Мир Арднеха - Саберхаген Фред. Страница 38

Вуд ковылял на исцарапанных усталых ногах к лагерю констебля, продумывая, что ему следует сказать, чтобы его прибытие было не таким позорным. Он был метрах в ста от своей цели, когда услышал, как происходило внезапное, возглавляемое Чапом, нападение на лагерь.

После того, как прошел первый шок, Вуд не испытывал особого удивления. Ночь принадлежала Западу, и уже не в первый раз восточные позиции, которые считались неприступными, захватывались врасплох. Он приостановился, пытаясь определить, что происходит впереди. Вражеские силы казались довольно незначительными. Арднеха нигде поблизости не было. У Вуда не было под рукой ни одного подходящего демона, но тем не менее, быстро оценив обстановку, он торопливым шагом поспешил вперед. В нем снова разгорелся гнев — вместо отдыха, пищи и вина, которые он надеялся найти впереди, там ждала только новая битва. Но его гнев был холодным и расчетливым. Позор поражения, нанесенного ему Арднехом, был бы смягчен победой здесь; вместо того, чтобы появиться перед констеблем побитым, он пришел бы спасителем. Впереди виднелись огни и слышались крики. Дела Востока в настоящий момент обстояли не лучшим образом.

Вуд не зря считался величайшим колдуном Востока. Когда в дело вступали мечи и проливалась кровь, любому магу было трудно найти действенное заклинание — сейчас Безымянный лежал где-то впереди, истекая кровью, рассказало Вуду его сверхчувственное восприятие, — но могущество Вуда по-прежнему было велико, даже теперь, когда его самые лучшие силы были рассеяны, а энергия почти полностью растрачена. Но у него было одно важнейшее преимущество — преимущество внезапности — столь же существенное для мага, как и для солдата…

Забыв об израненных, усталых ногах, Вуд приблизился к лагерю, где перед горящими палатками метались и дрались темные фигуры. Ему потребовалось всего мгновение, чтобы увериться в том, что среди нападавших не было ни одного западного колдуна, который сумел бы оказать серьезное противодействие его заклинаниям. Толстяк, который раньше с помощью Арднеха свел на нет усилия Безымянного, был здесь, но это не имело значения для Вуда, пока сам Арднех оставался в стороне.

Стоя в тени деревьев у границы горящего лагеря (подходящее место, откуда он мог наблюдать за происходящим, не рискуя быть замеченным), Вуд произнес одно длинное слово и начал потихоньку делать пассы одной рукой. Толстый колдун упал первым. Почти грациозно крутнувшись на месте, размахивая амулетами, которыми были увешаны его руки, он рухнул на землю, как срубленное дерево. Один за другим, попадая в поле зрения Вуда, люди западного отряда валились на землю, выгнув спины, корчась в конвульсиях. Их, кажется, и было-то меньше дюжины, даже меньше, чем сперва думал Вуд. Они ничего не могли поделать против Вуда, поскольку он не дал им времени найти его и зарубить. Один из их вожаков оказался поблизости от колдуна. Этот высокий человек выскочил из шатра констебля с высоко поднятым окровавленным мечом. Заметив Вуда или каким-то образом ощутив его присутствие, воин бросился вперед, словно взбесившееся животное. Но хотя широкие шаги так приблизили его к Вуду, что тот вынужден был в последний момент увернуться от смертоносного клинка, западник упал.

Он был последним, если не считать одного-двух, которым удалось убежать; измученный, истощенный и обессиленный Вуд не стал пытаться выяснить это. Все прочие лежали на земле, их судороги прекращались по мере того, как Вуд погружал их в восстановительный сон. Те, кого он поверг наземь, все еще были живы — на то у него имелись веские причины.

Опомнившиеся от потрясения уцелевшие восточные солдаты опять собирались в центре лагеря. Вуд подозвал младшего офицера и приказал ему присмотреть за тем, чтобы пленников собрали вместе и пока что сохранили им жизнь — они могут понадобиться. Но не успел Вуд отдать этот приказ, как увидел, что из какого-то укромного местечка появилась замеченная им в шатре Абнера золотоволосая девица, теперь одетая в шелковый халат. Она занесла кинжал над одним из упомянутых представителей Запада.

— Стой, девчонка! — окликнул ее Вуд. — Наши дела гораздо важнее твоих счетов с этим беднягой, каковы бы они ни были. Где констебль?

Золотоволосая женщина отшвырнула кинжал и повернулась к Вуду. Теперь она являла собой воплощение скорби.

— Увы, господин Вуд, констебль мертв. В последнюю минуту, когда враг уже ворвался в лагерь, он увидел опасность и отважно встретил ее. Он сделал что смог, но этого оказалось недостаточно.

Вуд, ничуть не удивившись, кивнул, затем огляделся и повысил голос.

— В таком случае, где старший офицер?

Когда тот объявился, Вуд спросил:

— У тебя достаточно боеспособных воинов, чтобы оборонять лагерь до рассвета? В радиусе десяти километров вокруг нас в данный момент вряд ли наберется более десятка живых западников. В случае крайней необходимости я мог бы помочь, но не в несении караула. Есть другая задача, на которой я должен сосредоточиться. Я хочу знать, могу ли я спокойно расслабиться, чтобы заняться ею?

— Э-э, да, господин, думаю, можете. У нас осталось на ногах по меньшей мере двадцать человек. Эти западники умеют двигаться тихо, точно демоны. У всех наших часовых перерезаны глотки…

— Это должно заставить их преемников бодрствовать, по крайней мере, в течение ближайших часов. А теперь я собираюсь приступить к делу. Выдели мне в помощь двоих. Чтобы ты мог помогать мне с умом, я кое-что поясню тебе. — Вуд сделал небольшую паузу; женщина следила за ним с округлившимися глазами, кое-кто из солдат разинул рот от удивления. Вуд взял офицера за руку и отвел в сторону; кроме того, он сделал так, чтобы его персона в глазах зевак стала чем-то, не заслуживающим внимания, и они заспешили бы по своим делам. Затем, обращаясь к офицеру, Вуд сказал: — Сегодня ночью я встретился с Арднехом лицом к лицу и обнаружил, что его силы угрожающим образом возросли. Я могу только догадываться, как он сумел приумножить свою мощь; теперь она достаточна, чтобы он мог переломить ход всей войны.