Время теней (Правила абордажа) - Самаров Сергей Васильевич. Страница 38

— Они сегодня отправляются в разведывательный рейд. Макаров подозревает, что сепаратисты применили психотронное оружие.

— И по этому поводу вы запросили рапорт?

— Да.

— По телефону... Открытым текстом...

— А я разве сказал, что мы тоже интересуемся именно этим? А вообще сбор информации — это наша прямая работа. Так что ничего страшного. Тем более твой телефон подключен к сканеру и прослушивание ты определил бы...

— Ну так что мы будем делать конкретно?

— Весь вопрос упирается в согласие Тарханова.

Как только что-то выяснится, сразу начнем подготовку. — Сам того не замечая, генерал взял инициативу в свои руки. — А если с Тархановым выйдет пустышка, что я вообще-то могу предположить, то естественно будет, что операцию возглавит Макаров.

Теперь, после разговора с Югославией, генерал невольно взял часть ответственности на себя. И он уже не пожелал пускать операцию на самотек. Голос его стал жестким и решающим, каким и положено быть голосу руководителя.

Полковник, ранее упорно не желающий видеть капитана Макарова командиром группы, теперь возразить не решился. Слишком большой козырь выпал на руки генералу Костомарову — рапорт командира «Команды теней» по интересующему вопросу, попав к руководству, вообще минуя Старикова, поставил бы жирный минус в его послужном списке.

Через час позвонил Василий Афанасьевич и доложил, что разбушевалась мафия. В городе весь день идет охота на людей из враждующих группировок.

Еще через час, не дождавшись повторного звонка от куратора, полковник Стариков позвонил домой предупредить жену, что задерживается дольше, нежели предполагал. Возможно, придется опять заночевать в управлении. Жена бросила трубку, и Стариков сразу постарел, стал несчастным, словно бездомный лишайный котенок.

Генерал посматривал на него даже с жалостью.

Глаза у полковника слипались, лицо стало совсем серым. Но упорства или, может быть, упрямства ему хватало. Он держался.

Скоро следующий звонок сообщил, что застрелена жена Тарханова, а в доме у отставного майора неизвестными убийцами произведен обыск. Что искали — неизвестно.

Стариков после этого сообщения из устало-серого стал сначала растерянно-пунцовым, потом испуганно-белым. Это могло принести ему крупные неприятности, стоит только захотеть генералу. Одно дело, когда подставляются под пули какие-то мафиози, и совсем другое, когда жена сотрудника, хотя и бывшего. Но сотрудника, на которого возлагаются основные надежды при проведении операции в Македонии и Югославии.

— Я тебе, полковник, не завидую... — сказал генерал, не глядя собеседнику в глаза.

— Да, из этого может получиться скандал...

— Скандал?.. — Владимир Андреевич возмутился. — Ладно, если тебя совесть не замучает, то пусть это будет скандал. Только я вижу последствия гораздо более для тебя тяжелые — если Тарханов узнает организатора всей этой заварушки. А я — уж извини — умываю руки. Не хочу в этой подлости участвовать и ложусь в госпиталь на комиссию. Все!

Он встал и уже отодвинул кресло, когда снова раздался телефонный звонок. Судя по тому, как расслабился деревянный до этого Стариков, пришло какое-то утешительное сообщение.

— Тарханов только что был у куратора. В одиннадцать утра он вылетает в Москву. Он согласен, — положив трубку, сказал полковник.

— А я в глаза ему посмотреть не смогу... — сказал генерал. — И не буду смотреть. Все! Я же сказал — в госпиталь и на пенсию...

Погода изменилась внезапно, словно весна вдруг проснулась и заулыбалась. Видимо, на таких резких переменах сказывалась близость моря. Солнце смотрело так, словно девушка по щеке тебя гладит.

Юрьев вел себя как капризный ребенок — просто рвался пойти в разведку вместе с Макаровым. Это и понятно, капитан желал доказать, что он не трус, что просто случилось что-то ему самому непонятное.

И он желал восстановить свое имя боевого офицера.

Но кому-то надо было оставаться и с «Командой теней», и потому Слава жестко приказал Саше отправиться на базу с основным составом, по пути приложить все усилия, чтобы собрать недостающих.

Да и груз от Интерпола должен был вот-вот подойти. Тобако, как Слава понял, не из тех ребят, которых смутят натовские запреты на контакты с Югославией. Он свое слово сдержит. И надо не прозевать момент, а то сербский полицейский спецназ, который квартируется на одной базе с «тенями», все растащит по своим отрядам.

С собой Слава взял девять человек. Предварительно по карте высчитали весь маршрут движения «Команды» до «события X» и после. Слава решил вести группу чуть восточнее того места, где стояли сербы. Километра на два в глубь позиций сепаратистов.

Если их части все еще там, то следовало проскользнуть между ними.

Выступление наметили на начало темноты. «Теням» по долгу службы положено работать по ночам.

Пока же выставили посты и легли отдыхать. Но поспать Славе опять было не суждено.

Зазвонил за пазухой спутниковый телефон.

— Капитан Макараджич. Слушаю.

— Славко, — раздался голос полковника Ратковича. — У меня появились сведения. Похоже, ты прав. Из Македонии наши друзья сообщили, что какая-то небольшая американская часть, под усиленной охраной сепаратистов, пересекла границу накануне нашего выступления. Понимаешь, там, по ту сторону, стоят их войска. Сами пока не лезут, ждут, что натовцы начнут вторжение, тогда и они попрут.

Натовцы их охраняют. А тут американцы шли втайне, в окружении албанцев. И албанцы их охраняли.

Мне бы хоть пару-тройку этих американцев достать.

Живыми... Сможешь?

— Выхожу с наступлением темноты. Попробую.

Так ты думаешь, это что-то нахимичили американцы?

— А ты как думаешь?

— Я знаю, что такие разработки были у немцев.

Еще лет двадцать назад они пробовали демонстрации разгонять чем-то похожим. Эффект был, но слабый.

Американцы тоже над этим работали, но об этом я знаю мало. Попробую разобраться. Ведь не албанцы же создали такое оружие.

— Не смеши. Главное их оружие — косяк анаши... — Мате Раткович был у себя в штабе известным поэтом и любил неожиданно выдавать рифмы. — Ладно. Держи меня в курсе дела.