Темный странник - Семенов Сергей "Ssereys". Страница 3
Взяв оружие в руку, женщина первым делом извлекла обойму, чтобы убедиться в наличии патронов. Полная. Двенадцать продолговатых капсул с иглами-контактами на закругленных концах. Все в порядке. Можно продолжать осмотр дома.
Уверенным движением вогнав обойму в рукоятку пистолета и передернув затвор, Миала смело, но осторожно – осторожность не помешает никогда – направилась в коридор. Задержавшись перед занавесом, создаваемым свисающими с ветвей дерева лентовидными листьями, женщина с огромным трудом подавила в себе желание выкрикнуть угрожающе-предупредительное: «У меня пистолет». Это было лишним. Если за занавесом притаилось жуткое чудовище, жаждущее отведать человеческой крови, вряд ли подобная фраза всерьез напугает его. Оно слопает свою жертву вместе с пистолетом, и электродротики вызовут у твари разве что приступ икоты, пока будут перевариваться в ее желудке. Если же на кухне притаился маньяк или грабитель, чего тоже не стоило отрицать, то зачем давать ему шанс подготовиться к встрече с вооруженным хозяином дома. Нет уж. Пусть лучше пистолет в руках Миалы окажется для него неприятным сюрпризом. По крайней мере, так она, возможно, успеет выиграть несколько драгоценных секунд, которые позволят ей сделать один точный выстрел.
«Ну ладно, наркоманы и чудовища. Я иду!»
Миала осторожно раздвинула живую штору и, шагнув за нее, замерла, в ужасе созерцая картину, представшую ее взору. В первую секунду женщина даже не поняла до конца, что выхватил из темноты яркий луч ее фонарика, но когда с каменеющим сердцем она вгляделась в хаос ветвей и листвы, царивший перед ней, голос ее сорвался на сиплый, отчаянный стон:
– Не-э-эт!
Коридора больше не существовало. Прямо посреди него росло из пола огромное ветвистое дерево, ствол которого был не менее метра в диаметре, а толстые, изогнутые ветви расходились во все стороны, исчезая в стенах и снова появляясь из них. Ствол этот явно начинался многими этажами ниже, где наверняка был значительно толше. Словно, начав расти в подвале, дерево с легкостью пробило себе дорогу сквозь бетонные перекрытия, миновало пять нижних этажей здания, «отметилось» в квартире Миалы и продолжило свой путь дальше наверх. Но ужасало Миалу не это. Другое…
Среди ветвей и листьев стоял Кир, ее муж! Стоял, вросший спиной в кору чудовищного дерева. Руки и левая нога у него остались свободными, но вот правая по колено увязала в древесине. Мелкие веточки росли прямо сквозь его тело, торчали из груди, живота, шеи и даже из раскрытого рта. Но самым страшным оказалось то, что Кир все еще был жив! Ветвь в горле мешала ему говорить, и, увидев жену, он вновь издал омерзительные звуки, выворачивающие наизнанку сознание Миалы.
– У-у-у-э-э-й!
Невнятный крик несчастного мученика, переполненный мольбой и болью.
– М-м-е-е-я-я!
Трясущиеся руки, покрытые зеленой слизью и плесенью, потянулись к ней, моля о спасении, и женщина, поняв свою беспомощность, почувствовала, что сходит с ума. Не помня себя, она выронила фонарь, но тот не разбился, ударившись об пол, а, упав, продолжал освещать отвратительный гибрид человека и растения, волей чьего-то извращенного разума порожденный в ее квартире этой проклятой ночью. Поняв, что больше она ни секунды не сможет вынести вида ужасного НЕЧТО, тянущегося к ней, Миала вскинула вверх руку с пистолетом и начала лихорадочно посылать заряд за зарядом в тело своего любимого. Трех выстрелов подряд было бы достаточно, чтобы умертвить взрослого мужчину. Миала не сразу остановилась после того как опустел двенадцатизарядный магазин. Лишь придя, наконец, в себя и увидев, как тело ее мужа безвольно повисло среди ветвей, ощетинившееся впившимися в кожу электродротиками, женщина сумела разжать побелевшие пальцы, выронила пистолет и бессильно опустилась на мокрый пол. Горячие слезы брызнули из глаз, и останавливать их не было ни сил, ни желания. Губы двигались сами собой, повторяя словно в бреду всего одну фразу:
– Это сон. Это сон. Это сон…
А где-то, гулко ударяясь о металл, продолжала капать вода:
Дум-м, дум-м, дум-м-м…