтобы он подошел.

Вглядываясь в монитор, на котором появилось изображение, кажущееся оптической иллюзией, Микель увидел вначале нечто, похожее на хлопья снега, осевшее на какой-то пластиковый предмет, распластавшись неровными пятнами.

Раздался голос Фрэнка:

– Это – Красный Барон. Замечательный персонаж.

Другие тоже побывали в боях, вживленные в военные корабли. С этого начиналась история “Ланселота”. Человеческий мозг во многих случаях не выдержал бы нагрузки. Эти персоналии выдерживают нагрузку, но не могут должным образом воевать.

Кличка “Красный Барон” ничего не сказала Микелю, который занялся настройкой монитора. Набираемые им комбинации порождали все большее увеличение. Когда увеличение достигло высокой точки, изображение стало раскладываться на электроны. Кристаллические образования, похожие на снежные хлопья, все еще были на экране, но теперь Микель не мог бы даже предположить, какая форма материи перед ним, форма, готовая бесконечно раскладываться на составляющие.

– Это похоже... похоже на что-то естественное. Но естественным, скорее всего, не является.

– Да. Это – дело рук людей. Продолжай. Настрой изображение.

Увеличение достигло предела. Структура псевдоперсоналии не была похожа ни на что известное Микелю. Чем больше становилось увеличение, тем более совершенной и упорядоченной казалась внутренняя структура.

– Это имитационные персоналии. Большинство из них “списано” с исторических личностей. Имитационные разумы или что-то в этом духе. Они были изобретены для воссоздания исторических событий, для их изучения, но ученые также пытались использовать их для современных космических битв. Вместо живого мозга. Они ведь тоже часть нашего всеобщего разума, только уже отошедшего в прошлое.

– Я слышал об этом. Но я не знал, что...

– Это иногда дает нам преимущества над врагом. Иногда, правда.

Микель слушал не очень внимательно. Он был поражен тем, что видел теперь на экране. Не столько возможностями псевдоперсоналии, сколько мастерством, с каким действовал артефакт.

– Они, когда работают, перемещаются в дробном, или, как говорят инженеры, фрактальном измерении. Ты знаешь, что это такое?

Микель пожал плечами. Он плохо знал термины, которые взрослые с техническими наклонностями любят употреблять.

– Что-то маленькое?

– Если очень грубо, приблизительно, выразиться, то линия – это одно измерение, точка не имеет измерения. Фрактальное измерение занимает промежуточное положение.

Микель оторвал глаза от экрана, одним пальцем потрогал угол кейса, подключенного к пульту, и затем спросил:

– И этим можно заменить человека, используемого в качестве оператора “Ланселота”?

– Не в полном объеме. Иначе мы не были бы здесь. В любом случае, будем надеяться, что эту персоналию не собираются использовать.

– Почему?

– Ты просто не знаешь, кто такой этот Красный Барон. Ему они не захотят доверить “Ланселот”. Как и мне, пожалуй, – говоритель Фрэнка издал щелкающие звуки, которые Микель посчитал за насмешливый смех. – Черт возьми, даже я могу лучше управлять “Ланселотом”, чем они! Именно это я и хотел тебе сказать. Ты и я – мы живые. А они – техника, приборы. Многие люди, которые любят поболтать на философские темы, не видят разницы между одним и другим, – в голосе Фрэнка все явственнее слышалось презрение. – Если бы эти изобретения – наши последние достижения – могли бы делать свою работу лучше, чем я или ты, то Тупелоф, вряд ли, стал бы притаскивать тебя с Элиайна, и ты не стал бы принимать участие в тестах на второй день после своего прибытия. Мы – человеческие существа. Люди. И мы – лидеры, когда речь идет о сотрудничестве с машиной. И еще – нам нужно выиграть войну.

– Фрэнк! А можно я задам еще два вопроса?

– Валяй!

– Кто же действительно будет использовать “Ланселот” в бою?

Фрэнк поколебался, прежде чем ответил, потом пояснил:

– Тот, кто умеет его должным образом использовать.

Микель кивнул понимающе. Это он уже и сам знал. Но об этом стоило еще поразмыслить.

– И второй вопрос. Где находится испытательный полигон?

– Боже, да они тебе даже этого не сказали?! Кольца Урана и его спутники и есть полигон, который мы используем. Требуется примерно шесть часов, чтобы добраться отсюда туда.

ГЛАВА VIII

Около десяти стандартных лет назад на поверхности спутника Урана Миранде была основана станция. Под одной крышей жили и работали сотни людей. И хотя обстановка не была роскошной, помещение было довольно удобным.

Согласно положению, опубликованному Президентом Земли, Центр мог принимать представителей разумных цивилизаций. Правда, пока еще никто не нанес сюда визита.

– Я же говорил им, когда они строили этот Центр, что мы никогда не увидим здесь толп кармпанцев, – заключил Тупелоф, водя по залам Центра управления одну единственную гостью, которая чувствовала себя явно одинокой. Становясь с каждой минутой все серьезнее, Тупелоф провел Кармен Джеулинкс из вестибюля через жилое помещение в центр управления. В этом доме почти все стены состояли из иллюминаторов.

– Ах! – восхищенно сказала Кармен. А затем безо всякой нужды добавила: – Вот и сам Уран.

Такого чудесного вида она никогда не видела в той части Солнечной системы, где она жила.

Кармен, опираясь на руку Тупелофа, подошла с ним к иллюминатору. Окутанный дымкой, зелено-голубой гигант был залит солнечным светом. Казалось, он почти касался стеклянной поверхности иллюминатора. Миранда, даже утопая в солнечном свете, порождала пугающие отблески.

Кармен на секунду отпрянула, Тупелоф протянул ей руку, приглашая пойти дальше. Он показал на луны Оберон и Ариэль, ярко сверкающих уменьшенных подобий Урана. Аквамариновый свет, льющийся на ландшафт Миранды, слегка окрашивал и тусклые осколки двух лун.

– Титания и Умбриэль, очевидно, спрятались за Папочкой, – сказал Тупелоф.

Как прекрасны кольца планет! – выдохнула Кармен.

– Иногда их не видно даже отсюда.

Но сейчас, огромные браслеты, напоминающие кольца Сатурна, разрывали солнечный свет на множество тусклых разноцветных лоскутков.

Тупелоф отважился на еще одну метафору:

– Пестрая балетная юбочка для полненькой планеты-танцовщицы.

Кармен тактично оставила его слова без комментария.

– Где Земля? – спросила она наконец. Он подошел прямо к стеклу и прищурился от яркого света:

– Вон там! Голубая звезда.

Кармен подошла ближе. Внезапно ему захотелось положить руку ей на плечо. Она была одного с ним роста.

– Кажется, что она находится близко к Солнцу, – сказала Кармен.

Хотя даже на этой высоте не могло быть сомнения относительно того, какая звезда находится в центре.