Поединок со Змеем - Семенова Мария Васильевна. Страница 44

ДОМОВОЙ

Было дело еще до великой зимы, в те баснословные времена, когда леса и поля зеленели. Отправился раз на охоту Киев отец и взял с собой сыновей. Забрели они тогда далеко и уже в темноте натолкнулись на лесную избушку-зимовьюшку, кем-то добрым построенную нарочно для таких прохожих гостей. Неразумные отроки обрадовались нежданному крову и хотели сразу войти, усесться на лавки, но отец удержал:

— Погодите-ка. Сперва попроситесь!

— Зачем? У кого? — не поняли те. Мудрый отец тогда снял шапку и поклонился зимовьюшке:

— Пусти, хозяин ласковый, ночевать.

— Пусти, — откликнулись сыновья. И только тогда отворили дверь, растеплили давно погасший очаг, сели вечерять. Да не забыли от своей вечери отложить по куску: Огню в очаге и тому неведомому хозяину, у которого испрашивали разрешения ночевать.

Кий помнил: когда легли спать и стало темно, долетел из печного угла шорох, потом легонький топоток по полу, ни дать ни взять дитя малое пробежало. И наконец кто-то зачавкал едой, и Кий явственно расслышал:

— Вкусный хлебушко у них, пропеченный! И сало хорошее! И леваш

ничего, черничный!

Кию, совсем мальчишке тогда, сделалось страшно: понял, что это был сам хозяин, дух избы — Домовой. Так вот у кого просился отец! Впрочем, шорох быстро затих, и усталый Кий крепко заснул. Но в глухую полночь плотно прикрытая дверь вдруг распахнулась со стуком, и внутрь ворвался холодный, сырой ветер.

— Ага! — сказал совсем другой голос, не тот, что похваливал угощение.

— Да у тебя Люди тут! Сейчас будем душить!

И точно — стояла уже на пороге какая-то тень, бесформенная, но с двумя когтистыми лапами, и неживой зеленью отсвечивали глаза. У Кия от страха ссохлось во рту, не смел закричать. Но пришлецу заступил дорогу лохматый беленький старичок, выскочивший из угла:

— Нет, не будешь ты никого здесь душить. Не у тебя спрашивались, не ты и возьмешь.

Схватились, пошла потасовка! Возились, пыхтели — кто кого превозможет, кто кого выбросит вон. Отец Кия вскочил с лавки, принялся помогать помелом. Кто был тот страшный пришлец? Другой Домовой, брошенный на развалинах старой избы и озлобившийся на Людей? Не ведомо никому. Долго длилась возня, но хозяин его все-таки вытолкал. Одолел. И стало тихо в доме.

Сама собою плотно прикрылась дверь, и уже сквозь сон Кий ощутил, как кто-то поправил на нем волчье теплое одеяло, погладил по голове мягкой-мягкой ладонью…

Утром отец с сыновьями нарубили дров взамен тех, что сожгли накануне. Приперли колышком дверь, чтобы дождь не лился через порог. Поклонились гостеприимной зимовьюшке:

— Благодарствуй, хозяин ласковый, за ночлег.

Маленький старичок с лицом, до глаз заросшим белыми волосами, им больше не показался. Но Кий, обернувшись через плечо, увидал на крылечке какую-то пушистую зверюшку: кошку — не кошку, белку — не белку, зайца — не зайца. Сидела зверюшка, смотрела им вслед и даже лапкой вроде помахивала: заходите, мол, вдругорядь. Худо жить в доме без Домового, а и ворчуну Домовому невесело без Людей…