Как мозг учился думать - Сергеев Борис Федорович. Страница 16

Во многих птичьих семьях распределение обязанностей весьма строго. У кряковых уток высиживают яйца и воспитывают детей только самки. В семьях других птиц роль самца в выращивании и воспитании потомства несомненна, но все же мать играет ведущую роль. Дело в том, что самку к насиживанию стимулирует уже один вид яиц. Для большинства самцов сам по себе этот стимул недостаточен, он должен быть усилен видом насиживающей самки. Если супруга погибнет, самец один высиживать, как правило, не станет. Даже выкормить малышей одному самцу обычно не под силу.

Иногда роль отца более значительна. Самец птицы носорога замуровывает свою супругу в дупле, где она проводит около ста дней. Мать, а затем и вылупившиеся из яиц птенцы полностью зависят от самца, от его усердия и пунктуальности. Ведь он один имеет возможность добывать пищу.

В семье африканских страусов две–пять самок и только один самец. Одна из самок старшая, любимая. Она помогает самцу следить за порядком в семье. Когда самец сочтет, что настала пора обзавестись потомством, он выскребает в песке небольшую ямку и ложится в нее. Это сигнал самкам, что пора класть яйца, и они не заставляют себя просить, разбрасывая их вокруг самца. Заботливый отец закатывает яйца в гнездо и усердно насиживает. Старшая жена, она обычно и по возрасту самая старшая, в период брачных игр и откладывания яиц старается ничем не обнаружить свою ревность. Но как только кладка заканчивается, она становится совершенно нетерпимой и выгоняет прочь младших членов гарема. Таким образом, в страусиной семье самец является родным отцом для всех страусят, а страусиха большинству из них приходится всего лишь приемной матерью.

Обычно в Африке так жарко, что согревать яйца нужно разве что ночью. Эту функцию полностью берет на себя самец, не сходя с гнезда от обеда до завтрака следующего дня. И так больше сорока суток. Самка прикрывает яйца своим телом в самую жару, чтобы уберечь их от перегрева и высыхания. Вылупившихся страусят водит отец. Если семья подверглась нападению, самец обычно старается собрать и увести детей, а страусиха вступает в бой и, если силы неравны, гибнет.

Нередко лишь один член семьи имеет профессиональную подготовку и высокую квалификацию. Несколько самцов сорных джунгливых кур, обитающих на Филиппинах, объединившись, сообща строят один общий большой инкубатор. У других сорных кур отец строит инкубатор в одиночку, сооружая из земли, гниющих растений и песка холм до пятнадцати метров в диаметре и до четырех–шести метров в высоту. По масштабам птицы – это египетская пирамида. Мокрые листья под слоем земли гниют и так нагревают инкубатор, что строителям время от времени приходится разрывать вершину, предотвращая перегревание, чтобы из яиц вместо цыплят не получилась яичница. Самцы по одиннадцать–шестнадцать часов в сутки трудятся в течение шести-семи месяцев, поддерживая постоянную температуру внутри агрегата, строго следя, чтобы яйца не охладились или невзначай не спеклись.

Самка никакого участия в создании инкубатора не принимает. Она приходит к самцу раз в четыре дня лишь для того, чтобы отложить очередное яйцо и немного пообщаться с отцом будущих детей. Мать не увидит своего ребенка, когда он через шестьдесят три дня вылупится из яйца, и ничего не будет знать о его дальнейшей судьбе. Отцы, целиком поглощенные вопросами управления инкубатором, на детей тоже не обращают никакого внимания. Когда птенец разобьет яичную скорлупу, ему понадобится от двух до пятнадцати часов, чтобы выбраться из-под груды земли и песка.

Отец и не подумает прийти ему на помощь. Недаром птенцы сорных кур имеют рекордно длинный период развития. Это позволяет им появляться на свет вполне сформировавшимися и самостоятельными существами. Только что выбравшиеся из инкубатора малыши отлично бегают, умеют отыскивать корм, а через сутки уже и летают.

Итак, в сообществах животных между их членами существует строгое распределение обязанностей. Оно всегда врожденное и зависит только от пола и возраста животных, а вовсе не от их личных склонностей. Самец птицы носорога, замурованный вместе с яйцами в дупле, не станет их высиживать. В свою очередь самке, оставшейся на свободе, не придет в голову накормить самца, хотя она, может быть, уже десять раз видела, как это делал супруг. И удивительно не то, что разделение функций врожденное, а то, что обучение, выработка условных рефлексов не способны изменить существующее предопределение, обеспечить переквалификацию узких специалистов.

Вундеркинды

В ноябре даже на юге становится прохладно. Днем, если светит солнце, на Кубани бывает тепло, но чуть стемнеет, температура быстро падает, поднимается холодный ветер, а ночью случаются даже заморозки. В ноябре погода неустойчива. Ясные солнечные дни внезапно сменяются пасмурными и туманными. Теплый морской воздух приносит тучи, начинаются нудные затяжные дожди.

В один из осенних дней после особенно сильных дождей на берегах Кубанских лиманов иногда удается подсмотреть удивительные события. Вдруг ни с того ни с сего то тут то там начинает шевелиться почва и из земли на поверхность начинают выбираться крохотные черепашки. Сначала они появляются изредка, по одной, потом все чаще и чаще и, как крупные тараканы, ни на секунду не задерживаясь, споро бегут к воде. Скоро весь берег покрывается этими забавными малышами. Они пробираются сквозь разбросанные тут и там кустики травы, обходят камни и крупные коряги… Некоторым, чтобы добраться до воды, приходится форсировать невысокие, но довольно крутые холмики и кочки, небольшие ложбинки и канавки. Никакие препятствия их не останавливают: черепашата бегут прямо к воде.

Откуда узнают только что выклюнувшиеся из яиц молодые черепашки, что им пора выбираться на поверхность? Как они определяют, в каком направлении им следует бежать, чтобы поскорее скрыться в воде. И вообще, как узнают малыши, что им следует делать, где добывать корм, как и от кого прятаться? Мать их этому научить не могла. В начале лета она закопала в чуть влажный песок свои пятнадцать–двадцать яиц и, не оглядываясь, поспешила назад в водоем. Дальнейшая судьба детей ее не волновала. Она даже не пришла удостовериться, что развитие яиц идет нормально, что кладку не раскопала лисица или вечно голодный нахальный шакал.

Мир животных, с нашей человеческой точки зрения, устроен удивительно. Все низшие существа: медузы и морские звезды, всевозможные черви, моллюски, насекомые, раки и рыбы, лягушки, черепахи, крокодилы, слоны, дельфины и даже обезьяны – рождаются на свет с набором готовых знаний, необходимых им в жизни. Знания передаются но наследству от родителей точно так же, как размер и форма тела, цвет шерсти или рисунок на крыльях бабочек. В крохотном мозгу насекомых и раков заложены десятки сложных программ поведения на все случаи жизни. Все эти знания и умения закодированы в клетках их нервной системы.

Много, удивительно много сведений получают животные в наследство. Объем информации, загодя заложенный в их мозг, порою весьма значителен. Недаром раньше ученые предполагали, что большинству животных просто нечему учиться. Это, конечно, было ошибкой. Чем совершеннее нервная система животных, чем больше и сложнее устроен их мозг, тем больше сведений приходится им приобретать в течение жизни, тем прилежнее приходится учиться. Низшие животные отличаются от высших не только объемом знаний, которыми им приходится овладевать, но, что очень важно, способом обучения. У низших животных редко бывают настоящие учителя. Все, чему они учатся, им приходится усваивать самостоятельно. Дело в том, что примитивные животные обычно не живут семьями. Взрослые «опытные» животные просто не имеют возможности передавать накопленные знания молодому поколению. Это обстоятельство очень своеобразно отразилось на эволюции животных нашей планеты.

Проделав длинный путь развития от примитивных одноклеточных организмов до крокодилов и черепах, животные несчетное количество раз меняли внешний облик и приобретали всевозможные приспособления для жизни в воде и на суше. Вместе с другими органами тела менялся и их мозг. От беспорядочно разбросанной группы нервных клеток, какой является нервная система даже современных актиний, до большого и хорошо развитого мозга крокодилов – дистанция огромного размера. У каждого вида животных формировались и закладывались в мозг свои особые программы поведения. В процессе эволюции их было создано несметное количество. Лишь одна функция мозга – способность обучаться – совершенствовалась очень медленно. Она не могла серьезно отразиться на дальнейшей эволюции живых организмов. Каким бы полезнейшим навыкам ни научилось животное, вид в целом от этого мало выигрывал. Ведь, погибая в старости, низшие животные ни с кем не могут поделиться своими знаниями.