Вся прелесть стриптиза - Серова Марина Сергеевна. Страница 15

Похититель, сидевший рядом со мной, толкнул меня локтем в бок и весело заявил:

— Не кручинься, красотка. Мы тебя не обидим.

— И на том спасибо. Я со своей стороны тоже постараюсь не причинять вам вреда. — Парень расхохотался.

— Слышь, Ворона, — обратился он к своему коллеге по преступному миру, — она нас не тронет, ты усек?

— Ворона? — переспросила я, вспомнив слова моих соседей, которые передал мне участковый. — Это не вы недавно наведывались ко мне в квартиру?

Водитель машины обернулся и злобно взглянул на моего соседа:

— Язык бы тебе выдрать, Захар, и собакам скормить. Молчал бы лучше.

— Так ведь ей вроде уже как бы все равно, — попытался оправдаться Захар, — А это не тебе решать, — отозвался Ворона.

— Думаешь, Баланда ее в живых оставит? — не унимался Захар.

— Заткнись, — с угрозой в голосе прошипел водитель, выруливая из центра на шоссе, ведущее в загородную зону. — Лучше бы у меня был немой напарник.

Захар очень развеселился, представив себе противоправную личность, лишенную дара речи.

— А как бы ты с ним по фене ботал, Ворона? — давясь от смеха, поинтересовался Захар. — А если на дело идти? Помнишь, как нам пришлось повозиться с тем мужиком, что на электричку торопился, к примеру.

Ворона только вздохнул:

— Ты, Захар, находка для шпиона.

— А что, мы уже с ЦРУ закорифанились? — оживился Захар. — Вот здорово! Может, и на стажировку скатаем?

— Скатаем, — мрачно пообещал Ворона. — Голой задницей по топору.

Захар зашелся от хохота.

Машина остановилась возле чахлых посадок неподалеку от дачного поселка.

— Еще не пора? — справился Захар.

— Три минуты осталось, — отозвался Ворона. Он внимательно смотрел на часы, расположенные на панели управления. Когда стрелки достигли цифры три, Ворона вынул из «бардачка» мобильный телефон и нажал кнопку автоматической памяти.

В полном молчании выслушав приказ, он ограничился коротким «понял» и, спрятав телефон, снова завел мотор.

— Возвращаемся, — лаконично пояснил он напарнику. — Из-за вновь открывшихся обстоятельств.

Через полчаса машина притормозила у дома, в котором жила Вера Эрлих.

Глава 8

В ОЖИДАНИИ КЛИЕНТА

— Вот мы и приехали, — радостно потер руки Артем Георгиевич. — Милости просим, Танечка.

— Не ожидала, что встречу вас тут.

— Но я же обещал вам, что наше знакомство продолжится, — с улыбкой возразил Баландян. — Присаживайтесь. У меня к вам разговор по существу.

— Ну что ж, — вздохнула я, — давайте побеседуем. Нам наверняка есть о чем поговорить.

— Только для начала позвольте мне опорожнить вашу сумочку.

Баландян хитро подмигнул Вороне, и тот, резко сорвав с моего плеча квадратный саквояжик, бросил его Артему Георгиевичу.

Владелец ночного клуба поймал мою ношу на лету, засмеялся и, похлопав по стенке сумочки, извлек из нее блок «Золотой коллекции».

— Хотите музыку послушать? — предложил он.

— Почему бы и нет? — Я уселась в кресло и достала пачку «Кэмел».

— Посидите пока на кухне. И, кстати, приготовьте нам кофе. Мне двойной без сахара, — приказал Артем Георгиевич своим подручным.

Пока Баландян заправлял кассету в магнитофон, я курила и смотрела в окно.

Во дворе дома Веры Эрлих шли ремонтные работы, Люди в грязных оранжевых жилетах были заняты прокладкой трубопровода.

Внезапно мое внимание привлек характерный звук, смутно мне знакомый.

Как будто тяжелый железный предмет с усилием волокут по асфальтовой поверхности.

Где-то я его уже слышала…

И тут на меня нашло озарение. Ослепительной молнией в моем мозгу сверкнула мысль, которая многое расставила по своим местам в этой запутанной истории.

Я представила себе подворотню, в которой располагался «Черный агат»…

Улицу, напротив входа в ночной клуб, где стоял сгоревший «БМВ»…

И тут мне все сразу стало ясно.

Как же я раньше не догадалась!..

А ведь карты говорили мне правду!

Что ж, еще немного, и все окончательно прояснится.

Послышался шорох магнитной ленты, и вслед за ним комната наполнилась аккордами гитары.

«Мне нравится, что вы больны не мной…» — пела Пугачева романс на слова Цветаевой. Баландян уменьшил громкость.

Он внимательно наблюдал за моей реакцией и, казалось, был слегка разочарован.

— А вы даже не удивлены, — с неудовольствием констатировал он. — Полагаете, что настоящие кассеты сгорели в автомобиле? И наверняка думаете, что это я помог Ларионовой отправиться к праотцам?

— И в мыслях такого не держала, — отмахнулась я. — Магде я передала то же самое. Можете считать, что я ответила на вопрос, который вы задавали мне в своем кабинете.

Артем Георгиевич откинулся в кресле. Он скрестил пальцы и прищелкнул языком.

— А где же тогда находится оригинал? — нагнулся он ко мне.

— Мало ли где? — пожала я плечами. — Сейчас меня интересует, например, где находится Вера Эрлих, к которой я пришла в гости.

— На этот вопрос я могу ответить немедленно, — улыбнулся Артем Георгиевич. — Она лежит в соседней комнате, связанная по рукам и ногам.

«Что ж, — подумала я, — ограничения в передвижении некоторым могут пойти на пользу».

— Так о чем же вы хотели со мной поговорить? Я просто дрожу от нетерпения.

— Видите ли, Танечка, — плотоядно улыбнулся Артем Георгиевич. — С некоторых пор начали происходить очень интересные вещи. И, не буду скрывать, кое-что из происходящего остается для меня загадкой.

— Вы хотите использовать меня в качестве частного детектива? — удивленно подняла я брови. Баландян рассмеялся:

— Что-то вроде того. В качестве гонорара предлагаю вам вашу собственную жизнь.

— Я подумаю, — пообещала я, гася бычок в пепельнице. — Позвоните мне завтра утром.

Артем Георгиевич зашелся в приступе хохота. Вытирая слезы уголком платка, он справился со смехом и, покачав толовой, сказал:

— У немцев есть такой термин — юмор висельника. В средние века считалось хорошим тоном немного похохмить перед тем, как тебя вздернут.

— Кому суждено быть повешенным, тот не утонет. И, соответственно, наоборот.

— Что вы имеете в виду? — подозрительно нахмурился Баландян.

— У меня Луна в Сатурне. Это значит, что мне нужно быть осторожной на воде. А у вас?

— Что — у меня? — не понял Баландян.

— Ну, вы кто по гороскопу?

— Дева, — смущенно ответил Баландян.

— Ах, Дева, — оживилась я, — значит…

— Нет-нет-нет, голубушка, увольте. Об этом мы побеседуем с вами в следующий раз, — умоляюще поднял руки Артем Георгиевич.

— Следующего раза может и не представиться, — со значением проронила я. — Слезы до крови — льются сплошным потоком.

— Это вы сами придумали?

— Нет. Хотя подождите, — задумалась я. — У меня есть подозрение, что в одно из своих прошлых воплощений я имела отношение к составлению толкований на И-Цзин. Так что не исключено, что вы и правы.

— Знаете что… — вскричал Баландян, в гневе поднимаясь с кресла, — вы мне зубы не заговаривайте! Гороскопы, мать вашу…

— Кофе подано, — церемонно появился в дверях Ворона с железным подносом, на котором исходили паром две чашки с кофе.

— Подан, — поправил его Артем Георгиевич. — Беда мне с вами.

Бескультурье, блядь.

В дверях задребезжал пронзительный звонок.

— Наконец-то, — посмотрел на часы Баландян и кивнул Вороне. — Открой, если это она.

В комнату вошла Ольга Максакова.

Едва взглянув на меня, она направилась к Артему Георгиевичу.

Поцеловав его в щеку, Ольга достала из сумочки кассеты и протянула их Баландяну.

— Умница, — похвалил ее владелец «Черного агата». — Что бы я без тебя делал.

— Мне надо бежать, — ласково освободилась Ольга из его объятий. — У меня еще репетиция.

— Беги, солнышко, — позволил ей Баландян. — Вечером увидимся. А если удастся отменить репетицию, приходи прямо сюда. Я здесь пробуду еще максимум часа полтора, не больше.