Бездна - Сильверберг Роберт. Страница 118

Судно плыло само по себе! Это же очевидно! И они явно сбились с курса!

Прошлой ночью, насколько помнил Вальбен, Крест располагался над носом «Царицы Гидроса», по ее левому борту. Теперь же он выровнялся по траверзу. Они плывут не в направлении запад-юго-запад, а развернулись под прямым углом к прежнему курсу.

Лоулер на цыпочках прошелся по палубе, озадаченно почесывая затылок. У задней мачты он обнаружил Тилу, спящую на сваленных в кучу канатах. Рядом похрапывал Тарп. «Делагард шкуру бы с них спустил, — подумал Вальбен, — если бы узнал о таком во время несения вахты». Немного дальше сидел Кинверсон, прислонившись спиной к стойке ограждения. Глаза у него были открыты, но он тоже спал.

— Гейб? — тихо окликнул его Лоулер. Он опустился на колени и поводил пальцами перед лицом Кинверсона — никакой реакции. — Гейб, что с тобой? Тебя загипнотизировали?

— Он отдыхает, — внезапно раздался за спиной Вальбена голос Оньоса. — Не беспокой его. Ночь выдалась тяжелая… Мы то и дело меняли паруса в течение нескольких часов. Но посмотри — перед нами суша. Она там, впереди, мы плывем прямо к ней.

«Суша? Разве кто-нибудь хоть когда-либо употреблял это слово на Гидросе?» — молнией пронеслось в сознании Лоулера, и он с тревогой переспросил:

— О чем вы говорите? О какой суше?

— Да во-он там… Видите?

Фелк сделал неопределенный жест в направлении носа корабля. Лоулер бросил взгляд в ту сторону и, конечно, ничего не увидел, кроме бескрайнего блестящего простора океана и чистого горизонта, отмеченного несколькими низко повисшими звездами и тяжелой, медленно ползущей тучей. Темный задник небес освещался каким-то загадочным и устрашающе-ярким полярным сиянием. Повсюду блистали невероятно буйные цвета, невиданные и причудливые, — фантастическая демонстрация странного света. Но никакой суши…

— Ночью, — пустился в объяснения Фелк, — ветер переменился и повернул нас к ней… Какой же это невероятный вид! Эти горы! Громадные долины! Вы просто не можете себе вообразить этого, док! Лик Вод! — Казалось, еще мгновение — и Оньос разрыдается. — Всю свою жизнь я разглядывал морские карты и видел эту черную точку на противоположном полушарии… Теперь же мы смотрим ему в лицо… Лик Вод, док, сам Лик Вод!

Лоулер поежился. В разгар тропической ночи его внезапно охватил жуткий озноб.

Он все еще ничего не видел. Лишь волны однообразно перекатывались по морской глади.

— Послушайте, Оньос, если Делагард сейчас выйдет на палубу и узрит, что вся ваша смена спит вповалку… Вы прекрасно понимаете, каковы последствия. Итак, если вы не желаете их будить, этим займусь я!

— Зачем? Пусть отдохнут. К утру мы будем на Лике…

— На каком, черт вас возьми?! Где?

— Да вон там! Там же!

Лоулер по-прежнему ничего не видел. Он прошел вперед, к носу корабля, и там обнаружил последнего члена этой смены — Гхаркида. Он сидел, скрестив ноги, на баке. Натим запрокинул голову и остекленевшими глазами уставился в какую-то неведомую даль. Как и Кинверсон, он явно пребывал в трансоподобном состоянии.

Лоулер растерянно всматривался в ночную тьму. Ослепительные красочные узоры плясали перед ним, но он по-прежнему видел только водяную пустыню и бездонное небо. Затем что-то изменилось. Словно до этого момента его взор был затуманен, а теперь прояснился. Вальбену показалось, что от неба отделилась некая часть, опустилась на поверхность моря и теперь двигается каким-то сложным, прихотливым способом, то сворачиваясь, то разворачиваясь, подобно смятому листу бумаги. Затем она стала походить на связку хвороста, который вдруг превратился в клубок разъяренных змей, а из них — в поршни, управляемые неким невидимым механизмом. Потом… Потом вдоль горизонта растянулась копошащаяся сеть из таинственной и непостижимой умом субстанции. Глаза резало при созерцании сего зрелища.

Фелк подошел и остановился рядом с Вальбеном.

— Ну, теперь-то вы видите? Видите?

Лоулер внезапно понял, что слишком давно уже затаил дыхание, потрясенный увиденным, и с шумом выдохнул из себя воздух.

Нечто, напоминавшее легкий ветерок, — совершенно очевидно, оно им не являлось — повеяло ему в лицо. Он сознавал, что это не может быть бризом, так как прекрасно чувствовал, откуда дует настоящий ветер. Вальбен невольно оглянулся и увидел, как вздулись паруса за его спиной: порывы бриза явно прилетали со стороны кормы. Нет, это что-то другое. Скорее всего, истечение некой энергии или силы; какая-то разновидность излучения, нацеленная прямо на него. Лоулер ощущал в воздухе легкое потрескивание, чувствовал прикосновения на щеках, словно их кололи колючие снежинки во время зимнего урагана. Он стоял совершенно неподвижно, охваченный ужасом и благоговением перед непостижимым.

— Вы видите? — снова спросил Оньос.

— Да, да… Теперь вижу.

Вальбен повернулся к Фелку. В странном свете, который падал на него с той стороны, откуда исходило таинственное сияние, лицо хранителя карт казалось загадочным и напоминало раскрашенную древнюю демоническую маску.

— Все-таки вам лучше бы разбудить свою команду… — тихо и участливо сказал Лоулер. — Я собираюсь спуститься в трюм и привести сюда Делагарда. На горе или на радость, но это он затащил нас сюда. Нид заслуживает того, чтобы присутствовать при нашем прибытии к месту назначения.

В рассеивающейся темноте Вальбену показалось, будто море, лежащее перед ним, начало быстро отступать, словно невидимый нож срезал его, оставив пустое и столь непривычное песчаное пространство между судном и Ликом Вод. Но через секунду он снова увидел сверкающую водную гладь.

Наконец наступил рассвет, принесший с собой странные новые звуки и образы: буруны, шлепки волн о форштевень корабля, длинную полоску светящейся пены, растянувшуюся вдали. В первых, еще слабых лучах восходящего светила было трудно рассмотреть что-нибудь еще.

Впереди располагалась земля, но Лоулер не видел ее. Здесь все отличалось какой-то неопределенностью. Над морем повис густой туман, который, казалось, не поддается никакому, даже самому жаркому солнцу. И тут он внезапно заметил огромную темную преграду, находящуюся где-то там, у горизонта, низкий бугор, чем-то напоминавший обычную береговую линию острова джилли, если бы не тот факт, что на Гидросе не существовало сооружений, построенных двеллерами, такой величины. Он протянулся вдоль всего обозримого пространства, словно обрезая морской простор и поставив стену на пути океана, о которую тот бился со злобным грохотом, пытаясь сокрушить преграду.