Стрельба в невидимку (Десерт для серийного убийцы) - Самаров Сергей Васильевич. Страница 14

Милицейский “уазик” с бортовой рацией разгрузился, не слишком вежливо передав задержанного с рук на руки сыщикам из горотдела. Командовавший операцией оцепления городского бора капитан Ракушкин спросил у Лоскуткова:

— Можем сниматься?

Лоскутков посмотрел на капитана таким уничтожающим взглядом, что тот невольно поежился.

— Дежурить до двадцати трех, как и планировали. Завтра все повторяем. И послезавтра — тоже. План продолжает работать до конца.

И майор посмотрел на задержанного.

Мужчина средних лет. Физически, похоже, очень сильный. Лице грубое, с неровной кожей. Но держится с достоинством, даже со злостью. Так, словно гордо и возмущенно ждет объяснений. По внешнему виду можно его принять за военного. И камуфлированная форма, хотя и без погон, дает ему определенную характеристику. В лице затравленности, которая часто бывает у задержанных, не видно. Но его если и задержали вблизи места преступления, то не с поличным. И на приманку — специально запущенную машину с сотрудником и сотрудницей горотдела — он не клюнул. Может быть, заметил засаду, может быть, сами парни из оцепления поторопили события? Пока предъявить ему что-то серьезное невозможно. И он это знает.

Версия с военным уже отрабатывалась.

Ведь преступник оставил на земле отпечаток башмака военного образца. Поэтому на камуфлированную форму так быстро и клюнули.

Хотя в нынешние времена ее носит множество людей, не имеющих к армии никакого отношения. И охранники различных фирм, и рыбаки, и просто бомжи, удачно посетившие для ночлега какой-то склад.

Правда, след есть и еще один. Под ногтями одной из последних жертв нашли остатки чьего-то кожного покрова. Женщина сопротивлялась, пыталась царапаться. Хорошо, если оцарапала преступнику лицо. Тогда это — примета. Вся милиция города предупреждена — оцарапанных мужчин высматривают среди прохожих. Только вчера было два случая задержания. Но оба мужчины оказались жертвами семейных сцен. Когда одного из них привезли домой для подтверждения алиби, то жена попутно оцарапала лицо и сержанту-милиционеру. С характером попалась женщина. А сегодня утром другие патрульные задержали и этого пострадавшего сержанта. Тоже проверяли.

При задержании сержант получил еще одну травму — трещину ребра. Не надо было сопротивляться и качать права. Посмеялись, когда все выяснили, все — кроме пострадавшего.

Но остатки кожи из-под ногтей убитой взяли на анализ, и эксперты определили ДНК преступника. Это немаловажный фактор. Только вот как бы до самого преступника добраться? Не будешь же проверять ДНК у всех мужчин города, хотя Лоскуткову такая мысль в голову и пришла.

“Уазик” поехал на место дежурства. Капитан Ракушкин, пока машина разворачивалась, проводил взглядом задержанного и офицеров, горотдела, поднявшихся на крыльцо. Все это, по правде говоря, уже порядком надоело.

Опыт подсказывал, что когда много шума, то результат чаще всего бывает нулевой. Да и где гарантия, что этот Леший совсем задурел и снова захочет проявить себя? И так он “поработал” достаточно плотно. Теперь должен, по логике вещей, на какой-то период успокоиться и “отлежаться”. Если с головой только дружит...

В такой промозглый день хорошо бы посидеть в кабинете и попить пивка, поболтать с сослуживцами. А приходится таскаться по дороге в ожидании неведомо кого. Еще хорошо, что в машине, а остальным-то каково?

Уже на подъезде к бору затрещала старенькая рация.

— Слушаю. Капитан Ракушкин.

— Капитан, у нас еще один задержанный.

Тоже странно себя вел. И с ножом.

— Выводите прямо к дороге. Осторожнее только, чтобы не сбежал и чтобы вас никто посторонний не заметил. Сейчас подъеду.

Может быть, прав майор Лоскутков и оцепление снимать рано? Кто его знает, этого маньяка... Любой маньяк — это психически ненормальный человек. Значит, от него можно ожидать чего угодно. От полного истерического бегства до повторения попыток нападения.

— Ты что, подставить меня хотел? — орет Паша.

Кабинет у Лангара — солидный. Мебель одна чего только стоит. Из мореного дуба.

А уж по площади помещеньице — в футбол здесь можно играть. Матч на Суперкубок.

И все болельщики лежа поместятся. Сам Лангар повернулся к говорившему квадратной спиной, упорно смотрит в окно и не отвечает.

Будто в носу ковыряет и не хочет, чтобы это увидели.

— Тоже мне, мальчика нашел! — Паша Гальцев от молчания Лангара только раззадоривается и дышит шумно, как кипящий чайник. Начинает ходить по кабинету, переставляя длинные ноги, как ножки чертежного циркуля. — Еле — мать их за ногу! — выкрутился.

Ладно, там мент попался, который глаза под подушкой забыл. Мои же фотокарточки у каждого участкового есть. А если бы узнал? Пришлось бы еще одну статью “прицепом” брать...

Лангар движением аккуратного хозяина поправил штору на окне, словно закрылся ею от какого-то наблюдателя с улицы, потом за эту штору еще раз выглянул и медленно повернулся к Паше лицом. Улыбнулся примирительно и сказал спокойно:

— Подожди ты, Пашок, не суетись... Сейчас все выяснится. Позвонят и сообщат тебе, что это за мент и откуда он взялся. Меня предупреждали, что квартира должна быть абсолютно чистой. И ты же сам видел — она была опечатана. Но это дело третье, если не пятое.

А зачем, скажи на милость, тебе надо было смотреть на этого ненаглядного мента? Сам ведь, как всегда, на рожон лезешь. — Достаточно хорошо зная Пашу, Лангар умело перевел разговор на нужную тему, чтобы “сбросить пар” из “чайника”. — Спустился бы в лифте без проблем...

Паша улыбнулся ответно. И сразу его агрессивный пыл растворился, пропал. Он отходчивый по характеру. И легко все и всем прощает.

— Ничего ты не понимаешь, — голос его игриво тянется. — В этом же — весь интерес.

Иначе — зачем жить?

Он сам не знал, зачем так поступил. И зачем поступал подобным образом всегда. Вот, например, в прошлом месяце аккуратно, словно руки перед обедом вымыл, обчистил квартиру солидного, по местным меркам, бизнесмена. Весьма известного в городе. Такой пустяк, как сигнализация, которую он отключил и включил заново, его не радовал. Дите неразумное с закрытыми глазами справится. И стенной домашний сейф — для чего только такие японцы делают? — доставил удовольствие лишь своим содержимым. А хотелось чего-то такого, чтобы в груди пойманный воробей затрепетал крыльями... И Паша не удержался, перед уходом слегка “отдохнул” — заварил кофе и разлил по керамическим кофейным чашкам, расставленным им же на кухонном столе. На шесть персон — полный расклад при приеме дорогих гостей. И приготовил бутерброды с ветчиной. Нарезал тоненько и аккуратненько, словно всю сознательную жизнь кулинарным дизайном занимался. Одну чашку кофе выпил и бутерброд надкусил. Потом доел и соорудил новый. Ветчина свежая понравилась.