Море Мечей - Сальваторе Роберт Энтони. Страница 50

Вскоре вся четверка уже стояла в большом прием ном зале замка Аук перед лордом Ферингалом и леди Меральдой. Хозяину было около тридцати, у него были вьющиеся темные волосы, темная густая бородка и довольно хмурый вид, а молодая госпожа, необычайно красивая, со иссиня-черными волосами и молочно-белой кожей, все время лучилась приветливой улыбкой.

— Полагаю, вы желаете получить награду, — предположила дородная женщина с брюзгливым лицом, стоявшая слева и чуть позади Ферингала, — его сестра.

Управляющий Темигаст неловко закашлялся.

— У тебя что, столько золота, что его даже можно разглядеть? — грубо спросил Бренор.

— Мы не нуждаемся в деньгах, — поспешно вмешался Дзирт, стараясь умиротворить обоих. В конце концов, Бренору пришлось мыться, а это всегда приводило его в дурное расположение духа. — Мы здесь лишь затем, чтобы доставить домой раненых, а также пленника. Однако мы были бы вам обязаны, если вы сообщили бы нам, не удалось ли узнать от пленного что-нибудь касательно известной пиратки по имени Шила Кри, Именно ее мы и разыскиваем.

— Конечно, мы передадим вам все, что узнаем, — ответила Меральда, опередив мужа. — И даже больше.

Мы готовы предоставить вам все, в чем вы нуждаетесь.

Дзирт заметил, как недовольно поглядела на юную хозяйку другая женщина, и решил, что они враждуют.

— Вы можете остаться у нас до конца зимы, если хотите, — продолжала Меральда.

Ферингал удивленно глянул на нее, но промолчал.

— Можно подыскать в деревне пустующий дом… — начала сестра молодого хозяина.

— Мы поселим их в замке, Присцилла, — заявила госпожа Аукни.

— Фери! — возмущенно вскричала дама.

— Помолчи, дорогая сестрица, — раздраженно оборвал ее лорд Ферингал — видно, сестра частенько донимала его. — Не заставляй нас краснеть перед столь уважаемыми гостями — они спасли трех моих верных солдат и отомстили этим чудовищам-ограм за наши потери.

— К тому же они могут нам много рассказать о дальних странах и таинственных кладах, — добавила Меральда, и глаза ее восхищенно блеснули.

— Боюсь, мы задержимся только на ночь, — сказал Дзирт. — Дорога предстоит долгая и трудная. Мы намерены еще до весны разыскать и наказать пиратку Кри, пока она не вывела корабль в открытое море и снова не начала бесчинствовать в водах Лускана.

На лице Меральды ясно выразилось разочарование, но Ферингал кивнул — ему было все равно, останутся гости или уйдут.

В этот вечер в честь героических гостей лорд и леди Аукни устроили грандиозный пир, на который явился и Донбаго, сообщив приятные новости о том, что его брату и другому солдату уже лучше и скоро они поправятся.

Все ели (причем Бренор с Реджисом слопали больше всех остальных, вместе взятых!), говорили и смеялись. А леди Меральда слушала рассказы о дальних землях, которых друзья, истоптавшие столько башмаков в дорогах, могли поведать в избытке.

Когда было уже поздно, Кэтти-бри незаметно подмигнула Дзирту и увела его в комнатку по соседству, где они могли побыть одни. Они сели рядышком на кушетку, стоявшую под ярким, хотя и незатейливым гобеленом.

— Как думаешь, сказать ей о ребенке? — спросила девушка, кладя руку на здоровое плечо Дзирта.

— Боюсь, это принесет ей только большую боль, — ответил дроу. — Может, потом когда-нибудь, не сейчас.

— О, вы должны это послушать! — раздался голос Меральды, показавшейся в дверях. — Король Бренор рассказывает необыкновенно захватывающую историю — о том, как темный дракон отобрал его королевство.

— Мы ее знаем слишком хорошо, — с улыбкой ответила Кэтти-бри.

— Но было бы невежливо не выслушать ее снова, — добавил Дзирт, вставая. Он подал руку Кэтги-бри, она тоже поднялась, и оба прошли мимо Меральды.

— Так вы надеетесь его найти? — вдруг спросила их хозяйка Аукни.

Друзья застыли на месте и одновременно обернулись к ней.

— Того вашего друга, — пояснила Меральда, — который помогал вам отвоевать Мифрил Халл, по словам дворфа. — Она помолчала, пристально глядя на друзей. — Вы зовете его Вульфгаром.

Дзирт с Кэтти-бри некоторое время стояли молча — женщина явно очень нервничала, она кусала губы и искательно заглядывала дроу в глаза.

— Мы надеемся, что разыщем его, разыщем целым и невредимым, — тихо ответил Дзирт, чтобы не привлечь внимания остальных.

— Меня волнует…

— Мы все знаем, — перебила Кэтти-бри.

Леди Меральда напряженно выпрямилась.

— Ребенок здоров и в безопасности, — заверил ее Дзирт.

— А как ее назвали?

— Кэлси.

Меральда вздохнула и взяла себя в руки. Глаза ее были печальны, но она заставила себя улыбнуться.

— Пойдемте, — негромко произнесла она. — Послушаем, что рассказывает дворф.

— Его повесят, как только мы найдем веревку, достаточно прочную, чтобы выдержать такую тушу, — рано утром следующего дня сообщил друзьям лорд Ферингал, когда они, готовясь отправиться в путь, стояли в обширном холле замка Аукни.

— Он мнил себя таким сильным, — хихикнул лорд. — А ночью хныкал как дитя!

Дзирт, Кэтти-бри и Реджис поморщились, а Бренор одобрительно кивнул.

— Он действительно входил в большую шайку, — продолжал Ферингал. — Наверное, они пираты, хотя тупица, похоже, не знает этого слова.

— Возможно, это Кри, — согласился дроу. — Откуда, по вашему мнению, явились эти великаны?

— С южной стороны какого-то отрога, — ответил Ферингал. — Огр так и не признался прямо, но мы считаем, он знает что-то об ущелье Минстера. Для зимы прогулка не из легких, наверняка там снега полно.

— Не из легких, но надо идти, — ответил Дзирт.

В этот момент в зал вошла леди Меральда, в нежном свете утра столь же прекрасная, как и вечером. Она задержала взгляд на дроу и Кэтти-бри, одарив каждого благодарной улыбкой.

Оба отметили, как при этом недовольно посмотрел лорд Ферингал на жену. Видно, раны его еще не зажили, имя же Вульфгара, которое наверняка не прошло мимо его ушей, больно его задело.

Можно не сомневаться, что свой гнев лорд Аукни выместил ночью на пленнике.

Четверо друзей вскоре покинули его владения, хотя на востоке собирались тучи.

Только леди Меральда, стоя на парапете между надвратными башнями, кутаясь в роскошные меха, смотрела им вслед.

Даже издали Дзирт и Кэтти-бри могли различить боль и надежду, притаившиеся в ее глазах.

Часть IV. Погоня за смыслом

Погода была ужасной, от холода немели пальцы, снег залеплял глаза, даже моргать было больно. На каждом перевале подстерегали опасности — то лавина сойдет, то чудовище неожиданно выскочит. Каждую ночь мы ложились спать, рискуя оказаться похороненными под снегом в нашем убежище.

Не раз и я, и мои бесценные друзья оказывались в смертельной опасности. Но никогда прежде радость так не переполняла меня.

У нас была цель, она вела нас через глубокий предательский снег. Цель ясна, направление понятно. Мы боролись за то, во что верили, и, пересекая снежные горы в поисках пиратки Кри и Клыка Защитника, были послушны зову сердца.

Многие ищут короткую дорогу к истине, но все же обойти простейшие принципы невозможно: только пре одоление трудностей ведет к достижениям, и только достижения дарят истинную радость и уверенность, что мы чего-то стоим. Я часто слышал, как люди причитали, что были бы счастливы, обладай они царскими сокровищами, и никогда не спорил с ними, хотя знал, что они не правы. Я, конечно, согласен, что бедняка на какое-то время может осчастливить богатство, но дорога радости не мостится золотом, особенно незаслуженным, это заблуждение.

Дорога радости вымощена чувством уверенности в себе и ощущением собственной значимости, сознанием того, что ты сделал мир чуточку лучше, что боролся за свои идеалы вопреки всему.

Во время путешествий с капитаном Дюдермонтом мне случалось обедать с богатейшими семействами Глубоководья, я делил пишу со многими наследниками состоятельных домов. К ним принадлежит и сам Дюдермонт — его отец был одним из самых крупных земле владельцев в южной части города. И многим молодым аристократам неплохо было бы равняться на капитана, не пожелавшего довольствоваться тем, что получил от рождения, без всяких заслуг. Еще в очень юном возрасте он понял, как коварно богатство, доставшееся без труда. Поэтому славный капитан, повинуясь велению сердца, уже в молодости выбрал свой путь и теперь изо всех сил старается сделать воды вдоль Побережья Мечей безопасными для честных моряков.