На войне как на войне - Самаров Сергей Васильевич. Страница 7

Дверь за Людмилой Ивановной закрылась.

Генерал посмотрел на капитана долгим взглядом, показывая свое отношение к происшедшему, но опять ничего не сказал и прошел в квартиру первым, аккуратно поставил «дипломат» рядом с креслом и только тогда осмотрелся. Обычная квартира с не слишком старой мебелью и в меру пожелтевшими потолками. Вид из окна на самый обыкновенный плохо благоустроенный двор. Да еще соседство стройки добавляет беспорядок. Похоже, что из-за забора, который возвели строители, многим приходится делать крюк, проходить как раз через их двор. Хоть это хорошо. Меньше местные жители будут обращать внимание на новых жильцов, если придется вдруг здесь задержаться. А время пребывания в городе зависит не от них самих.

Генерал прошел к креслу и сел, зачем-то постучав ладонями по подлокотникам, словно проверяя мебель на прочность, вытянул ноги.

— Докладывайте.

И не предложил капитану даже сесть. Спутник генерала сам выбрал себе место на диване. Этот чувствовал себя при генерале более свободно. Оно и понятно — каждый день общаются и пообтерлись.

— Во время отсутствия основного объекта нами были установлены подслушиваюшие устройства в его квартире. Вынужденно сделали так, чтобы без телефона обошлось. У него аппарат определяет прослушивание. Есть в этом большие неудобства. Неизвестно, что будет говорить звонивший. Но иначе — никак... Объект — человек осторожный и опытный, судя по его послужному списку. Мы и не знали, что у нас в городе живут люди с таким прошлым, пока вы не прислали на него документы. Рисковать мыне стали.

Майор почесал затылок и выдал фразу, которую ни генерал, ни тем более капитан не поняли до конца:

— Если определитель прослушивания реагирует на изменение токовой нагрузки на линии, то его можно обойти. Существуют мини-чипы, которые стабилизируют ток на конечном проводе, точно самоподстраиваясь под момент прерывания. Я такую технику на брюссельской выставке видел...

— У нас, к сожалению, в области Брюсселя нет, — пробурчал капитан слегка недовольно. — Есть только Париж и Варна, Фершампенуаз и Берлин. Населенные пункты так называются. В прошлом веке казаки с войн возвращались и так свои хутора называли. Но техникой такой мы не обладаем даже в этих населенных пунктах. Про областной центр я уже и не говорю...

— Санкцию получали? — продолжая прерванный майором разговор, спросил генерал почти презрительно. Он всегда был плохого мнения о сотрудниках своего ведомства на местах — в провинции, и потому хорошего от них не ждал.

— Зачем же, как было приказано... Все негласно.

— А здесь хоть «прослушки» нет? — спросил генерал, оглядывая комнату.

— Ну что вы, товарищ генерал... Это же служебная квартира. Здесь все стены нашпигованы электроникой. Генератор на генераторе стоит — глушат. Даже при открытом окне с дистанционным лазерным звукоснимателем прослушать невозможно. Окно, кстати, открыть? — спросил он, шагнул в сторону и уже взялся было рукой за шторку.

Капитан сам почувствовал, каким он оказался плохим актером под пристальным начальственным оком — заволновался и предложил открыть окно только для того, чтобы отвлечь внимание от своего лица. Боялся, что выдаст себя неуверенным выражением — в квартире прослушивающая и записывающая аппаратура стоит, и все действия московских гостей должны строго контролироваться и документироваться. Такую установку дали из отдела внутренних расследований головного управления. И предупредили о предельной осторожности. Генерал со спутником не должны ничего знать.

— Не надо, — сказал генерал коротко, но категорично. — Еще не жарко. Продолжайте докладывать.

— Ангелов вернулся...

— Объект!.. — поправка прозвучала резко.

— Объект вернулся только вчера во второй половине дня. Пока отдыхает. Ни в какие контакты не вступал. Никуда не ходил и у себя никого не принимал. Единственно, пытался дозвониться какой-то женщине — одной из многочисленных своих подруг, — но не застал ее дома...

— Они должны были приехать позавчера.

— На сутки задержались в Уфе. В Чечне и уфимцы дислоцируются. И наши везли попутно подарки от башкирского совета ветеранов. Их так попросили. На обратном пути пришлось остановиться, рассказывали, как там парням служится. В Уфе им стол накрыли, так что — не смогли вовремя выехать...

— Понятно. Объект, кстати, не сильно удивился, что его пригласили в Чечню съездить?

— А чему тут удивляться? Он уволен из армии с правом ношения формы. Имеет четыре боевых ордена и кучу медалей. Если уж с ними ветеран Второй мировой ездил — старик за семьдесят, то как же ему отказаться... Нет... Все чисто прошло. Предложили из облвоенкомата, он сразу согласился.

— Понял. Второй объект?

— У второго объекта работает на нас секретарша. Она уже третий год потихоньку «постукивает». С ее помощью был установлен «жучок» в телефонный аппарат Захватова...

— Объекта... — теперь уже более жестко поправил генерал несообразительного офицера.

— Объекта, — торопливо согласился капитан. Очень торопливо. Он умышленно показывал свое трепетное отношение перед сотрудниками центрального аппарата. Пусть считают его таким. Глуповатым, хотя и желающим услужить. А он будет про себя посмеиваться. Очень они сейчас боятся, что кто-то сможет подслушать, кто-то сможет записать их разговор и выяснить предмет интереса москвичей. А капитану дано задание провоцировать приезжих, раскрывать так, чтобы дискеты с записью разговоров могли стать неопровержимым документом. Что он с удовольствием и делает.

— Вот и все... Ждем дальнейших событий. Второй объект обязательно позвонит первому. Насколько я понимаю, вы все для этого сделали? — И наивная улыбочка провинциального клоуна в погонах. Без такой улыбочки никак нельзя...

Капитан может задать такой вопрос — должны понимать приезжие — только от непробудной глупости, природной болтливости и желания угодить. Генерал не нашел нужным ответить, но майор, уже раскрывший на столе свой ноутбук и разматывающий провод, чтобы присоединить модем к телефону, человек добродушный. Он не может сердиться, когда к нему обращаются с открытым сердцем.