Заманчивые обещания - Симмонс Сюзанна. Страница 11

— Да.

Он пару раз кивнул убеленной сединами головой.

— Похоже на то. Вы не такая, как эти легкомысленные и ветреные современные девицы.

— Спасибо.

Баркер произнес доверительным шепотом:

— Мистер Грант подготовил необыкновенный сюрприз ко дню рождения своей жены. Не многие из нас знают об этом — а мы поклялись держать все в тайне.

Шайлер выжидательно смотрела на него. Восьмидесятисемилетний Джеффри Баркер казался весьма довольным собой, продолжая рассказ:

— В конце концов, не каждый день хозяйке Грантвуда исполняется тридцать.

Шайлер тихонько вздохнула и эхом повторила вслед за ним:

— Нет. Не каждый.

Старик захихикал и пихнул ее в бок костлявым локтем.

— Ее мечта вот-вот сбудется, понимаете, к чему я клоню?

— Боюсь, не совсем, — призналась она, ставя его тарелку и стакан на ближайшее свободное место — на раритетный итальянский комод XVIII века.

Ее собеседник почти перешел на шепот:

— Хозяйка всегда мечтала о колодце заветных желаний.

Шайлер знала, что на ее лице отразилось полное недоумение.

— Волшебный колодец?

Джеффри Баркер поднес трясущийся палец к своим плотно сжатым губам:

— Ш-ш, мисси. Это секрет.

— Я никому не скажу, — пообещала она.

Старик заметно утомился.

— Вы уж постарайтесь, а то я потеряю работу, — предупредил он ее.

— Будьте спокойны, мистер Баркер, я не выдам вашей тайны, — обнадежила его Шайлер.

Джеффри Баркер удовлетворенно кивнул.

— Хозяин выстроил колодец в центре тайного сада. Это было нелегко, скажу я вам. Ведь работа велась тайком от хозяйки. — Он вдруг заявил прозаичным тоном: — Ну, мне пора отправляться домой. Я сейчас хожу немного медленнее, чем когда-то.

— Спасибо, что пришли, мистер Баркер.

— Передайте мои наилучшие пожелания миссис Грант. — Старый садовник замолчал и потер рукой свою пунцовую щеку. — Хотя ведь она умерла, не так ли?

— Да, это так.

— Тогда мои наилучшие пожелания вам, мисс Грант. — Он еще раз почтительно кивнул.

Шайлер проводила садовника до двери, где его ждал племянник, и вернулась к гостям.

— Вы читали поэму Эдны Сент-Винсент Миллей, мисс Грант? — спросила ее одна из сестер Фрик, когда Шайлер обходила гостей, оставшихся в салоне.

— Нет.

Ответ Шайлер не был принят во внимание.

— Вы наверняка чувствуете то же, что и я, по отношению к поэзии Миллей, — уверенно заявила высокая, болезненно-тощая мисс Фрик.

Стараясь сохранить невозмутимый вид, Шайлер поинтересовалась:

— А что вы чувствуете?

— Я в полном восторге от нее, — в упоении произнесла Элламей Фрик. — Меня посещают печаль и меланхолия. А что же еще нам испытывать на похоронах, как не печаль и меланхолию?

— На поминальной службе, — поправила ее Шайлер.

— «Душа разделит небо на две части», — процитировала Элламей Фрик с истинным драматизмом и с явным удовольствием она продолжила: — Да, Кора определенно одобрила бы ваш выбор, мисс Грант.

— Спасибо, — сказала Шайлер, признавая поражение, столкнувшись с ним лицом к лицу.

Рядом с ними появилось еще одно существо. Подошедшая была столь же округла и пышна, сколь суха и угловата была мисс Элламей Фрик. При этом мисс Ида Фрик была на добрых шесть-семь дюймов ниже своей сестры.

— Ты пригласила мисс Грант к нам на чаепитие, сестра?

— Мы обсуждали поэзию Эдны Сент-Винсент Миллей, моя дорогая, а не угощения.

— Угощение удалось на славу, — прощебетала маленькая мисс Фрик. — Обязательно попробуй салат из лобстера на том конце стола. Пальчики оближешь! Совершенно изумительно! — Ида Фрик вперила в Шайлер взгляд поверх своих бифокальных очков. — Это ваш рецепт, дорогая?

— Нет, не мой.

— Я должна его знать. Если вы, конечно, не против. Вы же не из тех хозяек, которые настаивают на соблюдении тайны и держат в секрете все свои чудесные рецепты, правда? Вы ведь делитесь ими с другими родственными душами?

За последние несколько минут Шайлер потерпела поражение уже дважды.

— Я буду счастлива поделиться с вами рецептом этого салата, мисс Фрик.

— Ты слышала, сестра? — Толстушка в складках черной траурной ткани просто-таки задрожала от восторга. — Мисс Грант собирается дать мне свой рецепт. — Она сцепила пухлые розовые ручки под более чем пышной грудью. — Как это щедро. Как великодушно. Просто изумительно. — Мисс Ида Фрик внезапно остановилась и нахмурилась. — О, дорогая, о чем я говорила до того, как меня прервали?

— Ты говорила, что мы должны пригласить мисс Грант на чай, — напомнила Элламей.

— И этого душку мистера Баллинджера, с которым Кора всегда была так мила. Он тоже должен прийти. — У Иды Фрик явно была привычка менять тему разговора без всякого предупреждения. — Вы в родстве, моя дорогая?

Шайлер была сбита с толку.

— С кем?

Женщина часто заморгала.

— С мистером Баллинджером, конечно.

— Нет.

Но и этот ответ не смутил мисс Фрик.

— Должно быть, он родственник по другой линии, раз его фамилия Баллинджер, а не Грант.

Шайлер открыла было рот, но тут же закрыла его. Если нельзя бороться, остается только смириться.

— Кстати говоря, — начала Ида Фрик, выжидательно уставившись на молодую хозяйку дома, — я все думаю, когда же наконец Кора войдет с нами в контакт.

— Войдет в контакт?

— С той стороны.

На сей раз Шайлер была не просто сбита с толку — она была в полной растерянности.

— С той стороны чего? — спросила она.

Как это чего? Земного уровня, разумеется.

Элламей сочла нужным вставить свое замечание:

Вероятно, мисс Грант еще не посвящена, сестра.

— Возможно, пока нет, — ответила Ида. — Значит, в следующий четверг, в четыре часа?

— В следующий четверг?

— На чай?

Шайлер была в замешательстве.

— Я поговорю с мистером Баллинджером и позвоню вам, хорошо?

— Это было бы очень мило с вашей стороны. — Мисс Ида Фрик взволнованно заерзала. — Вы не забудете рецепт салата?

— Не забуду, — заверила ее молодая женщина. Шайлер вздохнула с неподдельным облегчением, когда сестры Фрик отошли к столу с закусками. Она чувствовала, что сейчас ей совсем не помешает большой глоток спиртного. Наверное, мистер Баркер был прав в своих рассуждениях о виски.

— Боже мой, этого не может быть! — послышался вкрадчивый мужской голос откуда-то из-за ее спины.

Шайлер обернулась.

— Это же ты… — утвердительно произнес мужчина. Она наморщила лоб.

— Ты стала совсем взрослой, кузина.

Шайлер не отрываясь смотрела на шикарного мужчину, стоявшего перед ней. Он был высокий и загорелый. Светлые волосы, карие глаза, великолепная стрижка, отличный костюм. Как она могла забыть, насколько он красив?

— Джонни! — воскликнула она.

Он улыбнулся:

— Кто же еще?

— Джонни, — повторила она, расцветая в улыбке.

— Сколько мы не виделись, Шайлер?

Она не могла оторвать от него глаз.

— Девять лет.

Легкая тень омрачила обычно безупречные черты его лица.

— Так долго?

— Да. — Шайлер знала это точно. Последний раз они встречались на поминальной службе по ее родителям и Кит.

Джонни отступил на шаг и окинул ее оценивающим взглядом. Он взмахнул рукой, будто держал в ней волшебную палочку.

— Тебе идет на пользу жизнь в Париже.

— Да уж.

Джонни Грант восхищался ею совершенно искреннее и очень по-мужски.

— Ты настоящая француженка, — провозгласил он, как бы зная в этом толк. — Очень элегантная. Очень модная.

На Шайлер было простое черное платье, на ногах — простые черные лодочки, а в руках — простая черная сумочка. Платье было от Гуччи. Туфли и сумочка от Прада. Все вместе стоило почти столько же, сколько простой черный «ягуар», стоявший в гараже.

— Как и ты, — сказала она, готовая рассмеяться впервые за долгое время. Она подошла ближе к своему кузену и понизила голос до шепота: — Джонни, ты нормальный?

Выражение, появившееся у него на лице, было непередаваемо. Изящная бровь поползла вверх.