Лорд Престимион - Сильверберг Роберт. Страница 6

Септах Мелайн, например, был родом из Тидиаса, Престимион — из Малдемара. Поэтому многие жители Высших Городов напускали на себя важный вид и считали себя людьми особенными, коль скоро им привелось жить высоко под небом, над всем остальным Маджипуром, и ежедневно сталкиваться с великими обитателями Замка.

Но Сти входил во второй пояс от подножия — в число Свободных Городов. Их было девять, все довольно старые, основанные по меньшей мере семь тысяч лет назад, когда лорд Стиамот был короналем Маджипура, а возможно, и намного раньше. Никто не мог с уверенностью сказать, от чего были свободны Свободные Города. Самое лучшее научное объяснение этого названия состояло в том, что в награду за оказанные ему особые услуги Стиамот освободил эти города от какого-то налога тех времен. Сам лорд Стиамот был родом из Сти и в его времена именно этот город был столицей Маджипура, пока Стиамот не решил построить на вершине Горы гигантский замок и перевести туда главный административный центр.

В отличие от большинства других городов Замковой горы, теснившихся в разнообразных скалистых ущельях колоссальной возвышенности, Сти обладал тем преимуществом, что раскинулся на широкой, постепенно поднимающейся равнине на северном склоне Горы, где имелся большой простор для роста города. Он и расширялся без всяких ограничений во все стороны от первоначально занимаемой полосы вдоль быстрой реки, которая дала ему имя. Ко времени Престимиона население Сти достигло почти двадцати пяти миллионов. На Маджипуре равным ему по величине был только великий город Ни-мойя на Зимроэле; а по общему богатству и величию даже могущественная Ни-мойя была лишь на втором месте после Сти.

Размеры и местоположение Сти стали источником его коммерческого процветания, настолько пышного, что жители других городов считали как город, так и его промышленных магнатов весьма вульгарными. Его главный коммерческий центр представлял собой ряд великолепных высоких зданий, с фасадами, облицованными отражающим свет серо-розовым мрамором, которые назывались Домами-на-набережной и тянулись на многие мили вдоль обоих берегов реки Сти. За этими двойными стенами контор и складов скрывались процветающие фабрики промышленного Сти на левом берегу и больше похожие на дворцы жилища богатых купцов — на правом. Дальше по правому берегу находились крупные загородные поместья знати, парки и охотничьи заказники, которыми Сти славился на всю планету, а вдоль левого берега, миля за милей, тянулись скромные дома миллионов рабочих, чьими усилиями и процветал город начиная с той самой далекой эры лорда Стиамота.

Когда-то Симбилон Кайф был одним из таких рабочих, а еще раньше — уличным попрошайкой. С тех пор, однако, прошло лет сорок-пятьдесят. Удача, хитрость и честолюбие способствовали его быстрому взлету к столь высокому положению в городе. Теперь он общался с графами, герцогами и другими великими людьми, которые притворялись, будто считают его равным себе по положению, потому что знали, что когда-нибудь им могут понадобиться услуги банкира. Он принимал в своем роскошном доме знатных и могущественных людей из многих других городов, приезжавших в Сти по делам. А теперь, когда несчастная горничная Кларистен разбилась насмерть, он весело проводил время с самыми высокопоставленными аристократами Маджипура на грандиозном празднике лорда Престимиона.

Тем временем Вараиль стояла на коленях в луже крови возле своего дома и смотрела на неестественно изломанные тела, а в растущей вокруг враждебно настроенной толпе люди вполголоса обменивалась мрачными замечаниями.

Сначала она пристально вгляделась в двух поверженных незнакомцев. Это были мужчина и женщина, оба хорошо одетые, явно обеспеченные. Вараиль понятия не имела, кто они. Она заметила пустой экипаж, стоящий у травяного газона на противоположной стороне улицы, где путешественники, желающие увидеть богатый особняк Симбилона Кайфа, часто оставляли свои машины. Вероятно, эти люди тоже были гостями в Сти и стояли на мощеной площади у западного входа, восхищаясь искусно вырезанными из известняка скульптурами на фасаде, когда тело горничной Кларистен обрушилось на них с неба.

Они были мертвы, оба. В этом Вараиль не сомневалась. Она никогда прежде не видела мертвого тела, но поняла, когда присела и заглянула в остекленевшие глаза погибших, что в них не теплится и искорки жизни. Их головы были повернуты под неестественным углом. Наверное, Кларистен упала прямо на них и сломала им шеи. Смерть была мгновенной, и это в некотором роде благословение, подумала она. Но все равно ужасно. Она подавила в себе инстинктивный страх, а руки сами сложились в молитвенном жесте.

— Кларистен все еще дышит, леди, — позвал ее старший конюх Бетарил. — Но мне кажется, ей уже недолго осталось.

Очевидно, горничная рикошетом отлетела от своих жертв и приземлилась футах в десяти от них. Убедившись, что она не в силах помочь тем двоим, Вараиль, не обращая внимания на мрачные взгляды зевак, подошла к Кларистен. Похоже, все присутствующие винили в этом несчастье именно Вараиль, словно она сама в приступе гнева выбросила Кларистен из окна.

Глаза Кларистен были открыты, в них еще теплилась жизнь, но не было никаких признаков сознания — взгляд неподвижен, как у статуи; и только когда Вараиль провела перед ними рукой, они мигнули — следовательно мозг еще функционировал. Тело Кларистен казалось еще больше изломанным и искалеченным, чем тела незнакомцев. Двойной удар, предположила Вараиль и содрогнулась: сначала Кларистен врезалась в чужестранцев, а уже затем упала на мощеную дорогу и, возможно, сильно ударилась головой.

— Кларистен! — прошептала Вараиль. — Ты меня слышишь, Кларистен?

— Она уходит от нас, леди, — тихо произнес Бетарил.

И он был прав. На глазах у Вараиль последний проблеск сознания во взгляде Кларистен исчез. А потом изменилась и сама ткань глаз — она стала странно плоской и пятнистой, словно силы разложения, хотя они начали действовать всего мгновение назад, уже распоряжались телом девушки. Какое необычайное зрелище, этот переход от жизни к смерти, думала Вараиль, немало изумленная собственным спокойствием и способностью к анализу в столь ужасный момент.

Бедняжка Кларистен. Как полагала Вараиль, ей было не больше шестнадцати лет. Добрая, простая девушка из одного из окраинных районов города, расположенного у Поля Великих Костей, где когда-то откопали ископаемых чудовищ. Что могло с ней произойти, если она покончила с собой таким образом?

— Доктор пришел! — послышался чей-то голос. — Дайте дорогу доктору! Расступитесь!

Но доктор лишь подтвердил мнение Вараиль: сделать ничего нельзя. Они мертвы, все трое. Он достал лекарства и иглы и попытался вернуть их к жизни, но безрезультатно.

Крупный мужчина с грубым голосом крикнул, чтобы позвали мага, такого, который может оживить умерших с помощью могущественных заклинаний. Вараиль сердито посмотрела на него.

Ох уж эти малообразованные люди с их простодушной верой в чародеев и волшебные заклинания! Как это неприятно, как досадно! Они с отцом и сами, конечно, пользовались услугами магов и предсказателей — это разумно, если хочешь избежать неприятных .неожиданностей в жизни. Но она терпеть не могла широко распространенную среди простонародья безграничную веру в оккультные силы. Хороший предсказатель действительно может принести большую пользу Но не в том, чтобы возвращать к жизни мертвых. Самые лучшие из них действительно обладали способностью заглянуть в будущее, но они не умели творить чудеса.

И почему это, кстати, недоумевала Вараиль, их домашний маг, Виторн Камман, не предупредил о том, что горничная Кларистен собирается совершить такой ужасный поступок?

— Вы леди Вараиль? — спросил новый голос. — Имперские следователи, мадам. — Она увидела мужчин в серых с черными полосами мундирах. Сверкнули значки с эмблемой понтифексата. Они держались с ней очень почтительно. С первого взгляда оценили ситуацию, тела, кровь на мостовой; оттеснили толпу; спросили, дома ли отец. После того как она ответила, что он уехал на коронацию в качестве гостя графа Файзиоло, их почтительность еще больше возросла. Знала ли она кого-либо из пострадавших? «Только одну, — ответила она, — вот ее. Это горничная из нашего дома». — «Выпрыгнула из окна наверху, не так ли?» — «Да. Очевидно», — «Страдала ли эта девушка психическими нарушениями, мадам?» — «Нет, — ответила Вараиль. — Я ничего об этом не знаю».