Ты – мое cолнце - Саутвик Тереза. Страница 21

Внимательно разглядывая ее лицо в лунном свете, Люк сказал:

– После того, что мне пришлось выдержать за последнюю пару недель, фраза «Я должна тебе кое-что сказать» – не совсем то, что мне хотелось бы услышать.

Мэдди открыла рот, чтобы ответить, но тут зазвонил телефон.

– Запомни, что ты хотела мне сказать, – проговорил он, а сам подумал: независимо от того, что она ему скажет, это не изменит его жизнь так кардинально, как изменило ее известие о том, что он не тот, кем считал себя раньше.

Люк вошел в кухню и снял телефонную трубку. – Да?

– Люк, это Ник, твой старший брат. Припоминаешь?

Сердце защемило при мысли о том, что теперь он только наполовину связан с этим человеком, которым всегда гордился и которому старался подражать во всем. По крайней мере, теперь он знает, почему он ниже его ростом. Ответ простой: потому что у них разные отцы.

– В чем дело, Ник?

С его языка чуть не сорвалось привычное «братишка», как он всегда называл Ника, но на этот раз слово застряло в горле.

– Мне нужно поговорить с тобой.

– Я не один. – Он оглянулся через плечо и увидел, что Мэдди вошла в комнату.

– Знаю. Звоню с мобильного телефона и нахожусь напротив твоего дома. Нам нужно поговорить. Но мне не хотелось бы прерывать…

– Хорошо. Мы с Мэдди все равно уже закончили. Дай нам еще минутку-другую.

Он повесил трубку и обернулся к ней.

– Это Ник.

– Я слышала.

– Он здесь. Он хочет срочно о чем-то поговорить. Что ты хотела мне сказать?

– Это не срочно. Гораздо важнее навести мосты между тобой и твоим братом. – Она устало посмотрела на него. – И не начинай с деления или вычитания. Он твой брат на все сто процентов. – Она собрала бумаги и сложила их в портфель. – Сообщи мне, когда решишь более детально поговорить о недвижимости. Бизнес твоего отца сейчас на автопилоте. Но рано или поздно тебе придется принимать какие-то решения.

– Я позвоню тебе. Она кивнула.

– Хорошо.

Люк заметил, что ее зеленые глаза подернулись дымкой, и у него снова появилось предчувствие, что с ней что-то происходит.

– С тобой все в порядке? Если ты хочешь поговорить со мной, Ник подождет.

Она покачала головой.

– Нет. Ничего. Пообщайся с Ником. Мы поговорим потом.

– Спасибо за все, Мэдди.

– Пожалуйста. Если надо, всегда обращайся. Он открыл перед ней дверь.

– Я не сожалею о поцелуе.

– Я тоже, – сказала она и сбежала по лестнице. Проходя мимо его брата, Мэдисон быстро проговорила:

– Привет, Ник. Будь с ним помягче. Пока.

– Буду нежен, как центральный защитник в американском футболе. Пока, Мэдди. Извини, что помешал.

– Не проблема, – ответила она, вышла на улицу, села в машину и захлопнула дверцу.

Люк оторвал взгляд от удаляющихся огней ее машины и сконцентрировался на сердитом лице своего старшего полубрата. Ник был на полголовы выше его, с темными волосами и глазами. После ухода Тома на пенсию он стал президентом «Марчетти инкорпорейтед» и сейчас выглядел как рассерженный начальник. Судя по его официальному костюму, он приехал прямо из офиса.

Люк открыл дверь пошире и протянул руку.

– Входи. Чем могу быть полезен?

Ник достал из кармана рубашки знакомый конверт.

– Ты можешь помочь мне вот этим.

– Мое письмо об отставке, – сказал Люк, закрывая дверь. – Тебе не обязательно было приходить самому, чтобы сообщить мне, что ты ее принял.

– Ты должен был лично принести его.

– Зачем? Мне больше нечего сказать.

– Еще многое нужно сказать, – в голосе Ника звучали раздражение и обида.

Люк почувствовал неловкость. Он-то знал, что такое предательство. Он просто хотел избавить брата от неприятного разговора. Чем меньше объяснений, тем Нику будет легче принять отставку Люка и даже не придется делать вид, что он против этого.

– Я не знаю, что сказать. Разве ты не знаешь, что у нас разные отцы?

– Мама с папой рассказали мне обо всем. И остальным тоже.

– Значит, Рози со Стивом в курсе?

– Да, и твоя сестра, и ее муж. И знаешь что? Мы все считаем, что ты погорячился.

Люк пожал плечами. Они все еще стояли в пустой гостиной. Он вспомнил, как Мэдди поддразнивала его по поводу его спартанской обстановки. О боже, надо было попросить ее остаться. Когда она была рядом, он не чувствовал себя брошенным на произвол судьбы.

– Выходит, все уже знают, почему я подал в отставку. Ник покачал головой. Он стоял, широко раздвинув ноги и уперев руки в бока.

– Тебе придется объясниться. Я ничего не понимаю, да и все наши тоже.

– Очень просто. «Марчетти» – это семейный бизнес, а я не член семьи. – Люк снова пожал плечами. – Я не хотел зря занимать ваше время и ставить вас в неловкое положение, дожидаясь, пока вы сами попросите меня уйти.

Ник горько рассмеялся.

– Отец всегда говорил, что ты – самый лучший и самый умный. Малыш, он ошибался.

Он ведь не был сыном Тома. С чего бы ему так говорить?

– О чем ты говоришь?

– Ты туп, как телеграфный столб, если думаешь, что что-нибудь изменилось. Ты по-прежнему мой брат.

– Наполовину, – уточнил Люк.

– Семья не делится на части.

Люк вспомнил, что Мэдди говорила ему то же самое. Но она не была в его шкуре. Так же как и Ник. Они не знали, как чувствует себя человек, который узнал, что его отец – не тот, кого он всегда считал своим отцом. Мэдди назвала его несносным. Похож ли он в этом на своего биологического отца? Ему уже никогда не узнать об этом.

– Слушай, Ник, я ценю твой великодушный жест. Но в этом нет необходимости. Я понимаю, что больше не могу участвовать в бизнесе. Меня это устраивает, – закончил он.

Он лгал. Ему было ужасно больно остаться в стороне от дела, которым он привык заниматься с тех пор, как обнаружились его способности в бухгалтерии. Но он не мог избавиться от навязчивой идеи, что больше не имеет права быть частью семейного бизнеса. Он не смог бы видеть, как те добрые чувства, которые его родственники пока питают к нему, перерастают в раздражение и неприязнь. Он не мог оставаться там, где его уже не могли считать членом семьи, потому что слишком любил их всех.

Ник неодобрительно покачал головой.