Эпизод II: Атака клонов - Сальваторе Роберт Энтони. Страница 48

Сточки зрения любого жителя Набу, даже гунгана, картина была совершенно обычной дети играют в песке, взрослые без дела греются на нежарком, ласковом солнце или болтают о пустяках в аккуратных, ухоженных садиках, которые отделены друг от друга низенькими живыми изгородями. Одним словом — идиллия. С точки зрения Анакина Скайвокера, это было нечто неслыханное. На Татуине дома либо лепились друг к другу (в городах), либо стояли так далеко друг от друга (в пустыне) и все были одинакового цвета с окружаюших их песком На Корусканте не было даже улиц, что уж говорить об изгородях, сплетенных из живых растений, и садах. Лишь пермакрит старых зданий и серые прямоугольники небоскребов Люди там не болтали друг с другом, и никто не отпускал детей гулять без присмотра.

Пока Анакину нравилось то, что он видел. Впечатление портило лишь подозрение, что день на четвертый он взвоет в этой идиллии от тоски.

Он успел сменить одежду беженца на привычные тунику и плащ. Падме тоже переоделась. Она вообще переодевалась чуть ли не каждый час Сейчас ей захотелось побыть в чем-нибудь простеньком. По местным меркам, конечно. А еще говорят, что на Корусканте женщины одеваются вычурно… Когда Анакину надоедало смотреть по сторонам, смотрел на Падме. Он решил, что она может носить что угодно. Ему так нравится.

Скайвокер ухмыльнулся при воспоминании о сложных конструкциях — которые не осмеливался назвать одеждой, — положенных когда-то Амидале по королевскому статусу. Неудивительно, что у нее было столько горничных и компаньонок.

Сейчас Падме ему нравилась больше. Все эти королевские безделушки были очень красивы, но прятали ее настоящую А громоздкие парики с перьями и бубенчиками! Конечно, сейчас на ней тоже было многовато одежды, но зато — не из толстой узорчатой ткани, под которой фигуру девушки не смог бы разглядеть даже самый великий джедай.

Анакин хотел видеть Падме, а не одежду и грим.

— Вот мой дом! — воскликнула спутница, выдергивая Анакина из приятных мечтаний.

Он отследил ее взгляд.

Простое, но симпатичное здание, естественно, все в цветах и лианах. Падме прямиком направилась к небольшому крыльцу. Анакин не решился.

— Что такое? — крикнула ему Падме, с удивлением не обнаружив его рядом с собой — Только не говори, что стесняешься!

— Нет, я… — рассеянно начал Скайвокер.

От объяснений его спасли — через двор с восторженным воплем бежали две малышки. Словно два колобка катились встречать гостей. Анакин никогда не видел, чтобы Падме так улыбалась. Амидала нагнулась — подхватить на руки сразу обеих девчушек. У одной вокруг головы легким пухом витали светлые кудряшки. Вторая, темноволосая, чуть-чуть напоминала саму Падме.

— Риоо! Пуха! Я так рада вас видеть, — Падме осыпала девочек поцелуями, опустила на землю и, взяв за руки, подвела к остолбеневшему падавану.

— Это Анакин, — сказала она. — А это Риоо и Пуха.

Зардевшая парочка застенчивым дуэтом пролепетала: «Привет…» Падме захохотала, Скайвокер улыбался, скрывая неловкость. Робость малышек продлилась недолго. Примерно столько, сколько им понадобилось времени, чтобы углядеть астродроида, из последних сил догонявшего убежавшую вперед хозяйку.

— Р2! — прокричали девочки в унисон, вырвались из рук Падме и, налетев на дроида, заключили его в объятия.

Р2Д2 восторженно свистел и гудел им в ответ, объясняя, что и он рад их видеть.

Идиллия, повторил про себя падаван. Здесь, в окружении красивых старых домов, среди садов и фонтанов, в детской радости не было ничего необычного. Он вдруг вспомнил, как они возились с друзьями в горячей пыли на грязных, провонявших улицах Мос Эспа. И как мама приносила им напиться воды. Он опять огляделся. Трудно оценить прелесть глотка прохладной воды, если вокруг сплошные озера и реки.

От дома к ним шла молодая темноволосая женщина, копия Падме.

Нет, не совсем, отметил про себя Анакин. Женщина была чуть постарше, чуть поплотнее… лишенная идиллической неприкосновенности Падме, что ли. И этим похожа на маму. Жизнь уже коснулась ее не один раз, и не всегда прикосновение было нежным. Но не злым. Скайвокер смотрел, как женщина обнимает Падме. Да, сказал он себе. Такой станет Падме, когда будет более уравновешенной и спокойной. Когда ее пустое сердце заполнится. Он не удивился, когда Падме сказала, что женщину зовут Сола и что она — ее старшая сестра.

— Папа с мамой будут счастливы, — сообщила Сола сестре. — Недели были тяжелые.

Падме нахмурилась. Значит, известие о покушении уже добралось до Набу. Родители, разумеется, в курсе. Отец в ярости, мать в тревоге.

— Мама готовит обед, — добавила Сола. — Ты, как всегда, успела вовремя.

Она пошла к дому, сделав знак следовать за ней. Правда, Падме пришлось подождать, пока ее телохранитель все же дотащит чемоданы до крыльца. Потом сенатор взяла Анакина за руку и ввела его в дом. Позади них Р2Д2 стоически терпел ураганные приветствия маленьких девочек.

Изнутри дом был таким же уютным, каким выглядел снаружи. Тут все оказалось на удивление просто. Ни световых панелей и трубок, от яркого света которых слезятся глаза, ни компьютерных терминалов, ни мониторов. Мебель мягкая и удобная, пол — либо прохладный, шершавый камень, либо пушистый ковер. И много места. Совсем не похоже на рациональный Корускант или суровый, сдержанный Татуин.

Следующее знакомство прошло не так гладко. Широкоплечий мужчина, у которого лицо казалось одновременно и простодушным, и умным, и сочувственным, вывел под руку женщину, в которой Анакин без слов признал маму сестер. Падме во время представления всех друг другу стояла смирно с такой невинной и чистосердечной улыбкой на полных губах, что сумела бы обезоружить жаждущую крови банду гаморреанцев.

Впрочем, первая минутная неловкость прошла, и вскоре Анакин, Падме и ее отец уже были усажены за стол. Все трое молчали, прислушиваясь к суматошным приготовлениям на кухне. Оттуда неслось позвякивание посуды и голос Солы, уныло повторяющей: «Мам, уже хватит, достаточно, хватит…» Каждый раз отец с дочерью с пониманием переглядывались. Анакин рассеянно улыбался, украдкой осматриваясь по сторонам. В этом доме ему хорошо молчалось.