Весенняя страсть - Домнинг Дениз. Страница 55

Она не хотела смотреть на него, опасаясь, что это только помешает.

Погода стояла обычная для Рождества, холодный ветер быстро гнал по небу серые облака. Мельничный пруд покрылся тонкой ледяной коркой, а земля – слоем снега. Дрожа, плотно кутаясь в накидку, надетую поверх платья, Николь наблюдала за стрельбой Джоса. Новое платье, которое она надела сегодня, подарил Гиллиам. Фасон был хорош, прекрасно подходил для ее хозяйственной деятельности, а ткань была изумрудного цвета, который очень шел ей.

– Я могу это, – прошептал себе мальчик. Потом глубоко вздохнул, и она увидела, как он натянул короткий охотничий лук, ее первый подарок ему на Рождество. Раздался резкий щелчок тетивы, и стрела полетела.

Николь зажмурилась и услышала удовлетворенный выдох Джоса. Она повернулась.

– Попал?

– Попал! – восторженно завопил мальчик, приплясывая от возбуждения. – Все шесть в самый центр! У меня получилось!

Это был уже не тот Джос, что два месяца назад. Перед ней стоял здоровый парень: за последний месяц он вырос почти на два пальца.

– Разве я не говорила, что глаза и руки у тебя как раз для стрельбы из лука – сказала Николь. Она была так довольна, будто сама одержала победу. – Вообще-то это редкий дар. Если ты добился таких успехов всего за несколько дней тренировки, то скоро станешь настоящим мастером.

Она пошла к мишени вынуть стрелы.

– Миледи, пожалуйста, оставьте их там. Я хочу, чтобы лорд Гиллиам увидел, когда вернется. Может, тогда он возьмет меня с собой в дозор, как других. Ведь все берут своих оруженосцев, правда?

Пока жители Эшби наслаждались последним праздничным днем, Гиллиам и солдаты Эшби объезжали свои границы. За последние двенадцать дней три овцы, которые скоро должны были окотиться, исчезли. Плетень в овечьем загоне был разобран. И еще убили быка.

– Джос, он не берет тебя не потому, что не доверяет, ты просто еще не владеешь мечом как надо.

– Я стараюсь, – ответил мальчик.

– Но вспомни, как поздно ты начал учиться. Другие ребята в твоем возрасте уже долго тренируются, а ты взял меч в руки всего два месяца назад. Это очень сложное искусство, оно требует долгих упражнений. Так что дай себе время.

– Я буду стараться, – сказал Джос, и его подбородок напрягся. – Если случится битва, я хочу защищать своего лорда.

Николь скривилась.

– Не спеши убивать людей. Это ужасное дело. Слушай, парень, я промерзла до костей, на сегодня хватит.

Гиллиам уехал на весь день, и она взяла на себя роль наставника.

– А можно мне подождать его здесь? – спросил мальчик с надеждой на лице. Потом вдруг посмотрел вдаль, через плечо Николь, и его лицо расплылось в улыбке. Подняв лук, он замахал им, крича: – Лорд Гиллиам! Идите сюда! Посмотрите, что я сделал!

Николь повернулась. Одетый в кольчугу, муж большими шагами пересекал дворик, направляясь к ним; его плащ развевался на ветру. Как всегда, он был с непокрытой головой, без перчаток, а подшлемник болтался на спине вместе с капюшоном плаща. Из-за пояса торчали перчатки. Даже на расстоянии ее тело ощутило его присутствие, от него исходила мощная теплая волна. Когда он остановился рядом, Николь прикоснулась к нему и обхватила его за талию, зацепившись за кольчугу.

– Ну и что ты сделал? – спросил Гиллиам, выжидательно улыбаясь. Хотя все внимание он сосредоточил на Джосе, рука его нежно, но крепко прижимала жену к себе.

– Мишень, милорд! – нетерпеливо повторял Джос. – Посмотрите на мишень.

– Какую мишень? Это не мишень, а настоящий ежик. – Потом он очень выразительно пробормотал: – Боже, так это в самом деле мишень. И ты поразил ее!

– Да, шесть раз попал в яблочко. – Джос сиял. – А теперь вы должны, как поклялись, позволить мне взять тот арбалет.

– Ты обещал ему арбалет моего отца? – удивленно спросила Николь.

Гиллиам быстро посмотрел на нее.

– Прощу прощения. Я забыл спросить у тебя разрешения. Наш Джос просто сердцем прикипел к тому арбалету. Ты не против, правда?

Его слова даже испугали ее.

– А почему я должна быть против?

– Вообще-то он твой, у тебя на него все права. Он достался тебе от отца.

– Это наш арбалет. И ты можешь давать его кому хочешь и когда хочешь, – сказала Николь, пожав плечами. – Просто Джос недостаточно крепок даже для этого лука, а арбалет просто огромный. Он его не поднимет.

– Нет подниму, – настаивал Джос. – Я знаю, что подниму.

– Но не сегодня, – предупредил его Гиллиам, – скоро стемнеет, а я хочу есть. Собирай стрелы и пошли в тепло, к очагу.

Мальчик подчинился, а Николь повернулась к Гиллиаму и поцеловала его в губы. Он зажмурился от наслаждения, затем стащил с головы жены шарф и погрузил пальцы в ее волосы. Страсть обожгла обоих. Прошел месяц, но ее желание возрастало с каждым днем.

– Я думал, мы идем, а если вы собираетесь стоять тут и заниматься этим, то я лучше постреляю, – в голосе Джоса слышалось презрение.

Гиллиам улыбнулся.

– Я думаю, он уже устал от нас, любовь моя.

– Но что я могу сделать? – прошептала она, склонившись к мужу. – Я и так положила его тюфяк в зале, чтобы он не видел, чем мы занимаемся ночами, не слышал, как ты кричишь.

– Я? – Гиллиам откинул назад голову, словно оскорбившись. – Это не от моих криков содрогается крыша.

Николь сощурилась.

– Но разве не ты меня доводишь?

– Да сам знаю, – ответил Гиллиам с удовлетворенной улыбкой, засовывая шарф, снятый у жены с головы, ей за пояс. Ему нравилось, когда Николь ходила с непокрытой головой. – Пошли, чем-нибудь набьем мой желудок.

Джосу пришлось прибавить шагу, чтоб не отставать от своих воспитателей.

– Сегодня уже двенадцатая ночь. – Это было смелое напоминание. Гиллиам улыбнулся:

– Так и есть. У меня есть для тебя подарок. А у тебя? Ты не увидишь подарка, пока я не получу свой.

– Может, мы уже покажем ему? – Николь взглянула на Джоса, понимая, что мальчику не терпится показать Гиллиаму подарок, который они ему приготовили.

– А уже можно? – он умоляюще посмотрел на Николь.

Та кивнула, и Джос схватил своего лорда за руку, пытаясь повернуть великана к себе лицом.

– Самое лучшее мы припасли напоследок, милорд.

– Но я так хочу есть, что вот-вот потеряю сознание. – Гиллиам споткнулся, делая вид, что падает. – Ой, держите меня!

– Ну и падай, пожалуйста, лежи себе, – возразила Николь. – Можешь потерпеть минутку, прежде чем помоешься и поешь.

– Никто меня не жалеет, – вздохнул Гиллиам, позволяя Джосу вести себя к дальнему навесу. Приглушенное урчание доносилось из-за плетеной ивовой загородки. Гиллиам удивленно поднял брови. – А что это там?

Мальчик распахнул дверь, и перед ними предстали щенята: одни – только что отнятые от суки, другие – слегка подросшие.

– Теперь мы можем охотиться на лису. – И словно подтверждая его слова, одна из маленьких вислоухих гончих подняла мордашку и смело затявкала тонким щенячьим голоском.

Мальчик не мог оставить без ответа этот призыв. Он опустился на корточки среди щенков, позволяя им окружить его. Он засмеялся, когда они начали его лизать и тыкаться в руки мордочками. Гиллиам тоже присел и приподнял одного из подросших щенков, это оказалась сучка. Щенок удивленно тявкнул, потом довольно заурчал, когда Гиллиам почесал его за ухом.

– Ой, целых двенадцать. А я рассчитывал на одного или двух, – он довольно улыбнулся Николь. – Я знал, что ты поняла мой намек.

Николь рассмеялась.

– Да, но ты намекал не слишком тонко. Между прочим, шесть прислали из Кодрэя и шесть из псарни Грейстена.

Гиллиам недоверчиво посмотрел на жену.

– Что? Рэналф послал тебе собак? В последний раз, когда он тебя видел, мне показалось, ты не очень ему понравилась.

– Да, это было странно, – сказала она, борясь со смущением. – Он не только прислал собак, но и отказался от платы, которую мы ему отправили с Джосом. Он сказал, ты оплатил их своим выигрышем.

На лице мужа заиграла легкая улыбка.