Тайные операции нацистской разведки 1933-1945 гг. - Сергеев Федор Михайлович. Страница 91

Наступило 28 апреля. Эмиссары прибыли в Казерту. Одновременно пришло известие, нагнавшее страх на всех немецких участников операции «Восход солнца». Гитлер назначил Кессельринга верховным главнокомандующим войсками на юге, куда входила и армия Фитингофа. «Это, — пишет Даллес, — чуть не погубило нашу затею» [313]. Накануне Гофер сумел связаться с Кессельрингом и сообщить ему обо всем, что день назад он узнал от Вольфа, и, в частности, о том, что условием союзников является безоговорочная капитуляция.

30 апреля в Больцано был получен приказ Кессельринга, освобождавший Фитингофа и Реттигера от командования. Они должны были предстать перед военным судом армейской группы в горах у озера Карецца. Вместо Фитингофа назначался генерал Шульц, а вместо Реттигера — генерал-майор Венцель. Вольфа, формально не подчинившегося Кессельрингу, оставили в покое до особого расследования СС. Кессельринг предложил Кальтенбруннеру рассмотреть его деятельность как главного представителя СС и полиции в Италии. Вольф понял, что его выдал Гофер.

ПАУКИ В БАНКЕ

Фитингоф, от имени которого была подписана капитуляция, немедленно выполнил приказ. Казалось, что он даже обрадовался своему уходу со сцены и тому, что не надо больше принимать никаких решений. Реттигер, напротив, заявил, что останется до приезда Шульца и Венцеля, чтобы сдать им дела. В полдень появились Шульц и Венцель. Тогда же Вольф узнал, что Швайниц и Веннер с подписанным соглашением о капитуляции вернулись из Казерты и находятся на швейцарско-австрийской границе. Они благополучно прибыли в Больцано 1 мая после полуночи и на тайном совещании с Вольфом и Реттигером показали соглашение, назначавшее капитуляцию на 2 мая. Шульц и Венцель тем временем поставили Вольфа в известность, что не могут отдать приказ о прекращении огня без особого разрешения Кессельринга. Вольф понял, что нет никакой надежды изменить решение Кессельринга.

Тем временем в Казерте фельдмаршал Александер, ожидая согласия немцев, настаивал на безоговорочной капитуляции. Вольф и Реттигер пытались договориться с другими гитлеровскими руководителями о прекращении огня без применения силы. На рассвете 1 мая они решились на крайнюю меру — арест Шульца и Венцеля. Это дало им возможность заставить генералов Герра и Лемельсена передать своим армиям (10-й и 15-й) приказ о прекращении огня. Около семи часов Реттигер с отрядом военной полиции окружил армейский штаб и взял под стражу Шульца и Венцеля. Реттигер принял на себя командование группой армий «Ц» и приказал начальнику службы связи генералу Кемпфу прекратить телефонную и телетайпную связь с Германией. После этого он вызвал Герра и Лемельсена и сообщил им о смещении Шульца и Венцеля и о своем намерении добиться капитуляции. Но оба прибывших генерала выразили протест против незаконного ареста своих начальников. Они заявили, что не будут присутствовать на совещании, назначенном на вечер.

Тогда Вольф решил применить новую тактику, чтобы склонить Шульца и Венцеля на свою сторону. Он предложил освободить их и вернуть им командование. Вольфу с большим трудом удалось уговорить Шульца и Венцеля. Они согласились при одном условии: план капитуляции должен одобрить Кессельринг. Затем Вольф пригласил Реттигера, и тот извинился перед Шульцем и Венцелем. Генералы «помирились». Связь со штабом Кессельринга была восстановлена. Лемельсену и Герру сообщили, что Шульц и Венцель освобождены. После этого они согласились участвовать в совещании, назначенном на 18 часов 1 мая. На нем присутствовали Вольф, Реттигер, Шульц, Венцель, Герр, Лемельсен, Поль и вице-адмирал Левиш, представлявший немецкий военно-морской флот, а также старшие штабные офицеры Молль, Дольман и другие.

Реттигер и Вольф заявили, что нельзя терять времени, ибо прекращение военных действий должно произойти через 20 часов. Герр и Лемельсен поддержали их, стараясь убедить Шульца, ставшего теперь главнокомандующим на итальянском театре военных действий, что немецкие войска находятся в затруднительном положении и почти не имеют в своем распоряжении тяжелой артиллерии. Ни Герр, ни Лемельсен не хотели ничего предпринимать без ведома Шульца, хотя настойчиво твердили, что боевые действия надо прекратить. Поль высказал ту же точку зрения, но Шульц настаивал на своем: он не станет действовать без разрешения Кессельринга.

Между тем в 20 часов Уолли получил запрос фельдмаршала Александера, желавшего знать, будет ли проводиться капитуляция и в какое время. Вольф радировал, что ответ последует через два часа. Вольф и Шульц пытались связаться с Кессельрингом, но это оказалось невозможным. Выяснилось, что тот уехал инспектировать войска в Тироле и вернется в штаб после полуночи. Шульц по-прежнему не хотел что-либо предпринимать без Кессельринга.

И тут наступил перелом. Генерал Герр, колебавшийся в начале совещания, повернулся к своему штабному офицеру и сказал: «Передайте 10-й армии приказ о прекращении огня завтра в 2 часа дня». Его примеру последовали и другие. Вольф вышел из комнаты, чтобы сообщить Александеру через Уолли, что капитуляция начнется прекращением огня частями, которые составляют ядро немецких вооруженных сил, но без согласия Шульца и Кессельринга.

Поздно вечером, когда было отправлено послание Александеру, по радио сообщили о смерти Гитлера. Вольф надеялся, что это известие вынудит Кессельринга и Шульца немедленно отдать приказ о капитуляции. Однако Кессельринг молчал, а Шульц продолжал упорствовать.

После полуночи из Берлина поступил приказ об аресте генерала фон Пауля, но майор Нойберг из штаба Поля отказался выполнить его. Затем пришло распоряжение о взятии под стражу Фитингофа, Реттигера, Швайница и других офицеров, причастных к заговору о капитуляции. И хотя Вольф в списке не фигурировал — он не находился под командованием Кессельринга, — было очевидным, что такая же участь ждет и его. Вольф сделал знак своим единомышленникам, в том числе Герру и Лемельсену, последовать за ним. Он хорошо знал расположение туннелей убежища и вывел всю группу к запасному выходу. Им редко пользовались, и дверь не охранялась. Выйдя из убежища, Вольф тут же сказал офицерам, что собирается вернуться на свой командный пост в Пистойский дворец и предложил им также отправиться в свои штабы, где они смогут избежать ареста и откуда удобнее наблюдать за выполнением приказа о прекращении огня, данного ими своим войскам.

Когда Вольф и Дольман приехали на командный пункт, один из офицеров штаба сообщил, что танковая часть вермахта окружает дворец. Вольф распорядился, чтобы семь танков военной полиции заняли позицию в дворцовом парке. Кроме того, он приказал своей моторизованной охране укрепиться на подступах к зданию.

В это время Вольфу позвонил Кессельринг. Указав на то, что все войска итальянского фронта получили приказ о капитуляции, Кессельринг обвинил Вольфа и его помощников в военном мятеже. Вольф принялся убеждать Кессельринга дать согласие на капитуляцию.

Вольф в подробностях напомнил Кесссльрингу об истории операции «Восход солнца», делая при этом особый упор на «возможность советизации Европы». «Наш план, говорил он, — не только военная капитуляция. Прекращение огня даст возможность англоамериканским войскам остановить продвижение русских на западе» [314]. В этом состояла главная причина, заставившая Вольфа заторопиться. Прорыв советских войск к Берлину вынуждал его к этому.

Говоря о необходимости быстрого достижения соглашения о капитуляции немецко-фашистских войск на западе, в частности в Италии, подчеркивает Даллес, Вольф будто читал мысли союзников. При этом Даллес ссылался на генерала Кларка, который в 1950 году утверждал, что, прежде чем была проведена капитуляция, Александер приказал генералу Фрейбергу, командующему новозеландским моторизованным полком, как можно скорее продвинуться к Триесту, чтобы занять его раньше югославской Народно-освободительной армии. Туда направили также американскую 91-ю дивизию.