Главный ресурс Империи - Самородов Денис. Страница 14

Бункер был пуст. Мартин внимательно осмотрел спящий компьютер турели и попробовал связаться с базой через коммуникатор. Дежурный не отвечал, и Мартина посетило какое-то неприятное чувство, что он остался последним живым человеком на этой пустынной планете. В прямом смысле слова заставив себя выбраться наружу из прохладного помещения, он кинул прощальный взгляд на равнодушно уставившуюся в воздух турель. По крайней мере бункер был цел и в боях явно не участвовал, что, впрочем, никак не могло объяснить отсутствие там оператора.

Мартин пожал плечами и направился дальше по направлению к базе. Близость цели непонятным образом придала ему сил, и он прибавил шагу.

База также была пуста. Это Мартин понял практически сразу, как только вступил на территорию за защитный периметр из бронепластин. В обычный день тут и там можно было услышать человеческую речь, рев транспортных моторов, словом, целый набор звуков, сопутствующих военной жизни. Сейчас же тут стояла тишина, лишь подчеркиваемая ритмичным гудением силовых генераторов и установок искусственного климата, и тишина эта была какой-то гнетуще напряженной. Звук шагов Мартина отчетливо разносился по территории, и он, сам того не замечая, стал стараться ступать потише.

Разрушений, на первый взгляд, тоже не было заметно. Вдалеке на взлетной полосе виднелась пара москитов, увидев которые, Мартин почему-то приободрился. По крайней мере как минимум еще два пилота добрались до базы в целости. Правда, это опять-таки не добавляло ясности в происходящее.

Даже если предположить неожиданную срочную эвакуацию всей базы, то как минимум москиты бы хозяйственные интенданты точно уволокли с собой. Военная техника в Империи никогда не бросалась, и все, что могло передвигаться, стрелять и летать, тщательно хранилось для нужного случая. И к тому же при эвакуации база консервировалась, и Мартин бы так просто сюда вообще не попал.

Заглянув по пути в казармы и также никого внутри не обнаружив, он направился к штабу. Даже если там пусто, то можно будет попробовать связаться с внешним миром через выделенную линию командующего базой. Или хотя бы с расположенным в нескольких километрах гражданским городком – уж он-то точно никуда не делся. Старый Сэмми изрядно удивится, увидев его в целости и сохранности. Представив себе лицо старого пройдохи, Мартин непроизвольно улыбнулся. И наверняка там, в городке, знают причину столь неожиданного запустения.

Штаб встретил его распахнутой заклинившей входной дверью и все той же пугающей тишиной. Побродив по коридорам, Мартин безрезультатно потыкался в закрытые двери. Как ни странно, запертые офицерские кабинеты добавили ему уверенности – это уже походило на планомерную, а значит, вполне допустимую эвакуацию. Он и сам не заметил, как по коридорам добрался до неприметной двери Гнусмана. Взявшись за ручку только ради проформы и ожидая увидеть привычное красное «в доступе отказано», Мартин неожиданно обнаружил, что дверь не заперта.

Кабинет был пуст. То есть пуст вообще, там не было ни мебели, ни легендарного двухметрового сейфа овер-майора с его секретами. Не было ничего, и белые голые стены неприязненно сверкали в холодном свете ламп.

Не было ничего, если не считать лужи засохшей крови на полу, что тянулась прерывающимся следом по направлению к двери, как будто бы по полу волокли что-то тяжелое.

Весом и размерами, к примеру, со стандартный армейский тюк с расходными материалами. Или с человеческое тело.

Мартин обнаружил, что, пока открывал дверь, даже забыл дышать, и, выдохнув, поспешно выскочил из штаба. Ничего не оставалось, как только опять тащиться по жаре в город, и тьма накрой, если он и там никого не найдет... Мартин оборвал себя на этой мысли. Следовало обязательно забежать в казарму и взять свой старый табельный лазерник. До, так сказать, выяснения обстановки.

За те полчаса, что он бродил по штабу, в казарме, казалось бы, ничего не изменилось. Но после кабинета овер-майора взгляд Мартина стал автоматически цепляться за всякие мелочи. Вот сдвинутая койка, как бы сдвинутая небрежно, но по уставу ей вроде полагается стоять прямо. Стояла ли она так четыре дня назад? Или нет? А вот на полу рассыпанные сигареты, часть из них раздавлена. Сколько они так лежат?

Некоторые койки застелены, некоторые расправлены. Этот бардак давно никого не волновал в их казарме, но Мартин почему-то всегда старался держать свое место в порядке.

А сейчас его постель была вся перевернута, как будто бы там кто-то изрядно порезвился. Или что-то искал.

Мартин осторожно, стараясь не выпускать из виду входную дверь, приблизился к своему шкафчику. Не глядя, он набрал личный код доступа и аккуратно открыл дверцу. Лазерник лежал на месте, и Мартин облегченно перевел дух, сразу вцепившись в оружие и почувствовав себя немного уверенней. Только тут до него дошло, что секунду назад он был близок к какой-то необъяснимой иррациональной панике. И что его левая рука опять почему-то стиснула медальон флай-лейтенанта. Мартин почти неприязненно посмотрел на него и решительно сунул на полку.

И сразу же снова напрягся. Он всегда оставлял свой собственный медальон в шкафчике, не то что под влиянием какого-то суеверия, а просто отдавая дань традиции. И медальон этот небрежно валялся там в уголке столько, сколько Мартин вообще владел этим шкафчиком.

А теперь его не было.

Мартин так же аккуратно закрыл дверцу. На базе явно творилось что-то непонятное, и ему это не нравилось. Надо было срочно двигать в город.

Накопившаяся усталость исчезла без следа, и Мартин мягко, стараясь держаться около стен, направился к выходу с территории базы. На секунду ему захотелось взять москит и домчаться до городка за несколько секунд, но он переборол это желание. Пеший он будет более незаметен.

Вокруг было все так же пусто и тихо. Мартин, вертя головой во все стороны и пытаясь смотреть одновременно на триста шестьдесят градусов, бросил быстрый прощальный взгляд на здание штаба. И каким-то боковым зрением уловил даже не движение, а как бы его отблеск в районе окна на втором этаже. Мгновенно застыв и вжавшись в прохладу стены, он уставился на штаб и несколько долгих секунд до боли всматривался в окна, боясь моргнуть и пропустить то, что привлекло его внимание.

«Показалось, – подумал Мартин, – нервишки-то точно придется подшаманить у медиков после всего... этого. И компенсацию потребовать. И отпуск». Мысли метались в голове, как стая растревоженных птиц.

В окне первого этажа отчетливо мелькнула тень, сопровождаемая тусклым огоньком, мигнувшим и сразу же погасшим.

Мартин беззвучно выругался. Он же только что был там, внутри! Разве что кто из офицеров, потревоженный его попытками открыть дверь, выбрался наружу и теперь ходит, ищет источник беспокойства? Может, все-таки была эвакуация, точнее, она еще в процессе? И какой-нибудь патруль оставлен для пригляду за неупакованным еще имуществом?

Мысль была дикой, имперцы никогда так не поступали, но по крайней мере хоть какое-то рациональное зерно в ней присутствовало. Мартин почувствовал струящийся по ресницам пот и наконец-то сморгнул. Почему-то вспомнилась кровь в кабинете Гнусмана и давящее ощущение чего-то неправильного в здании штаба.

Возвращаться туда решительно не хотелось.

Внутри, как и ожидалось, было пусто. Мартин, осторожно просочившись в здание, сразу же двинулся в то крыло, где видел (или все-таки, тьма их всех накрой, показалось?) что-то в окне. Ни людей, ни теней, ни каких тебе огоньков. «Пусто, как в кармане у пропойцы», – некстати вспомнил Мартин поговорку Старого Сэмми.

Какое-то шестое чувство, присущее всем опытным пилотам и позволявшее им удачно избегать неприятностей в воздухе, прямо-таки надрывалось, предупреждая о непонятной опасности. Вот только откуда она исходила, понять было решительно невозможно.

«Нет, все, – подумал Мартин, – немедленно в город». Он отчаянно нуждался в информации.

И тут этажом выше отчетливо раздался резкий скрежет, как будто бы кто-то провел железным прутом по стене. И уж это-то точно была не галлюцинация.