Замок Лорда Валентина - Сильверберг Роберт. Страница 4

3

Дорога в гостиницу Шанамира шла напрямик через центр Пидруда, через кварталы, где даже в этот поздний час было полно возбужденного народа. Валентин спросил, не по поводу ли это визита Короналя, н Шанамир ответил, что нет, что город всегда такой, поскольку он главный порт на западном побережье Зимрола. Отсюда корабли уходят во все главные порты Маджипура, не только в обе стороны вдоль побережья, но и через Внутреннее Море в далекое путешествие к Алханролу, занимающее большую часть года, и есть даже небольшая торговля со слабо населенным южным континентом Суврейлом, сожженной солнцем берлогой Короля Снов. Когда Валентин думал о всем Маджипуре целиком, он чувствовал, как его придавливает тяжесть мира, его абсолютная масса, хотя он сознавал, что это глупость, потому что Маджипур – свет и воздушное пространство, гигантский пузырь на планете, огромный, но без видимой субстанции, и человек всегда чувствует себя на поверхности, всегда плавает. Откуда же это чувство давления на спину, откуда эти моменты необоснованного страха? Он быстро привел себя в более хорошее настроение. Скоро он ляжет спать, а утром будут новые чудеса.

– Пересечем Золотую площадь, – сказал Шанамир, – и поедем по Портовой Дороге, ведущей к пирсам, а наша гостиница в десяти минутах ходьбы от этой дороги. Площадь тебя ошеломит.

Так оно и было, насколько Валентин мог видеть: громадное четырехугольное пространство, на котором могли бы проводить учение две армии, со всех сторон застроенное громадными зданиями, широкие плоские фасады которых были инкрустированы потрясающими узорами из золотых листьев, так что при вечернем освещении громадные башни сверкали и отражали свет более ярко, чем горели огненные пальмы. Но оказалось, что сегодня пересечь площадь нельзя: в сотне шагов от восточного входа она была перегорожена толстым витым шнуром из красного плюща, а за ним стояли отряды в униформе телохранителей Короналя, чопорные, бесстрастные, сложившие руки на груди зеленых с золотом камзолов. Шанамир спрыгнул со спины животного и быстро заговорил с торговцем-разносчиком.

Вернувшись он угрюмо сказал Валентину:

– Все полностью загорожено. Да пошлет им Король Снов мучительный сон в эту ночь!

– Что случилось?

– Корональ поместился в главном дворце – это самое большое здание с зубчатыми золотыми завитками на стенах, на той стороне площади, и никто не должен проходить близко от него. Мы не сможем обогнуть площадь по внутреннему краю, потому там сгрудилась куча народа, желающего хоть мельком увидеть Лорда Валентина. Так что обходить придется далеко, времени займет с час, если не больше. Ну ладно, спать – это не главное, я думаю. Смотри вот он!

Шанамир показал на высокий балкон на фасаде главного дворца. На нем появились фигуры. На таком расстоянии они казались не больше мышей, но мышей с достоинством и значительностью, одетых в роскошные одежды. Фигур было пять, и центральная была наверняка Короналем. Шанамир вытянулся и встал на цыпочки, чтобы лучше видеть. Валентин сумел разглядеть немногое, темноволосый человек кажется с бородой, в тяжелом белом меховом плаще поверх зеленого или светло-синего камзола. Корональ стоял у перил балкона, протянув руки к толпе, которая изображала растопыренными пальцами символ горящей звезды и снова и снова выкрикивала его имя.

– Валентин! Валентин! Лорд Валентин!

Валентин почувствовал дрожь отвращения.

– Подумать только, – бормотал он. – Вопят, будто само божество спустилось пообедать в Пидруде. Он же только человек, не так ли? Когда его кишки полны, он опорожняет их, верно?

Шанамир шокированно заморгал.

– Он Корональ!

– Он для меня ничто, как и я для него – меньше, чем ничто.

– Он правит. Он следит за справедливостью. Он отгоняет хаос. Ты сам говорил это. Разве все это не заслуживает уважения?

– Уважения – да. Но не поклонения.

– В поклонении королю нет ничего нового. Мой отец рассказывал мне о старых временах. Короли были давным-давно, еще на Старой Земле, и я готов держать пари, что им поклонялись куда более диким образом, чем сегодня.

– И одни были утоплены собственными рабами, другие отравлены своими министрами, третьи задушены своими женами, и свергнутые народом, которому они якобы служили, и всякого последнего короля зарывали и забывали. – Валентин почувствовал в себе странный жар злости и с отвращением сплюнул. – А множество стран на Старой Земле обходились вообще без королей. Зачем они нам на Маджипуре, эти экспансивные Коронали, страшный старый Понтификс, прячущийся в своем Лабиринте, посланец скверных снов с Суврейла? Нет, Шанамир, может, я слишком глуп для понимания этого, но для меня это не имеет смысла. Это безумие! Эти восторженные вопли! Спорю, что никаких восторгов нет, когда по улицам проезжает мэр Пидруда!

– Нам нужны короли, – настаивал Шанамир. – Этот мир слишком велик, чтобы управляться одними мэрами. Нам нужны великие и могучие символы, монархи, почти равные богам, чтобы держать все вместе. Смотри, смотри, – мальчик указывал на балкон. – Видишь маленькую фигурку в белом плаще: это Корональ Маджипура. Неужели ты не чувствуешь никакого трепета, когда я говорю это?

– Никакого.

– И ты не взволнован, зная, что в этом мире столько миллиардов людей и только один Корональ и что сегодня ты видишь его собственными глазами, а больше никогда не увидишь? Ты не чувствуешь благоговения?

– Нет.

– Странный ты человек, Валентин. Я никогда не встречал другого такого. Как может быть, чтобы человека не трогало лицезрение Короналя?

– Я, – сказал Валентин, пожав плечами, – и сам слегка запутался с этим. Давай пойдем отсюда. Я устал от этой толпы. Давай найдем гостиницу.

Обходить площадь было долгим делом, потому что все улицы вели к ней, а параллельных ей было очень мало. Валентин и Шанамир шли все расширяющимися кругами, в то же время пытаясь держаться западного направления, а цепочка животных безмятежно постукивала копытами вслед за ними. Наконец они вышли из квартала отелей и богатых магазинов в район складов и дошли до захудалой гостиницы с покосившимися черными балками и обтрепанной соломенной крышей, со стойлами на заднем дворе. Шанамир устроил своих животных и пошел через двор к жилью хозяина гостиницы, оставив Валентина одного. Валентин ждал довольно долго. Ему показалось, что он даже здесь слышит приглушенные расстоянием крики: «Валентин… Лорд Валентин!» Но эти многочисленные выкрикивания его имени для него ничего не означали, потому что это было имя другого человека.

Шанамир вернулся, легко и быстро пробежав через двор.

– Все устроено. дай мне какую нибудь монету.

– Пятьдесят?

– Мельче. Много мельче. Что-нибудь вроде полкроны.

Валентин достал монеты, рассортировал их при тусклом свете лампы и протянул несколько потертых монет Шанамиру.

– За ночлег? – спросил он.

– Взятка сторожу, – и ответил Шанамир – Спальные места сегодня трудно найти. Появление лишнего человека означает уменьшение места для остальных, и если кто-нибудь сосчитает головы и пожалуется, сторож нас выкинет. Иди за мной и помалкивай.

Они вошли внутрь дома. Там пахло соленым воздухом и плесенью. За столом сидел жирный хьорт с серым лицом, похожий на огромную жабу, и складывал узоры из игральных шнуров. Он только поднял глаза. Шанамир положил перед ним монеты, и хьорт чуть заметно кивнул головой. Дальше шла длинная узкая комната без окон, освещенная красноватым светом трех висящих в разных местах ламп. Во всю длину комнаты на полу рядами лежали матрацы, и почти все они были заняты.

– Сюда, – сказал Шанамир, слегка подтолкнув один матрац носком сапога. Он быстро снял верхнюю одежду и лег, оставив место Валентину.

– Приятного сна, – сказал он.

– И тебе тоже, – сказал Валентин, разделся и лег рядом. Отдаленные крики все еще звучали у него в ушах, а может и в мозгу, и это его удивило: это могло относиться к ночному сну, а за ним следовало внимательно следить, чтобы понять его значение, но сначала должен быть глубокий сон, сон полного изнеможения. А утром? Новый день. Ничего не случится. Ничего.