Футбол – только ли игра? - Симонян Никита Павлович. Страница 45

От игры Бобби на чемпионатах мира всегда получал наслаждение. Но сразиться нам не пришлось. На чемпионат 1986 года в Мексику он прибыл в качестве комментатора. Увиделись мы с ним на приеме у президента страны – такая честь была оказана ветеранам футбола. Потом летели в одном самолете: я спешил в Леон на матч нашей сборной со сборной Франции, а Чарльтон следовал дальше – в Монтеррей, где должны были выступать англичане.

Второй раз чемпионат мира проводился в Мексике. И память, цепляясь за многие знакомые уже названия, невольно возвращала к событиям шестнадцатилетней давности.

– О, Леон, Леон!.. – воскликнул Бобби, узнав, куда я лечу. И я понял, что он имеет в виду один из матчей того давнего чемпионата: английская сборная играла в Леоне со сборной ФРГ, и Чарльтон как раз участвовал в этой встрече. Англичане вели 2:0, потом игра вдруг разладилась, Чарльтона заменили. Хорошо начав, его команда упустила победу. Понимая друг друга без слов, мы оба лишь развели руками – вот он, футбол!

Я расспрашивал его об английском футболе – всегда питал к нему большой интерес, – о Билли Райте, против которого не раз играл. Как центрфорварду мне теснее всего приходилось контактировать с защитниками и вратарями. Волей-неволей изучал их характерные движения, манеру, повадки. Испытал на себе жесткость многих центральных защитников. Но спорт есть спорт, терпи, если это не хамство, обыгрывай.

Однажды в матче «Спартака» с московским «Динамо» динамовский защитник Володя Кесарев сбил Анатолия Ильина. Тот упал и, лежа на земле, пытался интеллигентно выяснить отношения:

– Что ж ты делаешь, Володя?

– Не виноват! Надо быстрее с мячом работать, Толя!

Как-то напомнил Кесареву об этом давнем эпизоде. Он засмеялся, юмор ему не изменяет: «Но ведь уже тогда футбол шел по пути овладения скоростной техникой, я это понимал и поделился своими соображениями с Анатолием».

Вот и Билли Райт был защитником жестким. Я впервые встретился с ним в матче с командой «Вулверхэмптон», за которую он выступал. Это было осенью 1954 года, когда «Спартак» пригласили в Англию на товарищеские игры. Первый матч состоялся в Лондоне с командой «Арсенал». Борьба была очень тяжелой. С первой минуты до последней мы играли под такой рев трибун, что невозможно передать. «Арсенал» сразу же предложил бурный темп, демонстрируя высокую технику и хорошее взаимопонимание.

В середине первого тайма одна из комбинаций англичан увенчалась успехом. Мяч получил капитан «Арсенала» Лоджи, правый полусредний, и сильным ударом в нижний угол открыл счет. Лишь на сорок третьей минуте нам удалось забить ответный гол. Во второй половине чаще атаковали мы и минуте на пятнадцатой забили второй мяч. Счет так и остался 2:1.

После поражения «Арсенала» англичане большую надежду возлагали на команду «Вулверхэмптон Уондерерс», знаменитых «волков». Многие газеты предрекали наше поражение и даже счет предсказывали – 0:4. На следующий же день после нашей игры с «Арсеналом» появился дружеский, если можно его так назвать, шарж. Были нарисованы вратарь Миша Пираев и ваш покорный слуга. Причем я, как бы прислушиваясь, говорю Пираеву: «Странно, товарищ, но я слышу далекий вой волков». Это была психологическая атака, нас старались запугать. Мы смеялись: «Откуда англичанам знать, что у нас есть на сей счет своя пословица: „Волков бояться – в лес не ходить“.

Мы готовились к этой игре столь же серьезно, как и к предыдущим. И в первые минуты захватили инициативу. Несколько раз у ворот соперника возникали голевые ситуации, но мы, к сожалению, их не реализовали. Помню, вышел один на один с вратарем, он выбежал навстречу, я перебросил мяч через него. Мяч летел прямо в ворота, но в последнее мгновение его выбил подоспевший защитник… Это был Райт, один из лучших футболистов Англии.

Тайм завершился вничью. А после перерыва началось! Первый гол «волки» забили на 15-й минуте, второй – на 41-й из-за грубейших ошибок наших защитников. Они были так растеряны, что уже не смогли собраться, и буквально за три минуты англичане забили еще два мяча. Такого поражения «Спартак» не знал много лет. Все английские газеты победно трубили, восхваляли «волков».

Жаль, что многие прежние футбольные спектакли не увидишь – слишком поздно родилась техника видеозаписи. Бесценные уроки могли бы преподнести нынешним футболистам старые пленки.

«Волки» тогда показали нам чисто английскую манеру игры – фланговые проходы, передачи в центр. И из центра пятерка нападающих неслась к воротам. Особенно выделялись три рослых форварда, прекрасно играющих вверху, головой – это в традициях англичан. Когда наш худенький, тоненький Миша Пираев вышел на перехват верхового мяча, то эта тройка буквально пронесла его над своими головами, он пролетел, как по волнам.

Больше всего я, естественно, запомнил пружинистого, вездесущего Билли Райта, доставившего мне немало неприятностей. Ни одного мяча не дал забить!

Следующая моя встреча с ним произошла на чемпионате мира в Швеции, в Гетеборге, на стадионе «Нью-Уллеви». В один из моментов, когда борьба за мяч шла на нашей половине поля, Билли похлопал меня по плечу и жестами показал, мол, не надо так много бегать. Тем же способом я ответил, что и ему не стоить столь усердно гоняться за мной. Оба улыбнулись, на этом диалог закончился. Но гол тогда я все-таки забил!

Закончив играть, он немного занимался тренерской деятельностью, потом стал спортивным комментатором на телевидении. В этом качестве приезжал в Советский Союз. Увидев меня на стадионе в Лужниках, мой бывший опекун распростер руки и пошел навстречу. Крепко обнялись. Обменялись традиционным «Как живешь?», и Райт сказал, что жизнью доволен – на телевидении куда спокойней, чем на тренерской скамейке.

При всей своей жесткости на поле Билли проявлял неизменную доброжелательность к соперникам. Потому и встречались мы через много лет как добрые друзья.

Во время того турне «Спартака», когда я познакомился с Райтом, мы смотрели очень интересный матч сборной Англии со сборной Уэльса, и я впервые увидел Стэнли Мэтьюза. Он выполнял роль правого крайнего нападающего. Повторял постоянно один и тот же финт: раз, раз – и уходит вправо. Казалось, любой защитник, тем более если уже выступал против него прежде, должен бы усвоить этот «фокус», как дважды два, но не тут-то было. Отнять мяч у Мэтьюза почти невозможно. Он неизменно обыгрывал своих соперников и обыгрывал очень красиво. Не хамил, не грубил. Демонстрировал высочайшее рыцарство на поле, высочайшую корректность, можно даже сказать, изысканность манер.

Мир не знает другого футболиста, который бы играл столь долго, как Мэтьюз – до пятидесяти лет! Это феномен. Его восковая фигура установлена в музее мадам Тюссо. Ему присвоен титул сэра. Когда Стэнли входил в раздевалку своей команды, все игроки почтительно вставали.

В последний раз я видел Мэтьюза по телевизору. Как всегда, сэр демонстрировал свои великолепные финты, обводку. Этот матч был особенным – Стэнли Мэтьюз прощался с футболом. Сборная Англии, за которую он выступал много лет, играла против сборной мира. Ворота сборной защищал Лев Яшин.

Пожалуй, у каждого известного футболиста – свой конек. Один в одном особенно силен, другой – в другом. А вот Пеле… Кто скажет, в чем особенно был силен Пеле, Эдсон Арантес до Нассименто? Природа наделила Пеле столь щедро, что в мастерстве его нет ни единого слабого, уязвимого места.

Его имя стало известно миру в 1958 году, а сейчас идет 1988-й. Тридцать лет минуло, а футболиста не только равного ему, но и подобного, пока нет. Сравнивали с ним Эйсебио, сравнивают Марадону, Платини. Однако он по-прежнему остается королем футбола.

Единственный раз я встречался с ним на поле. Он начинал играть, я заканчивал. Но тогда в матче с бразильцами на шведском чемпионате мы не запомнили его, вернее, не оценили. Может быть, оттого, что Виктор Царев сыграл против него удачно и не дал ему по-настоящему проявиться. А может, оттого, что сверкал в тот день Гарринча – дал настоящий концерт, и Вава забил два великолепных мяча, и Диди был ярок. Даже в напряжении игры, в нашем отчаянном положении нельзя было не восхититься ими.