Екатерина I - Сахаров Андрей Николаевич. Страница 2

П. Н. Петров

БЕЛЫЕ И ЧЁРНЫЕ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Вместо пролога

НЕ ТАК ДЕЛАЕТСЯ, КАК ХОЧЕТСЯ!

Страшная ночь на 28 января 1725 года [1] , казалось, не имеет конца. Вьюга – зги Божьей не видно. Тускло мерцают фонари, обычно очень яркие, перед парадным входом в Зимний дворец, с Невы. Какие-то две тени, чёрные, длинные, протянулись вдоль Невы, подвигаясь к дворцу с не видного сквозь вьюгу Васильевского острова; тени эти, с приближением к Зимней канавке, оказались двумя колоннами войска, шедшими тихо, беззвучно, не сближаясь и не отставая одна от другой.

Вот голова первой колонны – так же тихо, как двигалась по льду, – всходит на Немецкую улицу и доходит до служебных ворот Зимнего дворца, которые как бы сами собою тихо растворяются, пропускают строй и опять закрываются. В то же время остававшаяся сзади первой вторая колонна поднимается с Невы и располагается снаружи, вокруг дворцового здания, замыкая собою все выходы.

Всё это происходит без звука. Благодаря завываниям ветра и метели даже более ощутительный шорох был бы не слышен. Страшная тишина, можно было бы сказать – предвестница бури. Но вьюга – та же буря – не перестаёт крутить снежную пыль, лишая возможности что-либо усмотреть и в двух шагах. Снежная кутерьма в воздухе, кутерьма и в стенах дворца, тоже беззвучная, но на всех наводящая страх. Народ везде, но словно явился он сюда разыгрывать тени… Молчание грозное, зловещее, под впечатлением которого все друг от друга отступают и боятся молвить слово.

Но, боясь издавать звук, люди-тени двигаются беззвучно, в полумраке, с одного конца дворца на другой, от Невы до Немецкой улицы… Близ неё, в третьей комнате от угла, тихо отходит из этого мира повелитель страны, называемой Русью, – Пётр I.

Он слышит и видит как будто всё, что происходит вокруг, но не может сделать никакого движения. Тело давно уже охолодело, и ресницы смежаются навеки…

Вот он, кажется, совсем уснул. Грудь больше не поднимается, не опускается.

– Всё кончено! – произнёс дежуривший безвыходно третьи сутки архиатер Блументрост [2] .

Из чьей-то груди раздался крик надорванной боли – и по всему дворцу отдался одним общим взрывом воя: «Не стало!»

Конторка, где скончался государь, опустела в несколько мгновений.

Самая большая куча самых влиятельных звездоносцев направилась влево – в пустую залу, где происходили обыкновенно советы.

В эту залу разом вступило человек двадцать, и, войдя, все расселись, а последние из вошедших притворили за собою дверь из коридора.

– Надо теперь же выбрать правительство, господа, которое бы решило, для блага общего, кто должен восприять корону! – спешно начал говорить князь Дмитрий Голицын [3] . – Высказывайтесь теперь же, если имеете в виду лицо, права которого бесспорны и которое бы повело отечество вперёд, не умаляя славы его и значения… Говорите первый вы, канцлер, – обратился оратор к графу Гавриле Иванычу Головкину [4] .

– Я думаю, господа, что поскольку завещания не осталось, как я знаю, то на престол вступить должна… должна, я говорю…

Но он ничего больше не сказал, потому что при словах «должна… должна» двери вдруг распахнулись и сквозь открытые проходы ринулись в залу преображенцы [5] , с ружьями на руку, предводимые князем Меньшиковым [6] и генералом Бутурлиным [7] .

Войдя в залу, гренадёры пешим строем остановились подле сидевших, так что перед каждым очутилось по паре усачей, вооружённых с ног до головы и с отпущенным штыком в нескольких линиях от груди.

Предводители стояли в средине. Меньшиков крикнул:

– Господа, не задерживайте других, ступайте присягать государыне императрице, матушке вашей! Нет Петра I. Осталась нами править Екатерина Алексеевна [8] . Да здравствует Екатерина I, Божиею милостью императрица и самодержица всероссийская!.. Ур-ра-а!

– Ур-ра-а! – грянули гренадёры.

С улицы им ответили тем же возгласом товарищи. Сидящие и стиснутые гренадёрами молчали; молчал и пресечённый на полуслове Головкин.

– Гаврило Иванович! – обратился к нему Меньшиков. – Не угодно ли тебе со своими советниками двинуться отсюда? Если устал – помогут гренадёры.

– Мы полагали, что успеем присягнуть, когда наречена будет царствующая особа, – робко заговорил было потерявшийся Головкин.

– Вот что значит растеряться-то, – с оживлением ответил светлейший князь. – Уже церковь по воле покойного императора не только нарекла, но и помазала на царство государыню Екатерину Алексеевну 5 мая прошедшего года. Ведь мы с тобою вместе подавали корону государю, когда он возлагал её на супругу? И, смотрите, всё человек забыл, всё вылетело из головы! Да я, брат, друга не оставлю в беде… Ты и государыни этак не найдёшь, пойдём-ко, вот так, давай руку, марш! А вы, гренадёры, возьмите под ручки господ, что сидят не вовремя, когда идти надо… Иди же, ма-арш!

И сам поволок совершенно уничтоженного Головкина. За этою парою потянулись длинной цепью, гусем, собравшиеся, но не столковавшиеся советники. За каждым следовала пара гренадеров, с багинетами [9] у ружей на руку, словно торжественный конвой доподлинных заговорщиков.

Так кортеж прошёл по внутреннему коридору государыниной половины до малой внутренней приёмной, где, опершись на стенку устроенного наскоро царского места, на верхней ступени его стояла царственная вдова Петра I. С правой стороны её находился Синод в облачении, с двумя вице-президентами впереди; с левой стоял Сенат. В ряды сенаторов встала и большая часть пришедших, кроме двух генералов, оставшихся с командою в коридоре, должно быть ожидать очереди вступить в залу в своё время.

Кабинет-секретарь Макаров [10] подошёл и подал государыне исписанный развёрнутый лист.

Её величество взяла его и передала вице-президенту Синода архиепископу Феодосию [11] , который, став перед аналоем с крестом и Евангелием, громко прочёл клятвенное обещание для принесения присяги: на верность её величеству государыне Екатерине I Алексеевне, императрице всероссийской.

В эту ночь умер российский император Пётр 1 (1672 – 1725). Он не оставил завещания, поэтому сразу же началась борьба за российский престол. Претендентами были: дочери Петра – Анна и Елизавета, супруга Петра – Екатерина и его десятилетний внук – Пётр II. Самыми предпочтительными были шансы Петра II – как единственного представителя династии по мужской линии. Однако на престол была возведена Екатерина – с помощью гвардейских полков, возглавлявшихся А. Д. Меншиковым.

Архиятер – главный врач. Блументрост Иван-Богдан (1676 – 1756) – родился в России, изучал медицину в Германии. Вернувшись в Россию, был определён сначала к царскому наследнику, затем стал полковым врачом В 1722 году был пожалован архиятером и назначен президентом медицинской канцелярии и придворной аптеки.

Голицын Дмитрий Михайлович (1665 – 1737) – государственный деятель Петровской эпохи. С 1718 года – сенатор и президент камер-коллегии. К императрице Екатерине относился неприязненно и после смерти Петра возглавил оппозицию.

Головкин Гавриил Иванович (1660 – 1734) – первый государственный канцлер в России. Родственник Петру I по матери. С 1677 года состоял при царевиче Петре Алексеевиче стольником, а затем – верховным постельничим. При царевне Софье был особенно привержен Петру и с тех пор пользовался постоянным его доверием. В 1717 году назначен президентом коллегии иностранных дел. При Екатерине I был членом Верховного тайного совета. Ему Екатерина передала на сохранение своё духовное завещание. Он был искусным царедворцем и сумел сохранить своё положение при четырёх царствованиях.

Село Преображенское под Москвой было любимым местом развлечений Петра. Там он сформировал свои потешные полки, из которых потом выросли Семёновский и Преображенский полки, ставшие основой регулярной русской армии.

Меншиков (Меньшиков) Александр Данилович (1673 – 1729) – ближайший сподвижник Петра I. В молодости продавал пироги на улицах Москвы. Через Лефорта познакомился с Петром, стал его денщиком и скоро приобрёл его расположение. С 1697 года они с Петром неразлучны. Его влияние перевешивает даже влияние Лефорта. Талантливый и энергичный, он участвует во всех начинаниях Петра, но не останавливается ни перед чем для удовлетворения своего самолюбия. «Полудержавный властелин», по словам А. С. Пушкина, он чаще всего руководствовался в своих поступках своекорыстными мотивами, был страшным взяточником и казнокрадом. Он увеличивал своё состояние всеми дозволенными и недозволенными средствами. В 1707 году Пётр присвоил ему титул светлейшего князя Ижорского. За Полтавскую битву он получил звание фельдмаршала. В 1714 году была назначена специальная комиссия по доносу на Меншикова, раскрывшая его грандиозные злоупотребления, но всё сходило ему с рук – он отделывался лишь денежными штрафами. При Екатерине I стал единовластным правителем, что вызвало резкое недовольство дворянской оппозиции, организовавшей заговор против него. Обручив малолетнего императора Петра II со своей дочерью Марией, Меншиков пытался укрепить своё положение. Однако его погубило разгулявшееся самовластие. 8 сентября 1727 года Меншиков был арестован и сослан в Раненбург, затем в Берёзов. Все его громадные богатства были конфискованы.

Бутурлин Иван Иванович (1661 – 1737) – государственный деятель. С 1718 года – командир Преображенского полка, который он и привёл во дворец для поддержки Екатерины. Бутурлин, правда, не сразу согласился стать на сторону Екатерины – его уговорил сделать это Меншиков. У Екатерины I Бутурлин был в большой милости, но затем принял участие в заговоре против Меншикова, что и погубило его: он был сослан на безвыездное жительство в свои поместья, а потом лишился всех деревень, кроме одной, где и умер.

Екатерина Алексеевна (1684 – 1727) – вторая жена Петра I. До принятия православия – Марта Скавронская. Была дочерью литовского крестьянина Самуила Скавронского. В Мариенбурге в 1702 году попала в плен, была сначала любовницей Меншикова, вскоре стала фактической женой Петра I. Церковный брак между ними был оформлен в 1712 году. Ещё при жизни Петра Екатерина была коронована – «помазана на царство» – 7 мая 1724 года. Вступив на престол, практически не занималась государственными делами – единовластным правителем при ней стал А. Д. Меншиков, власть которого оппозиция пыталась ограничить созданием Верховного тайного совета

Багинет – штык.

Макаров Алексей Васильевич (1674/1675 – 1740) – один из сподвижников Петра I, участвовавший во всех его преобразовательных начинаниях. Был незнатного происхождения. С 1704 года служил в канцелярии Петра I. С 1713 года – тайный кабинет-секретарь Петра, имевший в своём ведении секретные бумаги. Был одним из тех, кто содействовал воцарению на престоле после смерти императора Екатерины I. При ней ему был пожалован чин тайного советника. Позднее, при Петре II, стал президентом камер-коллегии.

Феодосий был архиепископом Новгородским и вице-президентом Синода. Ещё при жизни Петра проявились его разногласия с светской властью: он, оскорблённый тем, что после смерти Стефана Яворского его не назначили президентом Синода, резко критиковал новые порядки, унижение духовной власти. 22 апреля 1725 года Феофан Прокопович от имени нескольких членов Синода передал Екатерине I донос на Феодосия: он обвинялся в непристойных высказываниях об императрице, о штате правительства. К тому же открылись и другие неблаговидные поступки Феодосия: он забирал из церквей иконы, обдирал оклады и сливал в слитки, а серебряную церковную утварь употреблял на домашние нужды. 11 мая был оглашён приговор: отрешить его от должности, сослать в дальний Корельскии монастырь и содержать там под караулом. Позднее-в августе 1726 года, когда стали известны и другие противоправительственные высказывания Феодосия, Екатерина I приказала конфисковать всё его имущество.