Бинго - Сетон-Томпсон Эрнест. Страница 5

Но с наступлением утра впечатления ночи рассеялись. Над холмами раздавался протяжный вой, и Ян прислушивался к нему. Его угнетала мысль, что, быть может, волк выслеживает оставленного им зверя.

Компания охотников отправилась к ближней усадьбе. Ян придумывал, под каким бы предлогом ему остаться одному. Снова попался им на пути свежий след оленя-великана, и юноша весь загорелся жаждой преследования.

«Я должен еще раз увидеть его», — твердил он про себя.

Остальным охотникам надоело мерзнуть на трескучем морозе. Ян взял себе из общих припасов маленький чугунок, одеяло, немного съестного и расстался с товарищами.

— Прощайте! — крикнул он уходя.

— Желаем удачи!

Сани и охотники скрылись из виду на холмистой равнине. Ян был один. Никогда еще не испытывал он такого острого чувства одиночества. Он скитался и прежде один, без товарищей, недели и месяцы в пустынных местах, но никогда не страдал так, как теперь. Ему было тяжело. Сердце сжималось, когда он окидывал взором бесконечную снежную пустыню. Он готов был побежать за товарищами, окликнуть их, но гордость остановила его.

Они уже скрылись из виду, было поздно бежать за ними, звать их. Он зашагал по следам оленя — по бесконечной, не дававшей ему покоя цепи следов, во власти которых он находился в продолжение двух лет. Эти следы покрыли своей легкой, запутанной сетью все окрестные холмы и поля, и если бы человек мог разобрать их, перед ним раскрылась бы немая повесть целой жизни, скитальческой жизни зверя. Если бы человек мог разгадывать эти следы, он часто находил бы в них повесть об ужасной встрече с лютым врагом, рассказ об отчаянной битве, в которой зверь окончил свое существование. Еще не так давно — когда человек был занят единственной мыслью о пище — он гораздо искуснее выслеживал зверя, и звериные следы были для него путем к сытному обеду. Поэтому и до сих пор при виде следов зверя в душе человека просыпается смутное желание отыскать его, овладеть им, просыпается дикий инстинкт первобытного охотника.

Ян снова поддался этому неодолимому, темному чувству и устремился в поиски за оленем.

К вечеру он достиг густой осиновой чащи. Ян знал, что олень расположится здесь на ночлег, поэтому он с величайшей осторожностью, тихонько, крадучись, стал пробираться между деревьями.

Но уловки его не привели ни к чему. Олень заметил преследователя и успел скрыться.

Досада и отчаяние овладели Яном. Нужно было ночевать в лесу, на ветру, на морозе.

Ночь была холодная и темная. Он улегся, свернулся, накрывшись одеялом, и пожалел, что природа не дала ему теплой шкуры, как у лисы, и ее пушистого хвоста, которым можно было бы прикрыть озябшие руки и ноги.

Деревья и земля трещали от мороза. Даже звезды в небе, казалось, звенели от холода. На ближнем озере то и дело раздавался треск: лед трескался у берегов. Над озером и над лесом дул студеный ветер, обжигавший лицо.

Волк издали подкрался к огню, но не подошел близко. Он только жалобно завыл и снова исчез.

К утру стало теплее. Повалил снег и засыпал следы оленя.

Ян не знал, где он находится. Побродив без цели по лесу, он решил идти к Сосновому ручью. Но как найти туда дорогу? Снег кружился в воздухе, слепил глаза, колол лицо, застилал все окрестности. Ближайшие предметы заволокло дымкой, а вдали все было окутано белой мглой. Тогда он разыскал в чаще осинового леса, под снегом, засохший ствол растения, известного под названием «золотой корень». Это растение имеет свойство тянуться всегда в сторону севера. Итак, по сухому его стволу Ян мог теперь найти дорогу. Он направился к юго-востоку, где, как он знал, протекал Сосновый ручей. И каждый раз, когда ему казалось, что он сбился с пути, он раскапывал снег, разыскивал золотой корень и по нему определял, где север.

Наконец он вышел из леса и увидел вдали Сосновый ручей.

Весь день Ян провел в бесплодных поисках оленьего следа. Ночью он снова развел огонь и снова пожалел, что судьба не наградила его теплой, пушистой шерстью. В первую ночь он отморозил себе щеки и пальцы на ногах. Отмороженные места болели и горели, но Ян не помышлял о возвращении домой. Тайная надежда, что он на этот раз выследит оленя, удерживала его.

На другое утро какое-то странное, непонятное предчувствие заставило его блуждать по пустынной равнине, где не могло быть следов оленя. И что же? Он внезапно увидел перед собой ложбину, где, очевидно, ночевали олени. Шесть потемневших ямок, еще не занесенных снегом, говорили о ночевке большого оленя и его семьи.

Не успел Ян пройти и четверти мили, как из-за длинной гряды холмов, окутанных туманом, выглянули, приподняв уши, пять темных голов и показался вожак с великолепными ветвистыми рогами. Это видение мелькнуло и скрылось. Ян не успел прицелиться, как животные разбежались и исчезли за холмами.

Большой олень собрал свою семью и бродил с нею по снежным холмам, когда завидел своего врага. Он подал знак рассыпаться по долине, и все мгновенно умчались в разные стороны.

Яну хотелось только одного — настигнуть их вожака. Он направился к узкой ложбине, поросшей кустарником. Внизу журчал Сосновый ручей.

«Он здесь, он скрывается тут и сторожит меня, но я его поймаю», — твердил Ян.

Он не сводил глаз с чащи. Через полчаса темная тень отделилась от кустов и осторожно взобралась на холмистую гряду. Когда олень исчез из виду, Ян быстро пересек равнину и, обойдя ее, устремился навстречу зверю. Но олень оказался дальновиднее охотника: он угадал его замысел и успел умчаться по прежним своим следам.

Олень хорошо понимал, что дело идет о его жизни. Самый сильный и быстрый в беге олень ослабевает, если погоня продолжается несколько дней кряду. Неутомимый охотник может дождаться той минуты, когда зверь выбьется из сил и сам дастся ему в руки.

Итак, Ян преследовал его без устали среди снежных полей и холмов. Олень обманывал его, возвращался по своим следам, скрывался в чаще с подветренной стороны, чтобы учуять приближавшегося охотника как можно раньше. Зверь обманывал человека и водил туда и сюда, внезапно исчезал, задавал ему неразрешимые загадки. Но Ян с каким-то ожесточением выслеживал его, распутывал его хитрости, разыскивал настоящий след.