Казусы частного сыска - Серова Марина Сергеевна. Страница 11

Знаю я таких людей. Облеченные властью, они пытаются выжать из этого все возможные привилегии. Даже при идеальном положении вещей они обязательно найдут, к чему придраться. Но как только обнаруживается человек, стоящий хотя бы на ступеньку выше их по служебной лестнице, они мигом встают на задние лапки. Привыкли – тому, кто выше, тоже же нужно выжимать из своего положения все возможные привилегии.

Я взяла со стола пепельницу, отошла к окну и закурила. Директор все так же сидел на кадке с пальмой. Ревизоры, прихватив с собой какие-то бумаги, передислоцировались в уголок и принялись вполголоса что-то обсуждать, дабы не помешать углубившемуся в чтение накладных на мебель Кошкину.

Стало совсем тихо.

Я уже докурила вторую сигарету, когда Александр Александрович захлопнул папку. Ревизоры в углу затихли. Директор поднял свою лохматую голову.

– Нету, – громко произнес Кошкин, ни к кому специально не обращаясь, – за весь год смотрел, и – нет...

– Я же говорил! Я же говорил! – подскочил к нему мужичок-коротышка. – Тут мы имеем, так сказать, факт расхищения государственного имущества. Вот тут тоже, посмотрите, что происходит. – Он подсунул Кошкину какой-то документ.

– Да как же так? – не обращая на него никакого внимания, горько проронил Александр Александрович, повернувшись ко мне. – И здесь тоже...

– Товарищ полковник, – к столу решительными шагами подошла женщина, – я требую вызвать понятых и составить протокол. – Она честными глазами посмотрела сначала на меня, потом на Кошкина.

Сразу после ее слов явственно раздался тоскливый стон директора.

– Все, – шеф поднялся из-за стола, – пойдем, Женя. Времени мало, а мы еще ничего... – Тут он горестно махнул рукой.

На глазах у онемевших от изумления людей мы покинули кабинет.

– Товарищ полковник! Товарищ полковник! – раздалось нам вслед, когда мы уже подошли к лестнице. – Куда же вы? А как же?.. – Женщина словно колобок выкатилась из кабинета. – Куда вы?..

Кошкин на ее слова никак не отреагировал. Вообще, когда он получил в руки папку с накладными, он будто и забыл про ревизоров. Сейчас он, ссутулившись, спускался вниз по ступенькам.

– Возвращайтесь в кабинет, – обернувшись, строго приказала ей я, – скоро мы пришлем машину, людей и этих... понятых.

– Слушаюсь! – четко ответила она. – А с Гольдиным что?

– С кем?

– Ну, с директором-то? – несколько удивившись моей неосведомленности, пояснила она.

– Ах да... Расстрелять его.

– Слуша... Что?!

Я повернулась и пошла догонять Александра Александровича, который за время моего разговора с ревизором успел уже добраться до входной двери.

– Товарищи! Товарищи... – Женщина обескураженно замолчала.

На крики из будочки высунулся охранник. Он явно слышал «товарищ полковник», поэтому остановить нас ему в голову не пришло. Вслед за охранником из той же будочки выскочила прыщавая девчонка, на ходу застегивая кофточку.

«Ого, – подумала я, выходя из здания и поправляя на плече сумочку, – оказывается, прыщавая мордашка еще не помеха личной жизни».

Мы шагали по тротуару.

– Что же это такое? Что же это такое? – как заведенный повторял Кошкин, мрачно глядя вперед. – У меня же точные сведения. Как? Почему их нет? И по документам, и... вообще.

– Может быть, стулья еще не переслали? – предположила я.

– Нет, – он энергично замотал головой, – нет. Я сам лично осматривал склад. И там их не было.

– Какой склад?

– Ну, от прокуратуры.

– Кстати, в городской прокуратуре должны находиться сразу три стула, – напомнила я.

– Да знаю я, – досадливо поморщился Кошкин, – неохота мне туда пока соваться, меня же там каждая собака знает.

Я хмыкнула.

– Ничего смешного, – отреагировал Кошкин, – я коммерсант, значит, так или иначе повязан с ментами...

– Да я не о том, – улыбнулась я. – Это вы всех в прокуратуре – собаками?

– А-а, – Кошкин даже хохотнул, – понял.

Ну вот, развеселила немного.

– Значит, так, – Александр Александрович остановился, – чтоб нам времени не терять, нужно разделиться.

– Как это – разделиться? – возразила я. – Я же ваш телохранитель, между прочим. По контракту должна всегда находиться при вас. За что мне и деньги платят. Вернее – обещают заплатить... – добавила я.

Последнее замечание Кошкин, видимо, пропустил мимо ушей.

– Я шеф, значит, я и приказываю, – как ни в чем не бывало заявил он.

Резонно. Ну что ж, ежели приказывают, тогда... Только если без меня дорогого товарища Кошкина снова соберутся порешить? Не следует, конечно, оставлять его одного, но для него сейчас самое главное – вернуть свои драгоценности, а не заботиться о личной безопасности.

Ну и хрен с ним в таком случае! Хотя сам Кошкин, как я сегодня смогла убедиться, довольно ловкий мужичок. Здорово он этих ревизоров уделал! «Товарищ полковник».

– Хорошо, Александр Александрович, – вежливо согласилась я, – если вы так хотите, тогда пожалуйста.

– Вот и ладненько, – совсем уже бодро проронил Кошкин. – Значит, что у нас там? Администрация города?

– Два стула, – подсказала я.

– И два – в бассейне «Молодость», – вспомнил еще Кошкин. – Я пойду в администрацию, конечно, – я там кое-кого знаю. А тебе достается бассейн. «Молодость», – он с добродушной ухмылкой окинул мой не совсем скромный прикид и, не удержавшись, захохотал, – как раз тебе подходит!

Я улыбнулась, показывая, что шутку оценила.

– Итак, встречаемся через два часа, – подытожил шеф, – два часа нам хватит? Должно вообще-то хватить... Короче, через два часа у... ну, допустим, у Центрального универмага. Там народу много, так что... Сколько сейчас времени?

– Ровно четыре, – сообщила я.

– И у меня столько, – посмотрев на часы, определил Кошкин. – Ну, не будем терять времени...

– Время, которое мы имеем, – это деньги, которых мы не имеем, – немедленно процитировала я, – именно так говорил Бендер.

– Опять ты... – скривился Кошкин, – знаешь же, что не люблю я эти сравнения... До свидания, до восемнадцати ноль-ноль.

– До свидания.

Он пошел к ближайшей автобусной остановке. Я не утерпела и, пока он не очень далеко еще отошел, крикнула:

– Александр Александрович!

Кошкин обернулся.

– Почему же вы так не любите эти сравнения?

Он усмехнулся и сунул руки в карманы.

– А вы, Женя, помните, чем роман-то кончился?

Чего это он меня вдруг на «вы» назвал?

«Очевидно, сведения, которые получил Кошкин насчет распределения стульев по учреждениям, мягко говоря, не очень верны, – думала я, шагая к бассейну. Это было недалеко, через два-три квартала. – Для очистки совести нужно проверить эти адреса. Но если ни в администрации, ни в бассейне ничего не окажется, тогда сам бог велел потолковать с тем козлом, который подсунул Кошкину липовые сведения».

Если этот человек все-таки работает против Кошкина, он хоть не работает на Никошкина. Иначе бы по всем этим адресам нас ждали ребята вроде Алкаша и Антохи Длинного. Однако этого нет – в Доме творчества юных они просто нас выследили, а в районном почтовом отделении и вовсе было чисто.

Кстати сказать, мне вообще вся эта авантюра казалось бессмысленной. Ну ладно, если и драгоценностей не найдем, так хоть немного развлекусь. Не все же корпеть дома над переводами.

Размышляя таким образом, я прибыла к месту назначения.

Ну что ж, попробуем действовать методом Александра Александровича Кошкина.

Вот и бассейн «Молодость». Я поднялась по большой мраморной лестнице и вошла в вестибюль. В ноздри сразу ударил резкий запах хлорки. Сто лет уже не была в бассейне. С самого детства. В институте нас учили плавать, вывозя в природные, хотя и специально оборудованные водоемы – там тебе и водовороты, и ледяные подводные течения, и даже водопады.

– Что вы хотели, девушка? – прервала мои мысли дежурная. – Бассейн сегодня не работает. У нас санитарный день.