Мегрэ и осведомитель - Сименон Жорж. Страница 16
Глава 5
Чуть поодаль от толпы стоял человек, хорошо известный Мегрэ. Это был комиссар тулонской уголовной полиции Бутан.
— Странно, — заметил он, пожимая руку Мегрэ, — я думал о вас утром, когда брился, точно предчувствовал, что вы приедете.
Он указал на толпу.
— Что вы на это скажете? Здесь в самый раз провести облаву… Весь цвет преступного мира, да не только из Тулона — из Марселя, Лиона, Ниццы…
К ним подошел мужчина, которого Бутан представил Мегрэ:
— Шарлеруа, комиссар полиции в Бандоле. Надеюсь, Шарлеруа, вы узнали комиссара Мегрэ?
— Весьма польщен…
Неожиданно возникло замешательство. Поравнявшись с виллой Марсиа, водитель похоронного экипажа чуть было не свернул направо, но к нему подбежал распорядитель церемонии и дал другие указания.
Обе группы смешались. По-видимому, все были знакомы между собой. Пожимали друг другу руки, некоторые перешептывались.
Мадам Марсиа вышла из машины и направилась к вилле. Она уже успела переодеться. Теперь на ней был черный костюм из легкой ткани, шляпа из белого шелка и белые перчатки.
Зачем она пошла одна на виллу? Мегрэ не мог найти никакого объяснения. Бутан и комиссар полиции тоже.
Она оставалась там не больше десяти минут, вышла и снова села в свою машину. Кортеж развернулся и выехал на улицу Эколь, потом на авеню Одиннадцатого ноября и внезапно остановился у ворот кладбища.
Снова возникла сумятица, потому что многие бросились бегом, перепрыгивая через могилы, чтобы занять места получше у вырытой ямы.
Там уже ждал священник и приветствовал Лину.
Она пролила не больше слез, чем утром в церкви Нотр-Дам-де-Лоретт. Тяжелый гроб опустили в могилу. Священник прочитал вполголоса несколько молитв, потом дошла очередь до цветов, которые положили пока на соседние могилы.
— Здесь все тузы уголовного мира. Есть и новички, они очень гордятся тем, что находятся в таком обществе.
Что вы собираетесь делать, комиссар?
— Еще не знаю.
— Где вы остановились?
— В отеле «Тамариск».
— Там хорошо, и хозяева славные…
Лина уже уехала к себе на виллу. Мегрэ не разглядел в толпе ни Манюэля, ни его брата.
— Я думаю, что сейчас нанесу визит…
— Вам кажется, что она была в курсе дела?
— Не просто кажется, я в этом уверен. К сожалению, у меня нет ни единого доказательства…
— Желаю удачи. Если я вам понадоблюсь, вы знаете, где найти и меня, и Шарлеруа…
Толпа мало-помалу рассеивалась, направляясь к центру города, чтобы освежиться в барах. Только несколько машин, принадлежащих самым важным персонам, укатили обратно в Тулон или в Марсель.
Мегрэ оказался в одиночестве перед белой виллой.
Она не ошеломляла грандиозными размерами. Красивая вилла, не больше, и самым примечательным в ней был бассейн, окруженный шезлонгами. В саду росло несколько пальм, много кактусов и каких-то тропических растений, названий которых Мегрэ не знал.
Он поднялся по трем ступенькам крыльца, нажал на кнопку электрического звонка и был удивлен, что дверь тотчас же открылась и перед ним предстала Лина.
— А я-то недоумевала — неужели вы упустите случай… Ведь вы не уважаете траур, не правда ли?
— А вы?
Войдя в дом, Мегрэ сразу же попал в обширный холл с белыми стенами, обставленный такой же старинной мебелью, правда в другом стиле, как и в квартире на улице Баллю.
Лина не предложила ему сесть. Стоя, она ждала, пока он начнет говорить. Рука, державшая сигарету, слегка дрожала.
— Я хотел бы с вами поговорить о той ночи, когда убили вашего мужа.
— По-моему, я уже ответила на все ваши вопросы.
— Вы не сказали мне правду, и я снова задаю вам тот же вопрос.
И Мегрэ уселся в одно из кресел, обитое кремовой кожей.
— Вы пользуетесь тем, что у меня не хватает сил выставить вас за дверь…
— Вы никогда не осмелитесь этого сделать… Хотя бы потому, чтобы еще больше не скомпрометировать вашего любовника…
Она побледнела от ярости и стала тушить в пепельнице сигарету.
— Значит, в вас нет ничего человеческого?
— Напротив, даже сверх меры… Но все зависит от собеседника… Нет сомнения, что вы вышли замуж за Марсиа из-за его денег…
— Это мое дело.
Она наконец села, скрестив ноги, взяла из золотого портсигара, лежавшего на круглом столике, новую сигарету и зажгла ее.
— Вы были в спальне вместе с Манюэлем… Кто-то изо всех сил стал колотить в дверь. Вероятно, Мори надел халат, а вы поглубже зарылись в одеяла…
Она не шелохнулась. Теперь ее лицо стало непроницаемым… Мегрэ готов был поклясться, что в ее светлоголубых глазах промелькнуло только чистое любопытство.
— И что дальше?
— Это был ваш муж.
— И как же, по вашему мнению, он поступил? Пожал Манюэлю руку?
— Он вытащил из кармана пистолет.
— Прямо как в кино.
— Но мне бы хотелось знать, где находился пистолет Мори. Наверняка в каком-нибудь ящике… В спальне или в гостиной…
— Вы должны доказать, что в квартире хранилось оружие.
Она зажгла сигарету.
— И что там находилась я… И что там был посетитель, и не кто иной, как мой муж… Плохо взялись за дело, комиссар…
Мегрэ уже открыл рот, чтобы ответить, но тут она произнесла немного громче:
— Входи, дорогой…
Сразу же открылась дверь и вошел Манюэль Мори в шортах и шлепанцах на веревочной подошве, словно возвращался с пляжа.
— Итак, комиссар, все разъезжаете, как я посмотрю.
Он оглядел Мегрэ с ног до головы ироническим взглядом, подошел к бару и смешал себе «Том Коллинз».
— Ты тоже хочешь, малышка?
— Меня и вправду мучит жажда.
— А вы, господин легавый?
— Нет…
— Как будет угодно… Здесь бесполезно совать мне под нос вашу желтую бумажку… Вы далеко от ваших охотничьих угодий…
— Я мог бы без труда получить подобную бумагу в местной полиции.
— Но вы этого не сделаете.
— Это почему?
— Потому что у вас нет никаких улик…
— Даже свидетельства Блохи?
— А вы его нашли?
Он насупил брови и продолжал:
— Блоха, наверное, лучше всех знает и IX, и XVIII округа. У него много знакомых, и большинство готовы ему помочь… Но не вы его найдете, комиссар… Его найдут мои люди… И у вас все равно не будет никаких доказательств… Как видите, я открываю свои карты…
Если бы у меня были свидетели, я мог бы еще раз подтвердить, что ни я, ни кто другой в моей квартире не стреляли и что Морис в эту ночь там даже не появлялся. Мы с Линой можем повторять, что между нами никогда ничего не было, и, будьте уверены, я помешаю вам вызвать на суд свидетелей, которые показали бы обратное.
Он вовсе не ломал комедию. Его просто распирало от самоуверенности, и Мегрэ с тревогой наблюдал за ним, пытался понять причину подобного поведения. Создавалось впечатление, что он теперь ничего не боится, а сама Лина казалась такой спокойной, словно ни один Марсиа в мире вообще не существовал.
Комиссар сразу же подумал о Блохе. Неужели люди Мори, как тот их называл, напали на след недомерка и теперь он перестанет представлять для них опасность — замолчит раз и навсегда?
Мегрэ набил трубку, раскурил ее, встал и начал ходить взад и вперед по комнате.
— Я в самом деле нахожусь за пределами вверенного мне округа. Следовательно, не могу воспользоваться документами, которые показывал вам в Париже.
— Именно так…
— Однако мне достаточно снять телефонную трубку, и через полчаса комиссар Бутан появится здесь с ордером на обыск… полагаю, вы знаете Бутана?
— Да, хотя он и не входит в число моих приятелей.
— Тогда выбирайте… Либо вы мне разрешаете осмотреть виллу, либо я звоню в Тулон…
— Смотрите, ради Бога. Только при условии, что вы ничего не заберете с собой.
Тут же в гостиной комиссар сделал открытие. Одна из стен была закрыта полностью книжными шкафами. Все книги — в роскошных переплетах, как и в парижской квартире.
На книжных полках лежали стопки журналов, но не популярные еженедельники, какие продаются во всех киосках. К тому же они никак не соответствовали характеру месье Мориса. Мегрэ вполголоса читал названия журналов, сделав заключение, что их, по крайней мере, держали в руках: