Иное решение - Семенов Андрей Вячеславович. Страница 61

В соответствии с полученным от Вас заданием и ориентировкой мной был установлен неформальный контакт с интересующим объектом. Объект прибыл в Стокгольм сегодня утром паромом из Германии. В наше посольство направлен под видом военного атташе. Во время экскурсии по городу обнаружил полное незнание города и истории Швеции. По косвенным признакам можно предположить, что объект не проходил сколько-нибудь серьезной профессиональной подготовки в разведшколе и не является кадровым сотрудником разведки. Цель приезда объекта в Стокгольм выясняю. Более подробно смогу информировать об этом, когда определится круг знакомств и контактов объекта, а также исходя из тех поручений, которые он будет мне давать по службе. Предложение вступить в интимную близость объект отклонил.

СС гауптштурмфюрер М. Фишер»

Милая, славная Марта Фишер свою службу начинала в том самом знаменитом «салоне Китти» в качестве проститутки-осведомительницы. Она специализировалась на скандинавах. С ее помощью были завербованы несколько шведских и норвежских дипломатов. Качество ее работы было настолько высоким, что недавняя воспитанница «Гитлерюгенда» стремительно поднималась по служебной лестнице и, несмотря на свою скромную должность в посольстве, на своей другой, настоящей службе имела довольно большой чин. В СС с ней считались, хотя и называли за глаза шлюхой.

Признаться, Конрад понятия не имел, с чего начать, и совершенно не представлял, как именно он станет налаживать контакты с представителями противника, то есть с красными, и где их вообще искать. Не в советское же посольство обращаться за помощью.

По совету Канариса фон Гетц стал вести открытый образ жизни. Он старался бывать везде, куда стекается чиновный и финансовый люд Стокгольма, раздавая между делом свои визитные карточки и заводя новые полезные знакомства. Его могли видеть в театре, на приемах, в ресторанах. Через пару недель после его приезда весь светский Стокгольм был в курсе того, что в немецком посольстве появился новый военный атташе, блестящий офицер, близко стоящий к самому Герингу, храбрый солдат, отважно сражавшийся с большевиками, и наконец, хорошо воспитанный молодой человек, приятный и интересный собеседник. Дамы просили своих мужей пригласить фон Гетца к ним на обед и со жгучим интересом допытывались подробностей о войне с большевиками на Востоке. В их представлении большевики напоминали свирепых сибирских медведей, все они ходили в меховых шапках с огромными красными звездами, отличались густой щетиной и запахом перегара изо рта, у каждого в одной руке шашка, в другой – винтовка, а в зубах зажата финка.

Что мог фон Гетц рассказать этим изнеженным женщинам с холеными руками, главным занятием которых была полировка ногтей, примерка модных платьев и посещение светских мероприятий? Неужели про то, как один из этих «медведей» подловил его на вираже и изрешетил из пулеметов его «мессершмитт»? Про подожженные немецкие танки? Про похоронки, которые тысячами шли в Германию из России? Они бы просто этого не поняли. Отсюда, из тихой и уютной Швеции, невозможно было представить, что где-то совсем недалеко миллионы людей с той и с другой стороны, оставив свои семьи, своих любимых, бросив свою работу, сошлись на пространстве шириной в три тысячи километров, чтобы убивать друг друга. Что они ежедневно, ежечасно уничтожают друг друга с нарастающей яростью, умножая скорбь матерей и вдов. Что, ожесточившись от беспрерывных смертей вокруг себя, многие из них теряют человеческий облик, переполненные ненавистью и жаждой убийства. А сотни эшелонов подвозят к фронту новое пушечное мясо взамен того, которое уже поглотила мясорубка войны.

Разум человеческий не принимает того, что может его ужаснуть.

Фон Гетц с улыбкой рассказывал забавные эпизоды из своей службы в России, оставляя дам при их мнении о «русских медведях» и лютой русской зиме, страшнее которой нет ничего на свете.

На одной из светских вечеринок фон Гетц познакомился с Раулем Валленштейном.

Этот замечательный человек заслуживает того, чтобы немного рассказать о нем.

Рауль родился в богатой шведско-еврейской семье, учился в частной школе, своим строгим уставом больше напоминающей монастырь. После окончания школы он поступил в университет в Берне, стажировку проходил в Оксфорде, там же защитил сначала магистерскую, а позже и докторскую диссертацию в области экономики и права. Ему тогда едва исполнилось двадцать шесть лет. Валленштейн свободно говорил на немецком, английском, французском языках, мог изъясняться на финском и польском, понимал по-венгерски. Словом, это был блестяще, глубоко и всесторонне образованный человек.

После получения докторской степени Рауль отклонил предложение отца войти в семейный бизнес на правах младшего компаньона. Он решил торить свой собственный путь к успеху и стал публиковать свои статьи на экономические темы в крупных зарубежных газетах, таких как лондонская «Times», парижская «Moneteur» и американская «News Week», с которыми начал сотрудничать еще студентом. Его статьи отличались знанием предмета, глубиной анализа и точными прогнозами. Их охотно публиковали, а гонорары за них постепенно росли. Таким образом, Рауль Валленштейн стал довольно состоятельным человеком и без капиталов своего отца. Нужно, правда, заметить, что имя отца и его влияние на бирже открыло для Рауля двери офисов Уолл-Стрит и кабинетов правительственных чиновников. С 1938 года Валленштейн состоял на службе в качестве консультанта правительства Его Величества короля Швеции.

Когда Германия напала на Польшу, Валленштейн был в числе тех немногих, кто понял, что это не локальный конфликт, а начало большой войны, которая перевернет весь ход мировой истории. После высадки немцев под Нарвиком весной сорокового года Валленштейн пришел в штаб-квартиру Международного Красного Креста, благо она располагалась тут же в Стокгольме, и безвозмездно предложил свои услуги в качестве волонтера. Хочу заверить читателей в том, что Валленштейн не был ни штатным сотрудником, ни осведомителем ни одной из спецслужб, ведущих в то время свою деятельность в Стокгольме. Этот тихий, понастоящему интеллигентный человек просто не мог жить спокойно и счастливо, зная, что где-то, пусть не в его стране, гибнут и страдают люди.

Удивительно то, что (не только у нас, но и в Англии) война огрубила людей настолько, что они совершенно теряют чувство меры. Сегодня по радио рассказали, что английские газеты организуют «Фонд бомбардировки Берлина». Каждый может внести известную сумму, и на Берлин будет сброшена с указанием его имени бомба соответствующей стоимости и веса (десятью фунтами стерлингов убойность бомбы обеспечена). Война омерзительна!..

В штыковых атаках люди бьют друг друга по переносице прикладами, от удара глаза выскакивают сразу на грудь ударившего. Все века самоотверженное горение всех, кто создавал культуру человечества, служит лишь тому, чтобы достичь наибольшей убойности (включая детей).

Они были интересны друг другу и быстро подружились. Валленштейн, не доверявший газетным сообщениям, живо интересовался действительным положением дел на Восточном фронте и мнением фон Гетца относительно военного потенциала и качества боевой техники воюющих держав, а Конрад нашел для себя много интересного и полезного в рассуждениях Валленштейна на политические и экономические темы. До этого фон Гетц и не подозревал, что военные успехи или неудачи могут оказывать влияние на состояние биржи и колебание курса валют даже тех государств, которые не находятся в состоянии войны.

Чаще всего они беседовали во время совместных прогулок по городу. Друзья гуляли неторопливым шагом, разговаривая вполголоса, при этом, не сговариваясь, выбирали малолюдные улочки.

– …Так вы, Конрад, по-прежнему убеждены, что победа Германии на Востоке все еще возможна? – продолжая начатый разговор, спросил Валленштейн.