Весенняя страсть - Домнинг Дениз. Страница 65

– Ваша светлость, вы так добры ко мне, – проговорила она скромно. – Мое прежнее поведение не заслуживает вашего снисхождения.

– Ах! – воскликнул маленький рыцарь. – Вы меня смущаете. Как вы думаете, чем же я должен вам помочь?

Николь подняла голову, наморщив лоб от неподдельного беспокойства. На лице Хью не было и тени улыбки. Неужели Тильда в своем послании ничего ему не объяснила?

– Милорд, я думала, вы уже знаете. Я хотела бы расторгнуть свой брак. Мне надо было согласиться на ваше предложение в прошлом году. Вы проявили обо мне больше заботы, чем мой нынешний муж.

Хью надменно вскинул бровь.

– Вы через столько месяцев пришли к такому выводу? – Он покачал головой, с недоверием глядя на Николь. – Поразительно!

– До тех пор пока Тильда не вернулась домой, у меня не было помощника, через которого я могла бы обратиться к вам. А когда Тильда сказала, что вы все еще хотели бы на мне жениться, то я поверила в это… – Николь замолчала. Ее вдруг словно осенило. Хью хотел, чтобы она сама предложила убить Гиллиама Фицхенри и заключить новый брак. – Я подумала, вы сумеете найти способ избавить меня от мужа. Мы были бы оба свободны, чтобы пожениться.

Ну вот, все сказано. Теперь ему остается лишь согласиться. А потом вернуться в Окслейд. Николь так хотелось, чтобы он поскорее убрался отсюда.

– Так у вас, стало быть, убийство на уме? – Лицо Хью оставалось невозмутимым, радости, которая могла бы возникнуть при мысли об убийстве Гиллиама, не было заметно.

– Нет, – сказала Николь, стараясь говорить тихо и жалобно. – Это не убийство, это смерть в честном бою.

– Я думаю, все усилия окажутся напрасными. Ваш сюзерен, миледи, не захочет меня в вассалы, если я убью его брата. Говорят, только тронь одного Фицхенри, остальные кинутся на тебя всей стаей, как гончие на охоте.

Итак, де Окслейд снова пытался избежать ответственности за то, что может произойти.

– Значит, вы мне отказываете, милорд? – спросила Николь.

– Я всего-навсего жду веских доводов в пользу такого рискованного предприятия. Раз вы задумали все это, скажите, как вы собираетесь потом выйти за меня замуж, если сюзерен откажет мне в поддержке?

Внезапно Николь осенило.

– Всю прошлую зиму на Эшби нападали воры. Теперь они оставили нас в покое: видимо, перебрались на другое место. С самой Пасхи никаких неприятностей не было. Но ведь могло произойти иначе… А если бы мой муж столкнулся с ними на охоте? А значит, кто осудил бы вас за то, что считалось бы делом рук воров?

Хью долго смотрел на Николь, потом наконец понял и просиял.

– Ну что ж, сегодня действительно день сюрпризов.

Он повернулся в седле и посмотрел на женщину, которая в последние месяцы была его любовницей. Тильда сидела на земле, голова отца лежала у нее на коленях. Молодая женщина раскачивалась и плакала, орошая мертвое лицо слезами.

– Ну так что, шлюха, скажи, какая у тебя корысть во всем этом деле?

Поскольку Тильда молчала, Хью резко повернулся к солдату, державшему веревку, к которой был привязан Томас.

– Заставь ее ответить.

Мужчина пнул Тильду ногой.

– Отвечай лорду Хью, сука! – велел он по-английски.

Девушка в замешательстве подняла глаза.

Николь переминалась с ноги на ногу. Все это слишком затягивалось. Она хотела, чтобы Тильда скорее что-нибудь сказала.

– Прошу прощения, я не слышала, о чем вы меня спросили, милорд? – Ее нарочито правильный французский и подобострастный тон испугали Николь.

– Какая у тебя корысть во всем этом деле, моя дорогая? – прорычал он. – Не думаю, что ты взялась бы за какое-нибудь дело, не имея в нем собственной выгоды. Такого еще не бывало и быть не может, я слишком хорошо тебя знаю.

Хью говорил грубо и презрительно: ни малейшего намека на былую страсть к Тильде не слышалось в его словах.

– Никакой, милорд, – с трудом выговорила Тильда. – Никакой выгоды.

– Правда, милорд, – поторопилась прийти на помощь подруге Николь, желая ускорить ход событий. – Мы с Тильдой очень близки с рождения. Она делает это только ради того, чтобы помочь мне. Это плата за мою любовь к ней.

Хью посмотрел на Николь пустым взглядом.

– Это создание никого не любит, кроме себя. На большее она не способна. Должен сказать вам, леди Эшби, наша встреча меня озадачивает. Ваш муж ни под каким предлогом не оставлял Эшби в последние несколько месяцев. Однако через пять дней после возвращения этой шлюхи он куда-то отправился по делам.

Николь судорожно соображала, отыскивая правдоподобное объяснение.

– Я уже говорила вам, всю зиму нас одолевали воры, вот он и сидел в Эшби. Теперь, когда воры ушли, наверное, навсегда, мой господин отправился по делам, которые накопились за долгое время.

– Звучит весьма убедительно, – Хью медленно кивнул. – Однако я все еще продолжаю сомневаться. Почему бы нам не подождать здесь примерно до середины дня? Чтобы я мог убедиться окончательно.

– Убедиться в чем? – Николь стиснула кулаки, едва удерживаясь от того, чтобы не закричать.

– Как в чем? В том, что ваш муж, миледи, не поджидает меня где-нибудь недалеко от места нашей встречи. Все очень просто: если Гиллиам Фицхенри там, то он не сможет выйти из ворот Эшби искать вас. – И Хью улыбнулся дьявольской улыбкой.

Николь призвала на помощь все силы, земные и небесные, чтобы сдержать крик отчаяния. Де Окслейд перехитрил их. Гиллиам приедет за ней, но с ним мало солдат, и он погибнет.

– Осберт, я думаю, мы возьмем еще одну заложницу, – сказал Хью, подняв брови.

– Сколько ты поставишь на то, что муж леди Эшби вот-вот появится? Погляди-ка, как внезапно она побледнела.

– Да, дядя, я думаю, ты прав, – заметил один из племянников, расхохотавшись.

Рыцарь пришпорил лошадь и остановился прямо перед Николь. Она постаралась скрыть свой страх за Гиллиама и казаться просто испуганной женщиной. Ей оставалось надеяться, что все же удастся усыпить их бдительность. Николь молилась о том, чтобы, когда придет время действовать, она оказалась хоть немного полезна своему мужу. Ах, если бы при ней были меч и кольчуга!

– Ну хорошо, хорошо, – прогремел густой голос Гиллиама из лога. – Посмотрите-ка, кого я вижу! Снова ты стоишь на моем пути, снова пытаешься украсть у меня жену! Но на этот раз ты умрешь, коротышка. Я тебе обещаю.

ГЛАВА 25

Николь осторожно выбралась из своего укрытия с мечом в руке.

– Отправляйся домой, Дикон, расскажи людям про битву, пускай сидят дома и не выходят. – Она нагнулась, подобрала полы юбки и заткнула их за пояс. Без кольчуги и щита ей придется сидеть под деревьями, пока идет бой, но если понадобится защищаться, она готова.

– Хорошо, миледи. – Парень вылез из кустов следом за хозяйкой.

Николь встала под гигантским дубом и посмотрела вверх, старательно вглядываясь в переплетение ветвей. Джоса на нижней ветке не было, он сидел на более тонкой, гораздо выше. Оттуда лучше было видно, и хотя мальчик выбрал ветку не слишком толстую, стоя на ней, он мог упереться ногой в ствол и натянуть тетиву.

Она осторожно выглянула из-за дуба, и ее сердце подпрыгнуло в груди: Гиллиам сидел верхом на вороном жеребце, шлем скрывал его лицо. С того места, где она стояла, Гиллиам казался невероятно высоким, с огромным мечом в руке, который он – держал перед собой, положив на холку коня.

Уитас возбужденно всхрапывал и ржал. Гиллиам выехал на луг. Люди Эшби выстроились в линию за его спиной. Овцы заблеяли и кинулись врассыпную, спасаясь от копыт лошадей. Николь одобрительно кивнула. Гиллиам собирался держать всех солдат де Окслейда на расстоянии полета стрелы Джоса. Парнишке уже удалось всадить одну в несчастного Осберта, и у него было их еще одиннадцать. И если у Джоса получится, он выведет из боя одиннадцать человек. А если одиннадцать отнять от сорока, останется двадцать девять врагов на двадцать воинов Эшби, включая Гиллиама. Это уже гораздо лучше.

Николь оглядела ряды Хью, отыскивая Тильду. Ее не было, и Николь тихонько помолилась за себя, за мужа и за подругу, чтобы все остались живы.