Еще не все потеряно - Серова Марина Сергеевна. Страница 36

Из сказанного дедом следовало, что Дмитрий еще жив и участь ему назначена незавидная. Осудил его Гена просто и сурово, и приговор вот-вот приведут в исполнение. Если уже не исполнили.

В голове живой картиной промелькнула догадка: Дмитрий, связанный и раздетый на морозе, где-нибудь в укромном месте. Хотя уже день как он попал в переплет, а дедок пока о нем как о живом говорит.

Надавить на старого? Душу я из него вытрясу, а не правду. Такие раньше на дыбе палачам язык показывали. Придется метать бисер перед бомжами.

— Спасибо за рассказ, дед, хоть и запоздал ты с ним. Доверься мне вчера, в машине, многое сейчас было бы проще.

Гена слушал, приоткрыв от волнения рот, и мелко кивал головой.

— Теперь я рассказывать буду про то же самое, но вещи тебе неизвестные.

— А может, не надо? — спросил он лукаво и быстро.

— Очень надо! — ответила я, и меня поддержал Аякс:

— Надо человеку душу распахнуть иногда, да, старый? Проветрить ее, а то затхлой станет.

— А там и завоняет! — Дед улыбнулся. — Душенька-то!

— Вот именно. — согласилась я с нелегким вздохом. — Вся эта некрасивая история началась с бандитского наезда на Филипповых.

— Да знаю я! — махнул Гена рукой. — Я ж говорил об этом.

— Говорил, да, но после похорон Володи и ухода Аркадия в подполье бандиты наехали на Веру, выставив ей тот же счет, что и отцу. Я вышла на них через третьих лиц и попросила отсрочки, поручившись за обязательность расчета.

— Тяжкий груз ты на себя взяла, Танюха!

Я послала Аяксу благодарный взгляд. Помогает он мне, старается.

— Что делать будем, отцы! — спросил, исполнившись серьезности, Вениамин.

Повисло молчание, которое, судя по упрямо сжатым Гениным губам, могло длиться долго. Его нужно было как-то нарушить, и я решилась на вопрос не по теме.

— Как ты справился с Дмитрием?

Дед сразу оживился, значит, колебался внутренне, значит, не безнадежно мое дело.

— Не я один. Помогли. Знакомый есть у меня. Афган прошел и после него не в себе слегка. Посмотришь на него — бродяга как бродяга, но стоит ему подпить — дичает на глазах, хоть беги от него. Он и Володю знал. Они не то что дружили, а уважали друг друга, это точно. Перед тем как на филипповскую дачу ехать, я сходил к нему, рассказал, куда и зачем собрался. Так, на всякий случай. Как и Володя мне. Ведь не расскажи он — так потерялся бы просто, и все. «Афганец» сразу предложил: давай, мол, грохнем гада, но я, хоть и сильно злой был, не мог тогда и думать об этом. Не мог до вчерашнего вечера. На даче мы с Дмитрием случайно столкнулись, но этот случай, считай, приговор ему вынес. Увидел я, что для него все как с гуся вода, и понял, что лучше Димке не жить. Приехал, вот девонька меня довезла, пошел к «афганцу».

Где живет Димка, я знал. Случалось раньше вместе с ним с дачи и на дачу всякую разность возить. Точнее, возил он, а я таскал.

Дверь он нам открыл сразу. «Афганец» его и толкнул чуть ли не на пороге. Повозились они немного. Словом, скрутили мы его, влили бутылку водки и пьяного уволокли с собой.

Окончание рассказа мы с Аяксом слушали, раскрыв рты. Я поражалась изобретательности старого бродяги. А как вызнала детали — заторопилась, совсем не уверенная, что застану Дмитрия в живых. Молох, в чрево которого он попал стараниями Гены, был способен уничтожить его чисто автоматически, без прямого участия человеческих рук. Но как ни спешила, а я, по-моему, сегодня весь день спешу, сдержалась, договорилась со сторожем о повторном визите. Полусотенной купив его расположение, наскоро попрощалась с бомжами, уверенная, что по возвращении найду их здесь же в худшем случае мертвецки пьяными вместе со сторожем. Вышла на воздух, в легкие сумерки раннего зимнего вечера.

Впору Богу помолиться, чтобы застать Дмитрия живым, но я вместо этого достала заветный замшевый мешочек.