Еще не все потеряно - Серова Марина Сергеевна. Страница 27

Занимаясь утренними делами, не требующими умственной деятельности, я обдумывала способы — по возможности простейшие — проверки моих предположений. И когда очередь дошла до макияжа, уяснила совершенно четко, что нужны мне сейчас, и нужны как воздух, два человека — Аякс и Кирьянов. С Кирьяновым было проще, и я решила начать с него. Слава богу, сегодня не выходной, не праздник, и по времени Володя должен быть еще дома. Не хочется мне сотрудника органов впутывать в это дело, представляющееся достаточно грязным для его слегка отсталых взглядов на жизнь. Но задавать вопросы Филипповым — глупо. Вчера я хитрила с ними, создавала впечатление своей сверхосведомленности, и это, судя по их реакции, мне удалось вполне.

Времени было достаточно, и, присев у телефона, я вытряхнула из замшевого мешочка гадальные кости.

2+20+31 — «Вы вступаете в полосу неожиданностей, способных привести к неприятностям, которых можно избежать лишь путем правильных и активных действий. Нерешительность заведет в тупик неудач».

Я задумалась. Иными словами, чтобы привлечь на свою сторону удачу, надо быть деятельной и рассудительной, несмотря ни на что. Активность и самообладание, значит. Заметано!

А безобразный инцидент с Дмитрием действительно как-то сблизил нас, сроднил, что ли, и переход в общении на «ты» произошел очень естественно.

Я едва не подскочила от звонка телефона. Кто там в такую рань такой бесцеремонный? После Аллы Анохиной никто не беспокоил меня еше затемно.

Вера. Покою не стало от этих Филипповых. Второй день начинается с ее звонка. Если сегодняшний окажется удачным не менее вчерашнего, что ж, я ничего против не имею.

— Татьяна, неужели эксгумация? Ага, заворошились, комбинаторы!

— А как вы узнали?

— Дима ночью приезжал, рассказал. Мне после этого кошмары снились.

— Что за нетерпение, не мог до утра подождать! — жалею я ее. — Решение в принципе пока не окончательное.

Вера помолчала, будто набираясь отваги для следующего вопроса.

— Скажите, в каких случаях производится эксгумация? Я полный профан в этой области.

Я тоже не великий специалист, но ответ требовалось дать авторитетно, даже если он лишь приблизительно будет соответствовать действительности.

— Малоприятная процедура, — подзуживаю ее для начала, — особенно для родственников.

Она промолчала.

— Эксгумация назначается, когда у следственных органов возникают обоснованные сомнения в причинах смерти или в личности покойного. Бывали также случаи, что сам покойный отсутствовал или таковым не являлся. Но к нам это не относится, не правда ли?

Вот оно! Братцу твоему вчера была отлита пуля, а тебе, подруга, — пилюля. Глотай и не жмурься!

— Скажите, воспрепятствовать как-нибудь можно? Протестовать, скажем?

— Верочка, на это мероприятие оформляется разрешение прокурора, и когда оно получено, протесты, как правило, результатов не дают. Вообще требуется согласие родственников, но в особых случаях их всего лишь ставят в известность. Ваш случай скорее всего особый.

Я импровизировала от души, потому что понятия не имела о правильном ответе, а цель имелась ясная — накалить обстановку как можно сильнее.

— Да, я все поняла, — прозвучало, будто у алтаря от невесты, венчающейся со старцем.

— Что «да, поняла»? — Я играла легкое раздражение. — Решение прокурора может отменить только суд, но это слишком долго. Все будет уже десять раз сделано. Мой вам совет — связывайтесь с братом и срочно, вы слышите, срочно принимайте решение! Он знает какое.

— Да! — повторила она со слезами в голосе и отключилась.

Мне сразу полегчало. Трудно с утра с неразмятыми от недавнего сна мозгами импровизировать на слабо знакомую тему. Вранье, то есть блеф, продолжается, и хотела бы я знать, как скоро он принесет плоды. Расколю я эту парочку или как?

У Кирьяновых долго не брали трубку. Уйти не могли — рано. Спят до сих пор? Это в будний-то день?

Подошла Нина. В самом деле спят. Пришлось извиняться. Оказывается, Володя после «Волжского берега» прихворнул и «сел на больничный». Голос его оказался низким и хриплым, как у пропойцы.

— ОРЗ, черт его дери!

— Совсем ты, старик, кабинетным стал. Скоро от сквозняков сопеть будешь.

Позубоскалив в таком духе несколько минут, мы перешли к делу.

— Хотела просить у тебя аудиенции — выписать мне пропуск в УВД, в твой кабинет.

— В чем признаваться будешь?

— В неспособности обойтись без совета и помощи подполковника Кирьянова.

— Ой! — Он рассмеялся и закашлялся. — Раз так, приезжай сюда, потолкуем. Если тебе официоз нужен, могу китель надеть. Прямо на майку.

— А фуражку не забудешь?

— Шапку, по зимнему-то времени!

Я представила, как мы с ним обсуждаем тему Аркадия под шарканье шлепанцев Нины, вопли сорванцов и завывание неисправного кухонного крана.

— Нет, Володя, только в четыре глаза. Тема острая, подумать придется, извини, но болельщики и индейцы нам не нужны. Поэтому, если в состоянии, то не отъедешь ли со мной на часок, не более? Я на машине, так что из тепла в тепло, хвори себе не добавишь.

— Давай! — согласился он без колебаний. — Жду наготове.

Совсем настроившись на выход, я обошла квартиру, комнату за комнатой, определяя хозяйским глазом, все ли в порядке. Не люблю, возвратившись уставшая от дневных хлопот и далеко не всегда в хорошем настроении, обнаруживать лишние следы своей вчерашней жизнедеятельности в неподходящих местах. Невольно и недовольно начинаешь саму себя поругивать, а это не дело. С собой надо дружить. И со вчерашней, и с завтрашней.

Володя дожидался в прихожей, уже полностью одетый. Едва открылась передо мной дверь, как он шагнул наружу, гримасничая и приговаривая вместо приветствия:

— Едем, Танюха, едем!

Из-за его спины раздавалось раздраженное ворчанье Нины и детский рев.

— Говорю ж тебе, ненадолго! — возмущенно бросил через плечо и, шмыгнув носом, закрыл дверь.

— Идем скорей!

Мы галопом спустились вниз, на едином вдохе, а выдохнули только в машине.

— И ты такая будешь! — проговорил, хмурясь. — То в пятки впору целовать, ангел без крылышков, а то — кобра хищная!