Держи ухо востро - Серова Марина Сергеевна. Страница 13

Глава 5

Видимо, заснули мы очень поздно, поскольку, проснувшись и подойдя к окну, я увидела, что солнце стоит в зените. Я вышла из своей комнаты.

И до меня донеслись запахи жареного мяса и лука.

Кто-то готовил нам завтрак, а, может быть, и обед. Ничьих голосов слышно не было, и я вернулась к себе, чтобы собраться с мыслями и подвести итоги вчерашнего дня.

Моя комнатка была небольшой и уютной. Кроме широкой кровати, в ней почти не было мебели. А большое окно выходило в сад. На ночь оно не закрывалось, и, подойдя к нему, я смогла сорвать большое яблоко и после этого снова легла на кровать.

Если не считать первого вечера, подумала я, то я в Одессе всего лишь сутки. За это время я успела сменить внешность, обзавестись личным водителем такси, познакомиться с Раушенбахом, его сотрудником и любовницей, стать их подругой и сохранить им здоровье, а может быть, и жизнь. Не многовато ли для одного дня?

Все это было замечательно. Обстоятельства складывались для меня почти идеально, но я ни на шаг не стала ближе к разгадке появления на Западе русских икон. Весь вечер Раушенбах и его подруга говорили о чем угодно, только не о делах. Это была довольно милая, ничем не отличавшаяся от сотен других пара. И ничто не говорило о том, что они замешаны в каком-то нелегальном бизнесе.

Особенно показательной в этом смысле была драка на пляже. Если бы Софа или Пауль имели широкие криминальные связи, то они, как мне казалось, вели бы себя на пляже по-другому.

Может быть, я не права, но в таких случаях обычно звучат какие-то магические слова, с помощью которых преступники узнают друг друга. Какие-то клички, имена...

Софа, насколько я понимала, всю свою жизнь прожила в этих местах и знала здесь каждую собаку. Занимаясь коммерцией, она наверняка имеет надежную «крышу»... Так что же помешало ей назвать этим ребяткам имя того или иного криминального авторитета? А если она занимается переправкой произведений искусства на Запад, то она просто не в состоянии обойтись без помощи подобных людей. А преступные иерархии организованы безупречно...

Я никак не могла свести концы с концами. Более того, я не заметила даже признаков криминала, общаясь с этими людьми весь вечер и половину ночи. Герман так и вовсе напоминал профессора философии. А Пауль, несмотря на всю свою силу, не умеет драться. Нет, не похожи они на подельщиков Соньки Золотой Ручки. Да и сама Сонька в этом смысле подкачала. Сегодня я была совершенно уверена в том, что она на самом деле влюблена в своего немца, да и тот, видимо, отвечает ей взаимностью. Значит, это просто роман? Тогда кто же поставляет Паулю русские иконы? У кого он их покупает и как выходит на продавцов? Для иностранца, недавно приехавшего в Одессу, это далеко не просто.

Тут я вспомнила про искусствоведа, встречу с которым назначила на сегодняшнее утро. Разыскав часы, я убедилась, что утро мной в этом смысле безнадежно потеряно. Время приближалось к обеду. Но у меня было еще несколько часов, в течение которых Кучер, скорее всего, будет находиться в музее. На худой конец, можно отложить встречу на понедельник. Я открыла сумочку и убедилась, что его телефон был у меня, хотя я и запомнила его наизусть и только чудом сохранила эту бумажку.

– А что, если Пауль имеет дело с музеем? – спросила я себя и поразилась тому, что эта мысль только теперь пришла мне в голову.

А ведь это не менее, а может быть, и более вероятно, чем скупать краденые иконы у уголовников. Тот же Кучер, крупнейший авторитет в области древнерусского искусства в этом регионе, наверняка имеет информацию о частных коллекциях. Кроме того, к нему приносят для консультаций и оценки самые разные вещи, и организовать незаконную их скупку для него не представляет никакого труда.

Коллекционировать иконы в советские времена было небезопасно, но сейчас это можно делать совершенно открыто. И многие ранее не известные коллекции становятся известными именно благодаря этому. Одних частных картинных галерей сколько появилось в последнее время. Так что единственная сложность теперь – это найти для них богатого покупателя.

А вот с этим сейчас проблема.

Те, кто в состоянии оценить старинную икону, не имеют средств. А те, кто имеет средства, – не интересуются старинными иконами. Коллекционеру некому их продать, даже если он сильно нуждается. А у музеев нет на это денег.

Поэтому единственная возможность выручить за действительно ценную икону ее реальную стоимость – это переправить ее на Запад.

И вот тогда может пригодиться помощь Пауля Раушенбаха...

В этот момент в мою дверь постучали.

– Привет, – хрипло и доброжелательно просипела мне Софа.

Выглядела она, прямо сказать, не ахти. Треволнения вчерашнего вечера оставили на ее лице явные следы. Полночи она плакала, пила вино и не вынимала изо рта сигарету. Будь она на несколько лет постарше, она не встала бы сегодня с постели. Но молодость и крепкое здоровье были еще при ней. И на лице у нее даже сияла улыбка.

– Ты как? – спросила она.

– Как штык, – ответила я.

– Ну тогда пошли пиво пить, а заодно и пообедаем.

Мы спустились на первый этаж и снова оказались на веранде. Стол был накрыт на четверых. А женщина, похожая на Софу, только на десяток лет постарше, доставала из холодильника немецкое пиво.

«Ну хоть попробую, чем теперь торгуют бывшие искусствоведы», – подумала я и присела к столу.

Софа открыла пару бутылок и одну из них протянула мне. Стаканов, видимо, Софа не признавала и опрокинула в рот бутылку. Я последовала ее примеру. Пиво было замечательное.

– Хорошо, – не удержалась я от одобрения, ополовинив бутылку.

– Самое лучшее в немцах – это пиво, – согласилась Софа и поставила пустую бутылку на пол. – Мужики!

«Мужики» появились в ту же минуту, представляя собой любопытное зрелище. Если Герман был чисто выбрит, подтянут и бодр, то Пауль выглядел его полной противоположностью. С щетиной, с опухшим носом, толстой верхней губой и незаметным вчера синяком под глазом, он хорошо бы смотрелся у какого-нибудь пивного ларька в рабочем районе.

– Красавец, – оценила его физиономию Софа, отчего Пауль поморщился и тяжело опустился на стул. – Паша, тебе никто не говорил, что ты похож на Сильвестра Сталлоне?

Пауль ничего не ответил ей, только открыл бутылку пива и сделал несколько больших глотков. Я хорошо представляла себе его сегодняшнее состояние, потому что знаю, что такое пропустить несколько ударов по голове. Мне приходилось испытать это не раз, причем не только на тренировках.

Софа посмотрела на Германа, потом на меня и вздохнула:

– Посмотри вокруг, Паша. Все люди как люди, а ты на кого похож?

У нее было прекрасное настроение и склонность к черному юмору.

– На себя посмотри, – беззлобно огрызнулся Пауль, улыбнулся и снова присосался к бутылке.

– А я никогда не была красавицей, – отпарировала она. – Но всегда была чертовски мила.

Глядя на них, я не смогла удержаться от улыбки. Это не прошло незамеченным для Софы, и она хитро мне подмигнула. Положив всем окрошки со сметаной, она сказала:

– Нечего было на чужих баб пялиться. Вот тебя бог и наказал.

В ответ Пауль рассмеялся и тут же сморщился от боли. Смеяться ему было рановато.

– Что же, на пикник, стало быть, не поедем, раненый? – не унималась Софа.

– Почему это не поедем? Обязательно поедем, – ответил Пауль. – Но лучше завтра. Или послезавтра. Посмотрим.

– Я так и знала, – всплеснула руками Софа. – А зачем я сегодня выходной себе устроила?

– Ты вполне еще можешь поработать сегодня, – ехидно заметил Пауль.

– А я уже Аню пригласила, – вновь подмигнула она мне. – Анна, ты же хочешь на пикник?

– Хочу.

– А там у нас Паша займется своим любимsм делом. Вместо того, чтобы боксом увлечься, он по пещерам бродит. Спелеолог! Хобби у него такое! Поедем! А пока он по пещерам будет таскаться, мы с тобой шашлычки приготовим, искупаемся. Гешу с собой возьмем. И пусть хоть до вечера торчит под землей. Поедем, Геша? На шашлычки?