Гиперборейский Ключ - Самсонов Александр. Страница 11

Мало кто из односельчан рассказывал о встречах с нечистью, в том числе водяной. Не принято это было. Не буди лихо, пока оно тихо. Лишнее упоминание о нечисти могло призвать ее, и не всегда появление, к примеру, Болотной Старухи или Росомахи обещало спокойную и радостную жизнь. А ведь это не самые опасные представители малого народца. Если нечисть или нежить не угрожала людям, то ее и не трогали. Конечно, в детстве старики пугали непослушную детвору различными историями о пропавших в лесу или на озере непутевых ребятишках, да все эти рассказы воспринимались по-детски легко, без особого испуга. Все-таки почти все деревенские школьники жили в райцентре, на Подворье у боярыни Елены Афанасьевны. Сам Никита успел повстречать за последнее время достаточно представителей Кощеева царства и воспринимал их как одну из сторон жизни, пусть не афишируемую, большинству неизвестную, не всегда видимую, но все равно существующую в мире. Конечно, и ему многое казалось нелепым сном, но потом приходилось признавать их реальность. Куда ж деваться, раз такое существует.

Отфыркиваясь, как заправский тюлень, русалка ступила на узкую отмель и торопливо направилась к берегу. Двигалась она целеустремленно, и застывшему соляным столбом Никите стала видна цель, к которой устремилась водяная дева. Под густой развесистой ивой, возвышавшейся над берегом, сидел лешак. Крупные, в пол-ладони, чешуйки на спине лесного жителя оттопырились на манер ежовых колючек, узловатые руки-сучья уперлись в кромку берега.

Русалка издала негромкий, на грани человеческого восприятия свист. Леший в ответ встрепенулся и стрекотнул. Звук воспроизводился, как показалось Басанову, тонкими чешуйками, расположенными на его плечах. Водяная дева подошла к распрямившемуся лесовику и коснулась рукою взъерошенной шкуры. Посвист и стрекотание слились в негромкую мелодию. Странную, непривычную человеческому уху, но все-таки мелодию, в которой прослушивался определенный ритм, чередование звуков и тональностей. Такое он слышал впервые.

Корявые руки лешего обняли русалку за плечи и притянули ее к шершавой груди, но мелодия не утихала, завораживала. Странные, бередящие душу звуки, запахи, ощущения подавляли сознание, и человек завороженно смотрел на странную парочку. Ей же не было никакого дела до молчаливого свидетеля, стоявшего от них всего в нескольких десятках метров.

Из оцепенения Басанова вывел посторонний звук, диссонансом вторгшийся в чарующую музыку. Шорох шагов раздался со стороны зарослей можжевельника, которым поросла часть пологого склона. Среди невысоких полудеревьев – полукустарников мелькнула быстрая тень. Предчувствие непоправимой беды встряхнуло Никиту. Руки в непроизвольном жесте сами взметнулись вверх, желание остановить надвигающуюся несправедливость сгустило воздух перед сохатыми пальцами. Напрягая мышцы, как бы бросая мяч, он метнул ощущаемый ладонями воздушный сгусток в качнувшуюся среди зелени тень. Чуть слышный хлопок заглушили болезненный вскрик и последовавший за этим затихающий топот.

Одного взгляда, брошенного на берег, хватило, чтобы понять – влюбленная пара успела скрыться. Об их недавнем присутствии напоминали лишь круги на воде и странный нарост на стволе старой ивы, да витающий в воздухе смутный запах, не похожий ни на один из земных ароматов.

Постепенно до Никиты стало доходить и то, что произошло с ним самим. Он внимательно посмотрел на свои руки, но ничего необычного не увидел – ладони как ладони. Затем попробовал повторить сотворенное им еще минуту назад. Бесполезно. Пальцы шевелились, застывали в напряжении, но никакого сгущения воздуха не ощущалось. Выбранная в качестве мишени молодая сосна не качнула ни одной веткой, ни одна игла не упала на землю. После нескольких безрезультатных попыток повторить чудо Басанов устало встряхнул кистями, шутливо козырнул старой иве и двинулся дальше, в сторону деревни. Дед-то наверняка заждался.

Старик сидел на скамеечке, врытой на берегу ручья, шумно бегущего в озерный заливчик, и с прищуром глядел на приближавшегося к нему внука. По расчетам Акима, тот должен был появиться еще пару часов назад, но дергаться и торопить события не хотелось. Хоть время и поджимало, но до заката еще можно было успеть выполнить запланированные на сегодня дела.

– Извини, дед, – озабоченно наморщился Никита, – тут такие дела, что без твоих советов не обойтись.

– Потом расскажешь – Лицо старика сохраняло невозмутимость. – Сейчас нам пора идти.

– Куда? – удивленно вскинул брови внук.

– Увидишь, пошли. Времени осталось не так уж много. Еще пара часов, и завечереет, а в темноте там делать нечего.

Старик внимательно посмотрел на небо, прикидывая, сколько еще солнцу освещать лес. Затушил папиросу и ходко двинулся от околицы к пышно зеленеющей опушке, окаймлявшей подступивший к Ламбушке лес. Внуку ничего не оставалось, как последовать за ним.

Пока они шли, Никита постарался как можно обстоятельнее рассказать об охоте, о приглашении Лесного Хозяина и о странной встрече на берегу озера Аким выслушал все внешне безразлично и, лишь услышав о странном аромате, спокойно заметил:

– Ты вкусил мед истины, и это хорошо. И мысль о том, что Лесной Хозяин ничего не делает безвозмездно, – тоже правильная. Платить придется обязательно. Да ты не бойся – Рука деда крепко сжала плечо молодого боярина. – Для многих такие долги в радость. Знаешь, сколько людей души прозакладывали, чтобы Кощею служить?

Никита резко остановился, но дед, не ослабляя хватки, мягко улыбнулся и продолжил:

– Запомни. Что бы тебе ни говорили глупые люди или слишком умные враги, это их личная точка зрения. Все зависит только от самого человека. Если он честен, порядочен и не смотрит на окружающий мир как на враждебную среду или источник прибыли, то ничего вредного или плохого для человечества не совершит. Ты пил мед истины, и значит, тебя обмануть практически невозможно. Как невозможно заставить делать то, чего сам не захочешь. Сорок лет назад Кощей и мне сделал такой же подарок. Да. И я честно отработал его, сохранив и подняв из разрухи Ламбушку.

– А Кощею-то на кой она нужна?

– Он последний из их рода или один из последних. Старая раса вымирает. Нашему прагматичному Лесному Хозяину давно стало ясно, что без людей, без их поддержки он не выживет. Слишком быстро меняется окружающий мир. Стоит пропасть Кощею, и все. Кончится век тех, кого мы называем нелюдью, нечистью и малым народцем. Какой бы у них ни существовал генетический код, кто бы ни был их предками, какой бы ни являлась их суть – они обречены. Кощей – существо разумное и чувствующее ответственность за доверившихся ему тварей. Так что дело с ним иметь можно, и он не хуже людей.

– Да ты говоришь, как адвокат дьявола, – попытался съязвить внук.

– Вот только не надо при мне иезуитские догматы употреблять. – Дед криво усмехнулся. – Вот ответь. Чем хуже многих известных тебе людей наши лесные соседи Рудольф и Мелисса, Ольха и Айна, додолы или безобидные домовые? Чем лучше Кощея Гитлер или Сталин? Спроси себя сам и ответь правдиво.

– А упыри?

– Об этой расе последнее время говорят много, но никто толком ничего не знает. Я думаю, что все-таки они не такие монстры, какими стараются их представить. Правда, наши пути до последнего времени не пересекались. Почти. И все же я считаю, что каждый вид имеет право на существование. Без них мир станет немного не таким, как сейчас, более пустым, более блеклым. К примеру, волков истреблять ты бы стал? Они тоже опасность для людей представляют, но и без них в лесу – беда. Кстати, кто там по можжевельнику лазал? – Верный своей манере, Аким резко изменил тему разговора.

– Да не видел я, – в сердцах ответил Никита. Но точно могу сказать, что это не лесная нечисть. Так шумно по лесу передвигаются только городские жители, непривычные к природе Но мне вот что не понравилось: двигался он очень быстро и прикрывался какими-то чарами, скрывающими истинный облик.

– Что-то много в наших краях в последнее время гостей незваных развелось. – Дед отпустил руку и сплюнул. – Чую, что если мы в ближайшее время не решим все проблемы, связанные с Ключом, то намучаемся по полной программе, тут и Хозяин Лесной не поможет. Он ведь тоже не всесилен. Да ладно. Уже пришли.