Держи ухо востро - Серова Марина Сергеевна. Страница 22

К счастью, мне предстояло ночевать сегодня в другом месте. Но это значило, что мне снова нужно напяливать проклятый парик и надевать контактные линзы.

Ко всему прочему, парик был совершенно мокрый. Он не хотел сохнуть во время дождя. Несколько часов спустя он оставался таким же мокрым, будто его только что выстирали. Но без него появиться у Софы я уже не могла.

Пришлось доставать фен и сушить парик с его помощью. Это заняло у меня полчаса, примерно столько же времени мне понадобилось, чтобы расчесать его.

Когда, наконец, я позвонила Софе, чтобы сообщить ей о том, что выезжаю, она набросилась на меня с бранью.

– Ты что, хочешь, чтобы я с ума тут сошла? Ты знаешь, сколько времени? Я уже не надеялась застать тебя в живых...

Последние слова она произнесла сквозь слезы, и я поняла, что она до сих пор не может прийти в себя.

– Извини, пожалуйста. У меня были срочные дела.

– А позвонить ты не могла?

Я еще раз извинилась и выскочила из гостиницы под дождь. На мое счастье, на стоянке было несколько пустых такси, и я даже не успела промокнуть. Один из таксистов вышел из машины, раскрыл зонтик и подбежал ко мне к зависти своих менее догадливых товарищей.

Через полчаса я была у Софы.

– Ну, слава богу, – облегченно вздохнула Софа при моем появлении. – Ты, наверное, промокла, пойдем выпьем чего-нибудь.

Судя по всему, она уже сделала это до моего приезда, и ее можно было понять. Благодаря этому она немного успокоилась и была в состоянии не только разговаривать, но даже разогреть мне ужин.

И Пауль и сестра Софы уже давно спали, и мы уселись на веранде вдвоем.

На столе стояла початая бутылка коньяку, из чего я сделала вывод, что именно здесь меня дожидалась Софа. Она налила мне полную рюмку и положила в тарелку фаршированный перец. Покончив с этим, она побежала на кухню и принесла оттуда две бутылки пива. Разумеется, немецкого.

– Ну, как ты? – грустно спросила Софа, когда мы выпили по первой рюмке.

– Да как тебе сказать...

– Они до сих пор стоят у меня перед глазами, – сказала Софа и прикрыла глаза рукой. – Давай еще по одной.

Она наполнила рюмки и проглотила свою одним глотком.

– Господи, как все было хорошо. Аня, ты не поверишь, у меня несколько лет не было никаких проблем. Я знаю, кого-то убивают, где-то стреляют на улицах, но все это было как будто в другом мире. И я никогда не думала, что меня это когда-нибудь коснется. Даже вчера, когда появились эти подонки, я, конечно, испугалась. Но я не думала, насколько это серьезно.

У нее на глазах опять появились слезы. И она снова заговорила, ей хотелось выговориться.

– Я каждый день благодарила бога. Думала, какая же ты, Сонька, счастливая. Единственное, чего мне не хватало в жизни, – это детей. Но я все откладывала это, думала, еще успею. Вот меня бог и наказал...

Я ковыряла вилкой остывающий перец, и неожиданно мне захотелось закурить.

– У тебя есть сигареты? – спросила я.

– Конечно, я сейчас, – кивнула Софа и выбежала в соседнюю комнату.

Мне иногда приходится курить в той или иной ситуации, но я до сих пор считаю себя некурящей. И теперь меня удивило это неожиданное желание.

Софа принесла пачку «Салема» и зажигалку. Она была настолько потрясена, что, видимо, просто забыла про их существование и теперь затянулась с жадностью.

Некоторое время мы курили в полной тишине. Второй раз за последние два дня я слышала тиканье Софиных кварцевых часов.

– Как ты думаешь, чего они хотели? – спросила я.

Я искренне сочувствовала ей, но ни на минуту не могла забыть о том, ради чего приехала в Одессу. А именно теперь Софа могла сообщить мне что-то, действительно важное.

– Я не знаю, – покачала она головой. – Пауль мне ничего не говорит. Видимо, он не хочет меня расстраивать или боится испугать. Но я же вижу, что он что-то от меня скрывает.

– Но они чего-то хотели от Пауля. Именно от него, – сказала я. – Герман их не интересовал.

– Я это поняла, – согласилась Софа.

– Значит, это не связано с делами фирмы. У Пауля здесь еще какие-то дела?

Я задавала вопросы напрямую, ведь я находилась здесь в качестве подруги, а какая подруга на моем месте не задала бы этого вопроса? Тем более, если бы сама чуть не погибла из-за Пауля.

– Теперь я в этом уверена, – ответила Софа. – Но мы с Пашей никогда не говорили о делах. Я не знаю до сих пор, чем он занимается в своей фирме. Понятно, что пивом, но что входит в его обязанности, я не знаю. Догадываюсь, что Герман – его начальник. Но для меня это было не важно.

– А что по этому поводу думает Валера?

– Валера тоже не из разговорчивых, – пожала плечами Софа, – ты, наверное, заметила. Я всегда знала, что его боятся в городе, но никогда не думала, что он может...

И Софа опять заплакала. Теперь уже я сама налила ей полную рюмку коньяка.

– Софа, – осторожно спросила я, – ты собираешься замуж за Пауля? Извини за нескромный вопрос.

Софа улыбнулась сквозь слезы и опять пожала плечами.

– Не знаю. Мы не говорили об этом. Три недели назад приезжал его отец, и Паша нас познакомил...

– Он приезжал по делам?

– Нет, – уверенно сказала Софа. – В гости. Да и то проездом. Он путешествовал на пароходе и таким образом попал в Одессу. Мы его встретили, показали ему город, сфотографировались... Да я сейчас тебе покажу.

Она снова вышла куда-то и вернулась через пару минут.

– Вот, посмотри, – сказала она, протягивая мне пачку фотографий.

Она встала у меня за спиной и комментировала каждый снимок:

– Это мы его встречаем.

– А это мы у Пашиной машины.

Софа не удержалась от вздоха, когда комментировала этот знакомый мне еще с Англии снимок.

– Это мы на пляже.

– Это дома.

На этой фотографии папаша Курт, Пауль и Софа сидели на той самой веранде, на которой мы были теперь. Стол ломился от фруктов и выпивки, и у всех троих были счастливые веселые лица.

– Это я их снимала, а это мы его провожаем.

С этими словами она вернулась на свое место и подняла рюмку.

– Хорошее было время.

– А Пашин папа занимается бизнесом? – спросила я, разглядывая последнюю фотографию. На ней папаша Курт обнимал Софу за плечи, показывая другой рукой на большую дорожную сумку у своих ног.

– Нет, он работает на фабрике, что-то наподобие мастера, – ответила Софа, прикуривая очередную сигарету.

Я прикинула в голове, сколько лет понадобилось бы Курту, чтобы заработать ту сумму, которую он выручил за иконы, и мне стало понятным его возбуждение на аукционе.

– А как Пауль попал в Одессу? – поинтересовалась я.

– Ты чего не пьешь-то? – возмутилась Софа. Коньяк оказал на нее благотворное действие, и к ней возвращалась ее обычная манера поведения. Она налила мне полную через край рюмку. – Ой, извини.

– Где пьют – там и льют, так как же он оказался в Одессе?

– Давай выпьем, и я тебе расскажу.

Мы выпили еще по рюмке, и у меня внезапно проснулся аппетит. Я ела обильно сдобренный чесноком фаршированный перец и слушала Софин рассказ.

– У Пауля было не очень счастливое детство. Когда ему было восемь лет, умерла его мать, а потом – любимый дедушка. Пауль до сих пор не может говорит об этом без волнения. Они остались вдвоем. Отец так и не женился, потому что не хотел, чтобы у Паши появилась мачеха. Нельзя сказать, что они бедствовали, но денег всегда не хватало. Но отец все-таки дал ему образование. Пауль закончил престижный университет, причем тот самый факультет, о котором мечтал его дед. Он занимался научной работой, получил степень магистра, или как там у них это называется. Для этого он специально выучил русский язык.

– Я думала, это ты его научила, – удивилась я.

– Да нет. Он до меня читал Достоевского в оригинале. Только раньше у него был акцент, а теперь он совсем обрусел. Поэтому я и зову его Пашей, – улыбнулась она. – Хочешь пива?

– Стоит ли мешать?