Церковная песня [Гимн Хаоса] - Сальваторе Роберт Энтони. Страница 49

Глава 19. Гули

Они услышали зов камня некроманта, они почувствовали, что мертвые пробудились, и знали, что склеп был потревожен. Сейчас они были голодны – они всегда были голодны – и надежда на поживу падалью, как старой, так и новой, заставила их бежать, низко пригибаясь на ногах, которые когда-то были человеческими. Длинные языки свешивались между острых зубов, разбрызгивая капельки слюны по подбородкам и шеям.

Им было все равно; они были голодны.

Они пробрались по аллее, ныряя в сгущающиеся вечерние тени, и направились к огромному строению. Высокий человек в серых одеяниях околачивался возле больших дверей. Вожак пригнулся еще ниже и бросился в атаку.

Длинные и грязные ногти, такие же крепкие и острые как когти животных, схватили ничего не подозревающего священника за плечо. Его страшные крики только распалили их ярость. Он пытался отбиваться, но холод прикосновения гуля сковал движения человека. Лицо превратилось в маску ужаса, и тут вся стая навалилась на священника, за считанные секунды разорвав его на куски.

Один за другим гули отрывались от обглоданного трупа и бежали к дверям, за которыми наверняка находилось еще больше еды. Но каждый отшатывался назад, прикрывая глаза поднятыми руками, поскольку двери были благословлены и зачарованы от проникновения нежити. Гули еще побродили вокруг, голодные и возбужденные, затем один из них снова услышал зов камня, к югу от здания, и вся стая отправилась на поиски.

Место было сырым, лужицы грязной воды покрывали земляной пол, а мшистые стебли, кишащие насекомыми, росли везде, где только могли найти опору. Даника двигалась осторожно, держа факел на вытянутой руке, и держалась как можно дальше от отвратительного мха.

Ньюандера вся эта растительность беспокоила гораздо меньше, такие растения были естественны для данного окружения, как впрочем, и насекомые, ползающие по ним, а естественные проявления не пугали друида. И все-таки Ньюандер был взволнован гораздо больше Даники. Несколько раз он останавливался и смотрел вокруг, как будто пытаясь найти что-то.

Наконец, его страх заразил и Данику. Она шла рядом, пристально рассматривая друида в свете факела.

– Что ты ищешь? – спросила она напрямик.

– Я чувствую неестественность, – мрачно ответил Ньюандер.

– Зло?

– Твой Каддерли рассказывал о нежити, разгуливающей внизу, – пояснил Ньюандер. – Теперь я знаю, что он говорил правду. Они самое страшное нарушение природного порядка, надругательство над самой смертью.

Даника вполне могла понять, почему друид, чья жизнь основывалась на служении природе, мог быть чувствительным к присутствию нежити, но сам факт того, что Ньюандер на самом деле почувствовал их близость, удивил ее.

– Живые мертвецы проходили здесь? – спросила она, уверенная в правильности ответа. Друид пожал плечами и еще раз нервно огляделся.

– Они близко, – ответил он, – Слишком близко.

– Как ты можешь знать? – настаивала Даника. Ньюандер посмотрел на нее с любопытством и смущением.

– Я… я не могу, – пробормотал он, – И все же я знаю.

– Проклятие? – вслух поинтересовалась Даника.

– Чувства не лгут мне, – настаивал Ньюандер. Вдруг он отпрыгнул назад, как будто услышал что-то.

Мгновение спустя и Даника встрепенулась, услышав визгливый крик у входа в туннель, который сейчас казался размытым серым пятном далеко позади. Она поняла, что кричал Персиваль, но это нисколько не успокаивало, особенно после появления в проходе нескольких сгорбленных силуэтов, направляющихся к Данике и друиду.

– Беги, Даника! – крикнул Ньюандер и повернулся, намереваясь бежать сам.

Даника не двинулась с места. Она видела восемь человекоподобных фигур, хоть и не могла разобрать, были ли это священники из библиотеки, или чудовища. В любом случае, Даника не считала целесообразным бежать, спотыкаясь, по темному коридору с хорошими шансами угодить в засаду и сражаться на две стороны. Еще, Даника не могла бросить Персиваля. Она станет драться за бельчонка так же, как дралась бы за любого другого друга.

– Это нежить, – стал пояснять друид, и тут же им в ноздри ударил гнилостный запах гулей. Вонь многое сказала Ньюандеру об их противнике, и желание убежать только усилилось. Впрочем, было уже поздно.

– Не дай им поцарапать тебя, – посоветовал он. – Их прикосновение замораживает до костей.

Даника низко пригнулась, полностью сосредоточившись на обстановке. Над ней Персиваль скакал по деревянной подпорке, за ней Ньюандер начал тихо произносить слова заклятия, а перед ней неслась стая гулей, правда теперь уже медленнее, из уважения к горящему факелу.

Стая остановилась в дюжине шагов от Даники. Девушка видела их желтые болезненные глаза, но в отличие от глаз мертвецов, в этих глазах билось голодное пламя. Она чувствовала их зловонное дыхание и видела длинные заостренные языки, хлещущие по мордам наподобие языков змей. Даника пригнулась еще ниже, чувствуя их растущее возбуждение.

Стая бросилась вперед, но первым удар нанес Ньюандер. Когда гули пробегали под перекладиной, мох ожил. Как ветки привязали Данику к кровати, так и сейчас растения набросились на пробегающих гулей. Три твари запутались полностью, две других бились и плевались в жуткой ярости, пытаясь освободиться от опутавших ноги ростков, но трое прорвались.

Вожак бросился на Данику, которая неподвижно стояла не проявляя страха. Она не нарушала стойку до последнего момента, подманивая гуля так близко, что Ньюандер предостерегающе вскрикнул.

Но Даника полностью владела ситуацией. Ее факел ударил внезапно, попав горящим концом прямо в глаз гулю. Тварь отпрыгнула и издала визгливый крик, от которого у Даники пошли мурашки по коже.

Даника добавила гулю во второй глаз, но для этого ей пришлось раскрыть защитную стойку. Второй враг появился позади первого, пытаясь достать ее своими руками.

Даника уже собралась пробить правой рукой, но вспомнила предостережение Ньюандера, понимая, что ее ручка куда короче гулевой. Но Даника могла и по-другому. Она внезапно откинула назад голову, так далеко, что казалось, она сейчас упадет. Такой трюк очень удивил атакующего гуля, и даже Ньюандер удивленно выдохнул, когда Даника не упала. Опираясь на одну ногу, она ударила второй, попав нападающему прямо в подбородок. Челюсть захлопнулась, и откушенный язык упал на пол. Чудовище замерло на месте, истекая красно-зеленой кровью и мускусом.

Но Даника еще не закончила. Она бросила факел и прыгнула вверх, ухватившись за балку, ударила ногой гуля в лицо. Затем последовала еще серия ударов.

Третьему подоспевшему гулю досталось ничуть не меньше. Ньюандер протянул раскрытую ладонь и пробормотал несколько слов, вызвав огненный шарик вроде того, каким он зажег факел у входа. Как только гуль подобрался поближе, Ньюандер бросил огненный снаряд. Он попал гулю в грудь и вместо нападения на друида, тот занялся сбиванием пламени с себя самого. Это ему почти удалось, когда прилетел второй снаряд. Затем был и третий, разлетевшийся снопом искр, попав гулю прямо в лицо.

Все еще вися на балке, Даника ударила в последний раз. Она услышала, как треснули шейные позвонки чудовища, но умирающий гуль успел оцарапать ей ногу. Грязный ноготь прочертил кровавую полоску на ее икре. Даника с ужасом взглянула на царапину, чувствуя, как на нее наваливается паралич. «Нет!» – зарычала она, вспоминая все годы тренировок, все свое учение, чтобы бороться со смертельным холодом, сковывающим кости.

Она спрыгнула с балки и схватила факел, с облегчением ощущая, что нога ее еще держит. Теперь ей управлял гнев; часть учения Даники состояла именно в том, чтобы знать, когда стоит прогнать гнев, а когда позволить ему руководить своими действиями. Гуль с обожженными глазами крутился на месте, размахивая руками, пытаясь ударить хоть что-нибудь. Он заходился голодным и злым криком.

Даника взяла факел двумя руками и со всей силы ударила гулю в горло. Тот дико забился, успев несколько раз ударить по рукам Даники, но разгневанную девушку это не остановило. Она еще дальше протолкнула факел в глотку чудовища, проворачивая его, пока гуль не затих.